И, снова заставив скаер двигаться, сосредоточился на управлении им. А я опять стала наблюдать.

– Регина, ты не голодная? – неожиданно ворвался в полет моих душевных восторгов голос верлианца. – За три дня нам только и удавалось, что влить в тебя питательную смесь.

Прислушавшись к себе, поняла, что аппетит действительно проснулся. А еще я совершенно забыла о том, что болею. И вообще, с каждой минутой я чувствовала себя все лучше! Кто-то, может, и будет утверждать, что это лечебная ванна помогла, но я точно знаю – все дело в прекрасных впечатлениях! Настроение было необыкновенным – счастливым и неожиданно нежным. Душу переполняло чувство благодарности к Орино за то, что подарил мне эти мгновения, возможность соприкоснуться с настоящей жизнью! Сейчас, на волне собственных ощущений, я даже бояться его перестала. Поэтому, обернувшись, встретилась с ним взглядом в отражающей поверхности напротив и совершенно открыто, искренне и счастливо улыбнулась:

– Кажется, да!

Мужчина, удержав мой взгляд, некоторое время всматривался в мое лицо, прежде чем ответить:

– Скоро окажемся дома, там и поедим. Не пугайся, сейчас будем всплывать.

Подпрыгнув в предвкушении, я вновь развернулась к стене, едва не захлопав в ладоши. Сейчас, сейчас! И наше Солнце тоже увижу!

Всплывали на поверхность воды мы резко. Вжик – и скаер, рассекая волны, взмыл вверх, на сей раз в небо с пушистыми серебристыми облаками. У меня перехватило дыхание от красоты. Орино специально остановился, зависнув на месте, и позволил мне в полной мере объять взглядом картину бесконечного синего-синего моря, серебристых облаков и окрашивающего их в рыжевато-алый цвет солнца. Наша звезда едва виднелась за прозрачной завесой, пронзая ее бликующими на поверхности воды яркими лучами. Закат… Никогда его не видела, но сразу поняла – это он. Незабываемо… Я почувствовала, что плачу. Наверное, за счастье увидеть его я бы заплатила любую цену, любую…

Регина

Суша на Верлинее была представлена утопающими в разномастной флоре достаточно узкими хребтами горных образований, выступающих над поверхностью вод. Дом Орино, к которому мы подлетели через несколько минут после того, как скаер вынырнул на поверхность, располагался на плоском нагорье шириной километра полтора. Эти пояса суши, опутывающие всю планету, как пояснил мой спутник, были очень длинными. Сам дом имел сферическую форму. Видимо, округлость конструкций – особенность местной архитектуры. Но что поразило меня больше всего – он был совершенно прозрачным! Все внешние поверхности были словно из стекла, не оставляя места для тайны. Все было видно как на ладони! Это я рассмотрела еще из воздуха. Конечно, здорово, когда есть возможность любоваться окружающей красотой, но чтобы так… Я поежилась, сомневаясь, что мне будет уютно в таком доме. Вся личная жизнь на виду.

Прежде чем вынести меня из скаера, опустившегося на небольшую открытую площадку рядом с домом, Орино надел мне на голову легкий ободок и вручил маленький флакончик, велев закапать себе в каждую ноздрю содержащуюся там субстанцию. На мое недоумение отреагировал четким ответом:

– Атмосферное давление на Верлинее несколько выше земного. Обруч всего лишь устройство, которое поможет тебе безопасно и постепенно адаптироваться к нему. А капли образуют в носу специальную фильтрующую пленку, что позволит тебе легко дышать. По сравнению с земной, в нашей атмосфере больше углекислого газа. Не думай о том, что это навредит тебе. Уверяю, адаптация будет недолгой.

Впечатленная проявлением подобной заботы, уточнила:

– А откуда такая уверенность, что я скоро привыкну? Наблюдали на примере других землян, посещавших вашу планету?

– Тут не нужны примеры. Вы в каком-то смысле наши потомки, поэтому можно с уверенностью утверждать, что твой организм постепенно сам подстроится под эту среду. Главное, чтобы переход не был резким.

Потомки?! Я настолько поразилась его словам, что молча закапала в свой многострадальный нос незнакомую вязкую суспензию и, все еще «переваривая» странную информацию, не заметила, как Орино подхватил меня и вынес наружу. От удивления отошла только в доме, когда верлианец, опустив на ноги и стянув с моих плеч одеяло, важно сообщил:

– Как говорят у вас – располагайся! Сейчас принесу твои вещи, и посмотрим, что имеется из еды.

Пока Орино отсутствовал, я осторожно обошла внутреннюю часть сферы. Виды на буйную разноцветную растительность и отлично просматривающийся со всех сторон океан были, конечно, сногсшибательны, но ощущение доступности любому взгляду извне откровенно смущало. Из мебели обнаружились расположенные полукругом бесформенные, вроде спальника наполненные чем-то гелеобразным, сиденья, на которых при желании и полежать можно было, еще был небольшой водоем в центре и витая лестница наверх. Решив, что можно и полюбопытствовать, поднялась на второй этаж. Хоть пол не был прозрачным, за это уже можно поблагодарить судьбу. Наверху разместились две спальни с примыкавшими ванными и, скорее всего, кухня – небольшое помещение с узкой лавкой, столом и множеством заполненных чем-то грушевидных сосудов. Они стояли и на полу, и на одной из подвесных полок. Тут же была и другая посуда.

– Осмотрелась? – Это подошел Орино с моим дорожным боксом. – Какие впечатления?

Что ж, посмотрим, куда меня поселят. Отдельно или… не отдельно. Поселили не отдельно! Все вопросы сразу же отпали… ясно и понятно.

– Да… – неуверенно решилась. – Только вот видно все, что внутри происходит…

Сообразив, как двусмысленно это прозвучало, особенно учитывая тот факт, что стояли мы в спальне, смутилась.

– Уверяю тебя, смотреть некому. На поверхности живут единицы, у каждого своя территория, и без разрешения или приглашения на нее не заходят. Но если тебе будет от этого комфортнее, принцип управления тот же: коснешься ладонью – и прозрачность устранится, – очень серьезно сказал Орино. – А сейчас мы поедим! Ты и так столько сил потратила!

Впечатления, безусловно, вымотали еще не окрепший после болезни организм, но о такой мелочи, как временный упадок сил, я не жалела. Да и в преддверии грядущей ночи подкрепиться не помешает. К исполнению обязанностей, о которых имеешь весьма общее представление, приступать вдвойне страшно. Так что я и поем, и попью, и даже искупаюсь, только бы время потянуть… От страха и волнения в животе появилось ощущение холода. Потерплю я сейчас позорное фиаско, и тогда он наверняка уверится в том, что ошибся на мой счет!

«И что значит «единицы»? Верлианцев так мало?»

Задала этот вопрос, топая за ним на кухню.

– Это касается только тех, кто может неограниченное время находиться вне воды. – Усадив меня на лавку (неожиданно твердую!), хозяин дома достал две кружки и одну тарелку. – Нас действительно мало – и сотни не наберется на всю планету.

– А почему ты сказал, что мы – ваши потомки? Это ведь про землян? – уточнила, наблюдая, как Орино наливает из сосудов в одну кружку густую зеленоватую жидкость, а в другую – светло-оранжевую. Кружку с последней пододвинул мне.