– Однако, – продолжил он, – есть и хорошие новости. Меньше, чем через месяц Вторая мировая война будет полностью завершена.

– А почему это хорошая новость? – спросил кто-то из одурманенных членов культа.

– Это хорошая новость, потому, – терпеливо ответил настоятель тоном учителя младших классов, – что завершится она крайне необычным способом. Мой контакт из городка Аламо в США прислал мне шифрограмму. Дивный новый мир действительно будет построен сейчас. Но следующая мировая война станет для человечества последней.

– Я не понимаю… – начал лысый толстяк с другого конца стола.

– Вам и не нужно ничего понимать, – не совладал с собой настоятель, – просто наблюдайте и делайте выводы. Наши усилия не пропали даром и те деньги, которые мы с вами вложили в некоторые разработки Гитлера и Оппенгеймера с Гровсом[47], окупятся сторицей.

– Вы собрали нас здесь только для того, чтобы говорить загадками?

– Никаких загадок для вас не останется в течение недели. Я не могу назвать точную дату демонстрации, но она будет определена очень скоро. Новости об этом могут быть временно засекречены, хотя я сильно сомневаюсь в том, что кто-то будет держать это в секрете.

– Какова наша роль в этой… демонстрации?

– Пока что наша роль – это роль наблюдателей. После того как мы поймем и осознаем перспективность данной технологии, мы соберемся еще раз, обсудим наши возможности и хорошенечко подумаем, как привести общество к самой достойной форме его существования.

– Я правильно понимаю, что раз вы упомянули Оппенгеймера, речь идет о…

– Вы правильно понимаете.

06 августа 1945 г.

Японская империя, г. Хиросима

08:14

Энола Гэй. Так звали его мать. Когда полковнику Полу Уорфилду Тиббетсу предложили возглавить элитное подразделение бомбардировщиков с экспериментальным оружием, он не думал ни секунды. Рука была протянута генералу, озвучившему предложение, еще до того, как тот успел закончить фразу. Это был практически карт-бланш. Тиббетс сам выбирал себе группу, лично отбирал самолеты, руководил учебными вылетами и так далее. Дозволение самостоятельно выбрать имя для нового бомбардировщика Б-29 «Суперфортресс» было лишь вишенкой на торте. Но вишенкой очень приятной, нельзя было упустить такой шанс. Седьмое мая сорок пятого года, день, когда Германия подписывала акт о капитуляции, Пол провел на верфях «Боинга», выбирая себе самолет. И хлопая по стальному борту, он уже знал, как его назовет. Только в честь мамы. Именно мама, когда ему было 12 лет, подарила маленькому Полу любовь к небу. Тогда, в 1927 году, на весенней ярмарке во Флориде мама, превозмогая свой страх, заплатила доллар за то, чтобы ее сынишка полетал на хлипком самолете. Пилот широко улыбался и вообще был очень добр, он даже дал малышу Полу задание – сбрасывать с самолета конфеты для детей – посетителей ярмарки. С тех пор Пол «заболел» авиацией. И теперь, получив такую ответственность, он был обязан отблагодарить маму. Он хотел, чтобы ее имя осталось в веках.

«Энола Гэй». Модель Б-29-45-МО, серийный номер 44-86292, четырехмоторный винтовой тяжелый бомбардировщик. Воздушная суперкрепость. Длина – 30 метров, размах крыльев – 43 метра. Одиннадцать человек экипажа. Максимальная скорость – 574 км/ч, крейсерская – 310 км/ч. Двенадцать пушек и способность принять на борт 9 тонн бомб. Настоящая машина смерти. Самолет держался ровно и, казалось, неспешно летел к своей цели – городу Хиросиме. В принципе, полковнику Тиббетсу рассказали о том, что за груз он несет. Ему даже показали слайды и предупредили, что весь экипаж должен быть в защитных очках. Несмотря на это, он был абсолютно спокоен. С ухмылкой он посмотрел на молодого стрелка. Тот дрожал, как лист на ветру. Излишний мандраж – помеха делу. Ничего, обстреляется. «Никаких сомнений» – вот девиз Пола Тиббетса. Родина нуждается в нем и в его экипаже, значит, он должен оправдать все ожидания. Отсутствие сомнений – залог спокойствия. Пять с половиной часов с момента взлета с базы в Тиньяне. Границы города в пределах видимости.

«Энола Гэй». Единственное человеческое название во всем авиакрыле. К примеру, погодную авиаразведку Хиросимы проводил самолет под названием «Стрит Флэш»[48], а погодную разведку Нагасаки – «Фулл Хаус»[49]. После бомбардировки замеры должен был проводить самолет «Великий художник», а фотосъемку – экипаж бомбардировщика с философским именем «Необходимое зло». Но все это самолеты поддержки. А отбомбиться должен он, полковник Пол Тиббетс, командир всего авиакрыла и экипажа данного самолета.

«Энола Гэй». Шесть часов полета, двенадцать человек в экипаже – на одного больше допустимого, четыре года разработок и одна бомба. Всего одна атомная бомба, которая, как известно, может испортить вам целый день. Свежая циничная шутка от заправщика самолета. Четыре часа назад бомба была приведена в состояние боевой готовности. Это нужно было делать после взлета, чтобы минимизировать риск детонации из-за тряски. Полчаса назад были сняты все предохранители. Пять минут назад Тиббетс передал управление самолетом бомбардиру – майору Томасу Фереби – и приказал всему экипажу надеть защитные очки. Еще минута, и люк откроется… Атомная бомба «Малыш», самое разрушительное оружие в истории человечества, вырвется из брюха самолета с веселым беленьким парашютиком и устремится к земле. Пола вдруг затрясло. Восемнадцать лет назад он сбрасывал детишкам конфеты. А, что же, теперь он сбрасывает концентрированную смерть? Наверняка среди пострадавших будут и дети. Много детей. Ему с трудом удалось удержаться от того, чтобы не повернуть штурвал в сторону и не прокричать об отмене миссии. К счастью, штурвал был в руках другого человека. Пол отвернулся, чтобы его люди не видели эту мимолетную слабость. «Бомба ушла, – услышал он в наушниках, – переходим на максимальную скорость. Сэр?» Полковник не сразу понял, что обращаются к нему. «Мистер Тиббетс?» «Да, да, беру управление на себя», – ответил он. Самолет ускорился. Через несколько секунд яркая вспышка озарила горизонт. Еще через несколько бомбардировщик затрясло от воздушной ударной волны. Разворачивая самолет, Пол начал корить себя за минуту слабости. Он – руководитель всей миссии и пример для своих людей. Если родина нуждается… Но мысль так и застряла в его голове. Все 12 человек, раскрыв рты, смотрели на дело рук своих. Огромный гриб из дыма и пыли поднимался над городом.

«Энола Гэй». Зачем нужно было называть самолет именно так? Что сказала бы мама?

15 марта 2078 г.

Республика Марий-Эл, точное место неизвестно

В густых лесах республики Марий-Эл, километрах в тридцати от Йошкар-Олы военные базы начали появляться еще с середины XX века. В начале XXI века основным контингентом этих баз были войска РВСН – там содержались мобильные пусковые комплексы (как железнодорожные, так и на автомобильных шасси). В середине пятидесятых годов один из огромных полигонов был отдан новому отряду «Слепень», сформированному ветеранами спецподразделений ГРУ и ОПОН. Именно на этом полигоне с романтичным названием «Утренняя роса» и оказался Артем.