– На месте стой! Раз-два! Кру-гом!

Царик два раза повернулся вокруг своей оси, а Фредди недоуменно уставился на человека, обладающего фельдфебельским голосом:

– Чего орешь? Это, вообще, агентство? Человек-фельдфебель несколько растерялся и ответил вопросом на вопрос:

– А в кармане что такое?

При этом он подался вперед и, прищурившись, повернул голову, словно хотел, чтобы Фредди сообщил ему ответ на ухо.

– Я вообще не здешний – я проездом, – заявил Чингис, не совсем понимая, о чем его спрашивают. Недавний прием травы все еще имел свое действие.

– Ага. Так вот мы сейчас проверим. – Охранник подскочил к правому карману Чингиса и молниеносно засунул туда руку. – Это что такое, твою мать, ублюдок?! – воскликнул он, доставая чашку с остатками кофе.

– О! Ты отнеси ее в кафе напротив, а то официант будет искать, – разъяснил ситуацию Фредди.

Напарник приставучего охранника стоял в стороне и злорадно улыбался. Было видно, что своего коллегу он недолюбливает.

– Зирвиц, они пришли не к тебе, – тихо напомнил он.

– Знаю, – после некоторой паузы ответил Зирвиц. – Но требования безопасности, а также... – Не договорив, он с деланной небрежностью махнул рукой и сказал: – Ладно, идите. Вы вообще к кому пришли?

– Нам нужен самый главный, – ответил Царик. – Руководитель...

– Самый главный? Тогда спросите мистера Филсберга, если он, конечно, захочет с вами разговаривать.

Как оказалось, само агентство было небольшим – всего десяток дверей, однако деньги здесь определенно водились. Свидетельством тому была и отделка коридора, и нежный спрей, добавляемый в систему воздухоочистки, и увесистая тропическая лиана, украшавшая одну из стен.

Царик остановился и втянул воздух ноздрями – запах денег становился все отчетливее.

– Но куда же нам идти? – спросил Фредди.

– Сейчас сориентируемся. Нужно войти в какую-нибудь комнату и спросить.

– Что спрашивать?

– Где мистер Филсберг.

– Тогда давай войдем. Например, сюда. – Фредди потянул за ручку, но дверь не подалась.

– Закрыто, – удивленно сказал он.

– Как это закрыто? Они обязаны ждать клиентов – каждый час, каждую минуту может прийти кто-то, кто принесет информационную бомбу.

Фредди видел, что, несмотря на внешнее проявление гнева, Царик продолжал трусить и возмущался только для того, чтобы прибавить себе решительности.

Неожиданно одна из дверей все же открылась, и в коридор вышел коротко стриженный мальчуган. Повернувшись к двум незнакомцам, мальчуган затянулся толстенной сигарой и вопросительно поднял брови. Теперь это существо больше походило на невысокого роста женщину со слаборазвитой грудью.

– Нам нужен мистер Филсберг... – робко начал Царик и после некоторого раздумья добавил: – Мисс...

– Тогда вы не по адресу, – с легкой хрипотцой профессионально курящего человека ответила женщина. – Я Зизи Стриж. Настоящее имя – Ксюглав...

– А я и так понял, что вы не Филсберг, – заговорил Михель, – потому что...

Но Ксюглав его тут же перебила, продолжив свой монолог, тяжелый, как траектория асфальтового катка.

– ...ничто не может оторвать мастера Филсберга от воспитательного труда. На этот раз его жертва – Малыш Шварцвальд. Тема беседы: «наплевать на этические нормы при сборе ценной информации». Впрочем, вы и сами можете послушать. Это поучительно – уверяю вас.

С этими словами мисс по имени Ксюглав подошла к двери босса и приоткрыла ее, давая возможность Фредди и Михелю послушать поучительную беседу.

– Сосать! Сосать, я сказал! – запальчиво выкрикивал кто-то. – Добрался и сосать, как нефтяная скважина! Иначе нам крышка! Ты понял?

В ответ кто-то тихо всхлипнул.

– Ты должен возвращаться, как пчела в свой улей, насосавшись всякой гадости, которой мы торгуем. А он, видите ли, стал помогать пострадавшим! Да кто ты такой?! Ты врач?! Ты брат милосердия?! Ты хотя бы патологоанатом?!

– Нет, – всхлипнул Малыш Шварцвальд, – но они истекали кровью...

– Наплевать! Пусть сдохнут на твоих глазах, а ты должен заснять все это и принести сюда! Чем дольше они подыхают, тем дороже я продам эту запись! Это ты понимаешь!?

– Д-да...

– Ты репортер, папарацци, ты что угодно, только не человек! Что скажут твои коллеги, когда узнают, что ты получил медаль от муниципалитета! «За спасение на пожаре»! Какой позор! Выброси ее немедленно!

– Она у меня дома...

– Тогда иди домой прямо сейчас и выброси эту гадость! Все, уходи отсюда. Не могу тебя видеть. Уходи и помни – это было последнее предупреждение. Такие добытчики мне не нужны...

– Сейчас он выйдет, – произнесла Зизи Стриж голосом провидца.

И действительно, дверь приоткрылась и в коридор боком притиснулся молодой человек со светлой курчавой бородкой. Его глаза и нос были красными, а в руках он сжимал портативную камеру для трехмерной съемки.

– Малыш! – окликнула его Зизи. – Малыш, подойди сюда немедленно!

Молодой человек нехотя повиновался. Казалось, он знал, что его ожидает, но ничего не собирался делать для своей защиты.

Зизи подпрыгнула и отвесила несчастному Шварцвальду пощечину. Затем сделала еще один прыжок, и Шварцвальду досталась пара крепких оплеух.

Пораженные Царик и Чингис смотрели на это представление широко раскрытыми глазами.

Зизи Стриж прыгнула не менее десяти раз, но затем ее ноги ослабли, и она уже не могла ударить в полную силу. Тем не менее она оказалась на удивление прыгучей, что вообще свойственно собакам карликовых пород.

Видя, что больше он здесь не нужен, Малыш Шварцвальд ушел, а Зизи опустилась на пол возле стены. Ее лицо было красным, и она тяжело дышала.

– Ты слишком много куришь, – раздался голос мистера Филсберга, Он прозвучал так близко, что Царик невольно вскрикнул. – Сожалею, что напугал вас, господа. Невежливо получилось – извините. Однако я вас ждал, проходите, пожалуйста.

Филсберг плотно притворил за собой дверь и предложил гостям садиться. Они опустились в старомодные кресла, застланные клетчатыми пледами, и стали удивленно озираться.

Весь кабинет был оформлен в стиле жилища старой девы. Большие деревянные комоды, множество вышитых салфеток и абажур, имевший, впрочем, чисто декоративное назначение.

– Честно говоря, я ждал вас еще вчера, – сказал хозяин кабинета. Он сел за рабочий стол и, положив перед собой руки, внимательно посмотрел на раскрытые ладони. Затем перевел взгляд на своих гостей.