из компаньонок, также основала церковь и теперь служила верховной жрицей Аурил, Ледяной Девы.

— Галата отвернулась от Каллиды всем сердцем, — сказал Весси.

Аззудонна положила руку на предплечье мужчины. Он и Галата были парой в далекие дни и даже поговаривали о том, чтобы завести совместных детей. Но они отдалились друг от друга, поскольку Галата стала более серьезно прислушиваться к зову Темной Девы.

— Преданность Галаты Каллиде не может быть поставлена под сомнение, —  настаивала Айида. —  Много раз она защищала этот город на свой страх и риск. Без колебаний..

Едва заметное покачивание головой Аззудонны остановило Айиду, напомнив ей, что Весси говорил не только о чувствах Галаты к городу.

Однако Весси, очевидно, тоже уловил сигнал и просто рассмеялся.

— Я всегда буду заботиться о Галате, —  сказал он с искренней улыбкой.

— Как и все мы, —  согласилась Айида. — И я думаю, что ее богиня —  прекрасное существо с благой целью. Как мы можем не подбодрить того, кто спасет удадроу из Подземья? Но Эйлистри не для Каллиды —  по крайней мере, не только для нее.

— Я по-прежнему удивлена, что Временное собрание когда-либо санкционировало эту конкретную церковь, —  признался Весси. — При всем том, что мы согласны с добротой Эйлистри, ее требования часто противоречат тому, что остается нашим самым важным долгом.

— Но от ее требований никогда не ожидали чего-то осязаемого, —  утверждала Аззудонна. — До сих пор нет.

— И вот мы здесь, —  сказал Весси с глубоким вздохом.

— Да, мы здесь. Неужели ни в ком из вас нет части, которая смотрит на возможное приключение? — Сказала Айида, удивив Аззудонну.

— Ты только что сказала, что Эйлистри не для Каллиды, —  возразил Весси, очевидно, тоже удивленный.

— Забудь Эйлистри. Я не знаю ее учений, и в данный момент меня это не волнует. Я говорю об обещании стать частью чего-то грандиозного. Джарлакс и его друзья отправляются в благородное приключение!

— То, из-за которого они все погибнут, —  сказал Весси.

Айида пожала плечами, как будто это ее не очень беспокоило.

— Когда ты путешествовала в крепость ледяного гиганта и сражалась со слаади, даже с божеством слаади, было ли это менее опасно? —  спросила она Аззудонну. — И все же ты отправилась —  дважды! —  и посмотри, какие приключения принесли тебе эти путешествия. Приключения и даже любовь. Мы практикуемся, мы тренируемся, мы время от времени участвуем в сражениях, и мы вкладываем все силы наших сердец в притворную войну, которая называется Каззкальци. Теперь настоящая война смотрит на нас издалека, манит к себе, а мы задергиваем шторы и ведем себя так, как будто ее там нет.

Эта речь поразила Аззудонну и на некоторое время лишила ее и Весси возможности ответить, пока Аззудонна, наконец, не съязвила:

— Ты уверена, что не присоединились к пастве Авернила?

— Может быть, я устала вытирать столы, наполнять кружки и наблюдать, как вы двое наслаждаетесь сражениями в Каззкальци, —  ответила Айида.

— Прямо сейчас в Каттисоле продолжается сражение, —  напомнил Весси.

— Это для волшебников и священников, —  ответила Айида. —  Воины не так хорошо справляются с пылающими спинами реморхазов. Они даже не позволят нам спуститься по веревкам в хрустальные пещеры.

— Значит, ты хочешь пересечь весь мир и сразиться во тьме Подземья?

Айида уклончиво пожала плечами.

— Я не могу отрицать привлекательность такого приключения, не тогда, когда я буду знать, что борюсь за дело справедливости и помогаю нашим сородичам, которые не заслуживают своей участи от рук диктатора-демона. Я полагаю, это мимолетное желание.

Аззудонна посмотрел на Весси, который пожал плечами, не возражая.

«И я тоже не могла», вынуждена была признаться себе Аззудонна. Она продолжит спорить с Закнафейном, чтобы удержать его в Каллиде рядом с собой.

Но если он уйдет...

Камиус Веридаль был старейшим членом Временного Собрания и служил в этом законодательном органе уже более трех столетий. Его дом располагался в районе Мона Чесс, где располагался Сиглиг, руководящий орган Каллиды.

Он также принадлежал к тому же поколению, что и жрец Авернил из храма Эйлистри, оба —  старики, проведшие столетия в Каллиде.

Галата была удивлена, когда Мона Валрисса Жамбоуль объявила Камиуса ответственным за заседание в этот день, но, судя по тому, как Авернил опустил голову после объявления, она догадалась, что священник ожидал этого или, по крайней мере, боялся.

Авернил и Камиус знали друг друга и яростно сталкивались лбами в далеком прошлом.

Галата привлекла внимание Авернила, встретившись с ним взглядами, священник медленно покачал головой.

Галата пыталась отрицать его суровость, но она понимала, что назначение Камиуса главным инквизитором не было хорошим началом для запрошенной петиции.

Камиус спустился со своего места на полукруглой галерее —  далековато, поскольку Мона Чесс, как принимающий округ, всегда усаживала своих представителей дальше всех от трибуны и места для свидетелей.

Он не торопился, бормоча что-то себе под нос и время от времени поглядывая на просителей, его взгляд в основном падал на Авернила, его старого друга, его старого противника.

Когда он спустился, Мона Валрисса снова представила его, а затем заняла свое место. Камиус расхаживал взад-вперед перед десятью гостями Временного Собрания в этот день, почти игнорируя Галату, в основном разглядывая Авернила, а затем изучая остальных восьмерых клириков церкви Эйлистри, которые пришли с верховным жрецом.

— По вопросу, касающемуся петиции о выходе из Каллиды в поддержку удадроу, — медленно начал он.

Галата посмотрела на Авернила, который бросил на нее суровый взгляд и еще раз покачал головой, умоляя ее не вмешиваться.

— Я возражаю, — все равно сказала она.

Камиус явно не был застигнут врасплох, он остановился и окинул паладина своим ястребиным взглядом.

— Петиций, не петиции, — поправила Галата. — Их подали две, а не одну, перед сегодняшним Собранием.

— Они по одному вопросу, — ответил Камиус.

— Но от разных просителей. Если бы двое пришли сюда с просьбой об отпуске с работы, ответили бы им как одному?

— Разве ты не член церкви Авернила?

— Да, и я действительно горжусь этим, но моя петиция не принадлежит ему, и не относится к его церкви. Моя подана раньше, действительно, раньше, еще до просьбы верховного жреца Авернила. Я настаиваю, что это отдельные