Мои бедра дрожат, желая сжаться вместе от стыда моего возбуждения. Но на этот раз это не удержало бы Уэса на расстоянии. Это только привязало бы его ко мне.

— Черт возьми, Вайолет, — шепчет он. Пальцем он оттягивает мои трусики в сторону. Прохладное дуновение воздуха касается влаги, ожидающей его. — Ты понятия не имеешь, как долго я хотел это сделать. Сколько гребаных раз я представлял тебя такой. Обнаженной и готовой для меня.

Затем его палец опускается на мой клитор.

Я вздрагиваю, уткнувшись в ладонь, и осматриваюсь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не знает о том, что мы делаем.

— Тебе нравится, что тебя могут поймать, не так ли? — Бормочет Уэс. — Что все знают, что ты хочешь быть моей личной игрушкой. Тебе нравится, когда я заставляю тебя становиться передо мной на колени. Ты получаешь удовольствие на грани страха.

Я быстро качаю головой, глаза щиплет, даже когда удовольствие разливается по моему телу.

Его опытный палец кружит вокруг моего клитора, и я сильно прикусываю губу, чтобы не дать вырваться крику.

Он трется о мою руку, и я невольно обхватываю его пальцами, когда он усиливает давление на мой клитор.

— Уэс, — шепчу я.

Мой пульс бешено колотится в шее. Я могу взорваться в любую секунду, кусочки меня разлетятся по всей комнате. Тогда все точно узнают, что Уэс Новак делал со мной посреди урока.

Хлопок в передней части зала заставляет меня подпрыгнуть.

— Ладно, ребята. На сегодня все. Вы можете отправиться пораньше. Хороших выходных.

Внезапно Уэс вытаскивает руку из-под моей одежды и встает так, словно на нас вылили ведро ледяной воды. Каждая клеточка моего тела кричит о том, чтобы достичь этой вершины наслаждения. Мое сердце сильно колотится, кожа на груди и шее покраснела, набухший клитор молит об освобождении.

Меня охватывает ужас, когда Уэс направляется к двери, не оглядываясь.

У него нет намерения давать мне то, что я хочу. Он не торопился, зная, что доведет меня прямо до края, прежде чем лишит удовольствия без секундного предупреждения.

Новая форма пыток.

Глава 20

После

Вайолет

Я звоню маме. Она отвечает после третьего гудка усталым голосом

— Привет, дорогая.

Мое сердце сжимается. Я снова “дорогая”. Хотя бы на секунду она забыла о своем разочаровании во мне.

— Привет, мам. Я хочу попросить тебя об одолжении. — Она вздыхает в трубку, и я продолжаю, прежде чем она успевает возразить. — Ты можешь отвезти меня сегодня на могилу Хлои? У нее день рождения.

Мы с Хлоей уже составили планы на ее день рождения к концу апреля. Утром мы первым делом отправлялись в кино и пробирались из кинотеатра в кинотеатр, просматривая столько фильмов, сколько могли, пока нас не выгоняли. Ее любимыми были ромкомы и хорроры — дихотомия, с которой я никогда не могла смириться. Затем мы отправлялись на каток и катались на коньках, что означало, что она каталась, а я безопасно наблюдала за происходящим с твердой земли. Мой план состоял в том, чтобы к тому времени моя книга была написана, чтобы я могла распечатать ее, подписать и подарить ей первый экземпляр моей первой в истории книги. Посвящается ей.

Мы с ней думали, что моя первая книга будет вдохновлена моей жизнью. Веселой, романтичной, может быть, даже непристойной.

Теперь, если бы я написала книгу, основанную на моей жизни, я почти уверена, что она была бы отложена в долгий ящик как хоррор. Последние три ночи я вскакиваю без сна, как раз в тот момент, когда Уэс выжимает жизнь из моего горла в моих кошмарах. Когда все двадцать пять Дьяволов выслеживают меня и прижимают к земле, пока каждый из них делает свой ход.

Что бы со мной случилось, если бы та охранница нас не нашла? Трахнул бы меня Уэс? Засунул бы свой член мне в глотку? Его рука лежала на ширинке.

Самое сумасшедшее в том, что… Я бы не стала пытаться остановить его.

Мама снова вздыхает, на этот раз с ноткой сочувствия.

— Я не могу сегодня, дорогая. Я работаю в два раза больше. Может быть, в эти выходные.

Паника поднимается в моей груди. Не в эти выходные день рождения Хлои. Мне нужно быть рядом с ней сегодня.

— Пожалуйста, мам. Это не займет много времени…

— Вайолет, тебе все равно не стоило идти сегодня на кладбище. Там будут Новаки.

Я вздрагиваю. Я знаю, что она права, даже если не хочу этого признавать. До несчастного случая родителям Хлои нравилось, что я была рядом — трудно представить, что они празднуют ее день рождения без меня.

— Мне нужно сделать ей этот подарок.

Маленькая фаршированная утка, которую я выиграла на карнавале. Хлоя возжелала Утенка, как только я взяла его в руки. Это немного, но я хочу подарить это ей на день рождения. Тем более что мне так и не удалось написать эту книгу.

Если бы та ночь прошла по-другому, если бы Хлоя была все еще жива, написала бы я свою первую книгу? Был бы Уэс моим парнем, а не мучителем?

— Можешь оставить это на выходные. Сегодня тебе не нужно наступать на пятки ее семье.

Если меня не подвезут к могиле Хлои, мне придется идти пешком. Даймонду действительно нужна автобусная система, но, к счастью, кладбище находится всего в нескольких милях отсюда, сразу за городской площадью.

Мне все равно, что я должна делать. Я иду на могилу своей лучшей подруги в ее день рождения.

Солнечные лучи падают на ряды надгробий, некоторые из них выцветают под резкими лучами солнца.

Кладбище, к счастью, пусто. Несмотря на то, что Хлоя была моей лучшей подругой, я не хочу, чтобы кто-нибудь видел, как я навещаю ее могилу. Они только осыплют меня ужасными оскорблениями. Все, чего я хочу, — это чтобы меня оставили в покое оплакивать мою лучшую подругу. Может, я и виновата в ее смерти, но я не хотела, чтобы она уходила. Это, похоже, никто не понимает. Я так же опустошена ее потерей, как и все остальные. Если бы я могла вернуть то, что я сделала, если бы я могла вернуть всю ту ночь, я бы это сделала. Я бы поменялась местами с Хлоей в мгновение ока.

Я опускаюсь на колени перед ее надгробием. Хлоя Новак. С 2003 по 2023 год. Любимая дочь, сестра и подруга.

Слова расплываются,