ко мне, то грех жаловаться. Жив-здоров, крыша над головой, – чуть подумав, ответствовал Алекс.

– Понимаете, где вы?

– Вам бы представиться. Последний вопрос – за рамками формального знакомства…

– Так уж сразу… – отстаивал свое инкогнито сосед. Как-то по-женски, правда…

Алекс пожал плечами и промолчал, похоже, увиливая от разговора, начавшегося столь неумело. Да и ужин подоспел. Тут «барин» распорядился накрывать на вторую персону напротив себя. Одновременно панибратски зазвал соседа плечом пересесть. Алекс изобразил миной: собственно, почему я, а не ты? Но на новое приглашение, переданное благожелательным жестом и мимически, «мол, будь проще», откликнулся.

«Барин» ел столь же неуклюже, как и выстраивал прелюдию к знакомству – мастерил из бифштекса с гарниром нелепые кучки и торопливо их поглощал. И не то чтобы чавкал, был шумлив. Причем, было не понять, за счет чего эти шумы возникают. Кроме того, он злоупотреблял салфетками, порой, казалось, чтобы руки занять. При этом Алекс не торопился записывать визави в стан мужланов, полагая, что выводы преждевременны.

– Чего ради вы как с цепи сорвались? – подал голос «барин», будто насытившись.

– С какой цепи? – искренне удивился гость.

– Нойкёльн, я имею в виду…

Алекс потряс головой, выказывая полное непонимание, о чем речь. Но почти сразу застыл, вспомнив, что Нойкёльн – район его последнего пристанища в Берлине, арендованного Синдикатом через Airbnb. Насупился, казалось, представ перед дилеммой. В конце концов, откликнулся:

– Попытайтесь меня понять: было бы опрометчиво отвечать на вопросы по весьма чувствительному поводу, не убедившись в том, что у спросившего есть на то допуск.

– Но в Берлине вы же отвечали, – нашел логическую прореху «барин».

– Согласен. Но то была примерка, без которой, как при шитье костюма, не обойтись, – возражал Алекс. – Произошел бы со мной в Берлине, как понимаю, вам известный конфуз или нет, сейчас я требовал бы того же – предъявить полномочия.

– Какие? – «барин» набычился.

– То, что это здание – правительственный объект, я почти не сомневаюсь. Но, поймите, я далек от коридоров российской власти в той же мере, как человечество от Урана. Какая гарантия, что вы не случайное лицо или того хуже – участник антиправительственного заговора?

– Так что вы хотите, сообразить никак не могу? – не столько терял терпение «барин», сколько, казалось, до него постепенно доходило: казус Алекса Куршина – колючая проволока, с какой стороны не возьмись. – И что вы предлагаете?

– Если честно, то не знаю. Но в идеале визит… – Алекс задумался, – господина Нарышкина решил бы проблему. Лицо оно публичное и широко известное. Да и, убежден, именно его ведомство мною занималось. Подтверди он ваш мандат, готов сотрудничать.

Ответом стала сардоническая улыбка, переросшая в хамоватую.

– Ну и, наверное, – продолжил Алекс, нащупав нечто, – меня устроит правительственный сайт, где наряду с вашим фото указана и должность. Надеюсь, она адекватна обсуждаемой теме.

– На Уране все такие? – «барин» вдруг развеселился, казалось, удачно сострив.

– Видите ли, если что-то меня ныне тревожит, так это безопасность. Понятное дело, в первую очередь, собственная. Но вот незадача: без увязки со средой она эфемерна. Иными словами, твоя жизнь не стоит и ломаного гроша, если в округе дефицит контроля. Стало быть, одеяло на себя нужно тянуть так, чтобы и прочих оно прикрывало. Таким образом, чем больший вклад индивидуума в коллективную безопасность, тем надежнее его собственные позиции… – Алекс запнулся, видя, что «барин» стал отстукивать в своем мобильном какое-то послание.

– Вы хотите сказать, Россия нуждается в вашей защите? – вникал в сказанное «барин», разом эксплуатируя мессенджер и, похоже, обломив зубы о конструкцию весьма путаной зауми. Не он первый…

– Разумеется, нет, – с кислой миной ответствовал Алекс, сокрушаясь то ли на собеседника-тугодума, то ли на свой изъян – философствовать на ровном месте.

Тем временем «барин» подключил к операции левую руку, но стучал уже не по виртуальной клавиатуре, а по столу, будто на перепутье или в ожидании ответа на свой месседж. И действительно вскоре раздался звонкий сигнал, какой-либо реакции, однако, не повлекший – «барин» и дальше отстукивал свой ритм. Наконец он сверился с экраном и, прочитав текст, почему-то перевернул аппарат лицом вниз. Но вскоре развернул и, набрав номер, поднес к уху. Дождавшись соединения, властно скомандовал: «Планшет принесите. В столовую. И подключите к сети». После чего обратился к гостю:

– Я сотрудник аппарата президента Российской Федерации Бондарев Николай Степанович. Запомнили? На подходе интернет – сможете убедиться. Устраивает? Нарышкину можно расслабиться?

– Начинайте… – пожевав губы, выдал членский билет стартапа «Куршин» гость.

– Фишка в том, что, прежде всего вам придется объясниться. И от того, чем удивите, – «барин» изобразил кавычки, – зависит дальнейший разговор. Да и состоится ли он?

– Как понимаю, Москву возмутил мой самовольный отъезд из Берлина, доставивший столько неудобств? – выдвинул версию своей вины Алекс.

– Мимо. Это не более чем следствие. Гвоздь ситуации: почему вас выпустили? Не вас конкретно, а всю ячейку. Аналитики убеждены: с теми доказательствами, которые следствие поначалу приоткрыло, отмазаться шансов ноль. В успех апелляции не верили сами адвокаты, которые чуть не охренели, узнав, что судья большую часть улик отверг, как добытые с нарушением – внимание! – не юридический процедур, а оказывается, ведомственных инструкций контрразведки… – Бондарев замолк, увидев посыльного с планшетом. Поднял вверх большой палец, объявляя паузу. Когда же планшет был доставлен, приподнявшись, передал его Алексу.

– А вы не догадываетесь? – спросил Алекс, приводя в действие планшет. Продолжил: – Кому такая задача по зубам?

– Кому?

– Те же люди. Но, подчеркиваю, подробностей никаких. Если вы знакомы с отчетом берлинского карантина, то в утаивании информации о ваших оппонентах я неумолим. Кто, где, когда – увольте. Не хочется повторяться, – Алекс поморщился.

– Что, вот так взяли и вытащили, выпустив подозреваемых, ходивших под пятнашкой? – усомнился не барской фамилии Бондарев.

Гость не ответил, путешествуя по сайту Администрации Президента РФ. Найдя искомое, уважительно, словно признавая заслуги, кивнул. Кратко взглянул на собеседника и как бы переваривал прозвучавший вопрос. Наконец откликнулся:

– Москва проделала в разы больше, чтобы меня выдернуть из ниши, где России, будто места не было. Причем замудрила все так, что в Берлине мне пришлось выгораживать всех и вся, балансируя на устремленной в кадык бритве. В немалой степени потому, что мой компьютер был изначально взломан той стороной, а ваши подрядчики этот факт то ли не заметили, то ли проигнорировали…

– Что!? – лик Бондарева резко преобразился. Одежки вальяжности, поверх незатейливой родословной, словно стряхнуло, и на его лице воцарился испуг. Детской незащищенности.

– А как вы думали? Откуда их в этот вольер занесло? Не я же, бухарик и политический комментатор в одной