титановый прямоугольник, — теперь процедура гемодиализа проходит в два раза быстрее, чем раньше. Мне не нужно по полдня лежать в больнице. Так что Вань да, здоровье значительно стало лучше.

— Отлично, — обрадовался я, — хоть это радует.

Он хмыкнул, вернулся на место и сняв очки, протёр их, прежде чем надеть и снова посмотреть на меня.

— Думаю ты знаешь, зачем мы тебя вызвали?

— Олимпиада, вы мне обещали! — мгновенно ответил я.

— Так вот насчёт неё, — смутился он, — может передумаешь? У страны есть хороший легкоатлет, ему все прочат если не первое место, то хотя бы пьедестал точно.

— Меня такой расклад не устраивает, меня интересует только победа, — я пожал плечами.

— Тут такое дело Ваня, — непривычно для меня снова замешкался он, покосившись на товарища Белого, — мы боимся тебя выпускать из страны.

— Чего это вдруг?! — вот тут меня проняло, когда я понял, что могу не попасть на международные соревнования.

— Понимаешь Иван, — в разговор, чтобы помочь Андропову вмешался мой куратор, — твоими аналитическими способностями заинтересовались, а особенно после того, как эти твои предсказания стали сбываться.

— И что? — удивился я, — я-то никуда вроде не собираюсь, не смогут же меня похитить прямо из Олимпийской деревни.

Оба генерала переглянулись.

— Юрий Владимирович, — твёрдо сказал я, — я хочу, чтобы вы знали, если я не попаду на Олимпиаду, то очень сильно расстроюсь.

Он заинтересованно посмотрел на меня, но продолжения не последовало, я не собирался произносить угрозы в этом кабинете.

— И что же будет тогда? — вместо него спросил товарищ Белый.

Я пожал плечами, оставив их самих додумывать, что будет в этом случае.

— Ладно, мы подумаем, а ты пока подожди за дверью, — наконец сказал хозяин кабинета и мне ничего не оставалось, как их покинуть, присев на стул в приёмной, где уже дожидалось парочка полковников, с интересом смотря на моё сердитое лицо.

* * *

Оставшиеся вдвоём генералы задумчиво помолчали.

— Я его знаю давно Юрий Владимирович, — осторожно сказал товарищ Белый, — поэтому у нас два варианта: либо застрелить его, либо отправить на Олимпиаду. Все другие варианты приведут к тому, что он начнёт мстить. Вы же помните, сколько он знает и какие доступы у него есть. Не говоря уже о том, что если он станет работать против нас, как тот же Поляков, то масштабы этого бедствия трудно будет себе представить.

— И далась ему эта Олимпиада, — Андропов хмуро покачал головой, — Герой Советского Союза, чемпион всего, что только есть, но всё равно мало.

— Таким был всегда и не скрывал это, — пожал плечами генерал-лейтенант.

— А если после сегодняшнего разговора, он решит сбежать? — поинтересовался, помолчав Председатель КГБ.

— Дадим расклад, либо даёт нам своё слово офицера, что не сбежит с Олимпиады, либо остаётся дома. Слово данное лично вам, он сдержит, ну и для приличия подстрахуемся стандартными расписками.

— Да уж, неужели нельзя было его как-то встроить в общественную жизнь? Он ведь до сих пор не женат?

— Как его встроить, если его кроме спортивных достижений ничего больше не интересует? В квартире и то не живёт, всё свободное время, на базе со своей командой проводит, да и у инструкторов в школе КГБ.

— Не интересуется фильмами? Музыкой? Театром? — удивился Андропов.

— С момента расставания со своей последней девушкой, не был в кино или театре ни разу. Вот и как его куда встроить?

— Деньги? Машины?

— Деньги у него есть, как не быть после стольких побед, а машину купил знакомому и тот его подвозит, а так чаще всего на такси ездит. Нет у него тяги к стяжательству Юрий Владимирович, даже из за рубежа привозил раньше вещи только для личного пользования и подарки близким, но не на продажу, как остальные.

— Да уж, — покачал головой собеседник, — и что делаем?

— Решать вам. Интерес ЦРУ к нему огромный, мы уже получали предупреждения от своих агентов, что на него они обязательно выйдут во время Олимпиады, поэтому я понимаю, что решение можете принять только вы. Я бы, побоялся его выпустить, но и расстреливать вроде бы как не за что, пользы он принёс неимоверно, сами знаете, да и лоялен полностью. Сколько раз уже это подтверждал.

Андропов задумался, затем снял трубу.

— Иннокентий, пусть Иван зайдёт, — сказал он секретарю.

* * *

Меня вызвали из коридора, и я вернулся в кабинет, где сидели задумчивые генералы.

— Две вещи, — начал товарищ Белый, — дашь слово офицера, что не сбежишь, и второе, что о любых контактах с другими разведками сразу доложишь.

— Клянусь! — я приложил руку к сердцу, — вернуться обратно и докладывать о любых контактах.

— Кто тебе ещё там нужен?

— Моя команда: тренер, массажист, врач, — я пожал плечами, — никто и ничего более.

— Хорошо, в сопровождающие к легкоатлетам добавим больше наших людей, чтобы если что прикрыли тебя от силовой акции, так что далеко не отходи от деревни, — добавил Андропов, — а лучше вообще никуда не выходи оттуда.

— Есть, — ответил я, не выёживаясь, поскольку вопрос моего отъезда явно висел на волоске.

— О, сразу и субординация появилась, — улыбнулся генерал-лейтенант.

Я промолчал, а Андропов хмыкнув, кивнул мне в сторону двери. Пока они не передумали, я быстрым шагом устремился на выход, а затем взяв Григория, вернулся на базу, чтобы обрадовать парней о том, что мы таки едем на Олимпиаду. Радости не было предела, поскольку за последний год они мало что заработали дополнительно, а жить на пусть хорошие, но стандартные оклады, им стало надоедать, ведь они видели гораздо большие деньги. Поэтому мы сели, чтобы распределить, что и в каком количестве будем закупать, чтобы потом они перепродали это, а после я отправился в ресторан, чтобы отметить такое важное событие, всё же я столько сил отдал в подготовку к соревнованиям, что хотелось, как можно скорее там оказаться.

Глава 16

День вылета, который мы так долго ждали с командой, наконец настал. Вещи были собраны, икра упакована в сумках ребят, мне же оставалось только подпоясаться ремнём, который я создал специально под эту поездку. Купленные струны рояля,