ляпнул лишнего. — Только не много ли на себя берешь? А? Не забывай, я — его мать! — опасно прищуривается. — Я больше не буду выпрашивать подачку, я буду требовать свое! Я имею такие же права, как и ты. Понятно?

— Конечно-конечно. В особенности, когда оставила меня с годовалым ребенком! Права она имеет! Щас!

Я едва сдерживаюсь. Она бьет по больному. Безжалостно. Прицельно.

— С тобой было невыносимо! Ты превратил меня в улитку, запер в четырех стенах, отнял возможность жить!

— Это чем же? — наклоняюсь к ней и шиплю в лицо. — Ребенком? Ребенком, который тебе надоел?

— Ты мне совсем не помогал!

— Так ты от нас в отпуск ушла?!!

Внутри кипит!

Между нами есть важная тема, в которой нужно поставить точку или хотя бы обсудить, и Юлька это знает, но в данный момент ничего не получится. Мы уже скатились в скандал, при ребенке.

30

— Вадим, мы пойдем, — вынув из сумочки ключи, Лика поднимает переноску с котом. — Мне кажется, дальнейший обмен любезностями в таком тоне, может привести к обострению ситуации. Не стоит Никите видеть, как его родители выясняют отношения. Вам нужно спокойно поговорить обо всем. Да, и Лимур с ума сходит.

Кот, действительно, скребся и завывал, пребывая в заточении второй час.

— Лимур — тоже мой! — психует Юлька.

— Юля, уходя Вы забрали из этого дома все что Вам было дорого, то что оставили — теперь только наше с Вадимом. А свое, уж поверьте мне на слово, мы не отдадим.

— Денис!

Юлька призывно бросила на него взгляд, ожидая то ли поддержки, то ли выпада в Ликину сторону. Но он дипломатично промолчал. Я даже зауважал его. Молодец, не поддался на провокацию.

Уставившись куда-то в мировое пространство и спрятав за улыбкой внутреннее напряжение, уже прикладывая таблетку к домофону Лика обернулась, закрыв собой Нитикиту.

— Денис, было приятно познакомиться. Надеюсь, Вашего благоразумия хватит, чтобы убедить Юлю в принятии решения, которое не сделает несчастным маленького мальчика. Я желаю Вашей семье добра и счастья, и хочется верить, что это взаимно. Потому что иначе, конфликт разделит нас на враждующие лагеря. И в этой войне не будет победителя, только проигравшие. При других обстоятельствах, я была бы восхищена тем, как вы поддерживаете жену, это достойно уважения!..но не в это раз… — со свойственной ей безукоризненной вежливостью, распрощалась кивком головы

Мне хотелось ей аплодировать. Она не стушевалась, не осталась в стороне, не промолчала. Она нашла такие слова, не бросая в лицо оскорблений и упреков, при этом сохранив собственное, чтобы стало понятно, что мы не хотим схлестываться в суде. Но если это потребуется, готовы.

— Что ты хочешь, Юль?

Мы молча сверлим друг друга взглядами.

— Я хочу, чтобы Никита жил с нами.

— Нет. Я уже говорил.

— Он не твоя собственность! Я хочу видеть, как он растет. Заботится, баловать, обнимать каждый день. Ты даже представить себе не можешь, как мне его не хватает.

— Давно?

— Представь себе давно!

Ее лицо побледнело, при этом на щеках проступили пятна нервного румянца, губы тряслись, в красивых глазах плескалась затаенная горечь.

— Юль, ты хоть понимаешь, что Никита не игрушка, чтобы шпынять его туда-сюда. Ты слышишь себя? Я. Мне. Хочу. У него есть свои желания, привычки, страхи. Да, Юль, у него есть страхи…и знаешь, какой самый большой?! Что я отдам его тебе, — в сердцах развожу руками. — Он не плюшевый мишка, представляешь, бывает упрямым и непослушным. Его нельзя посадить на полку для красоты. А еще он часто болеет, и тогда от него не отойдешь, потому что капризничает, — проседает мой голос. — Здесь мы все подменяем друг друга, у нас свой врач на телефоне, няня, чемодан лекарств, ингалятор. Плюс ко всему, он привередлив в еде, ходит два раза в неделю к логопеду, и просыпается по ночам.

— Никита болеет, потому что ты его запустил! — желчно выплевывает. — А по ночам просыпается, от недостатка любви и внимания! У тебя то дежурства, то Лика теперь, ты же у нас занятой! — с вызовом дергает бровью.

— Юля! — осаживает ее муж. — Вадим, мы знаем, что ты хороший отец. Просто жена очень болезненно воспринимают разлуку с сыном, и очень хочет, чтобы Никита жил с ней. С нами, — быстро поправляется. — Поверь, у нас для этого есть все возможности. Мы сможем обеспечить ему перспективное будущее. Ты же желаешь ему самого лучшего, правда?

А вот и группа поддержки голос подала. Засовываю руки в карманы, сжимая в кулаки. Медленно перевожу на него глаза. Встречаемся взглядами.

— Денис, тебе зачем все это? Ты же понимаешь, что это блажь. Она ушла к тебе одна. Сама мне Никиту оставила.

Он непоколебимо держит лицо.

Адреналин бьет в голову, туманя взбешенное сознание. Набираю воздуха и нервно сглатываю.

— Каждый день, в твоем доме будет бегать ребенок от другого мужика. Капризничать, ныть, своевольничать, приставать с глупыми вопросами и просьбами, когда ты устал. Везде будут валяться разбросанные игрушки и детские вещи. Что-то где-то будет разлито, испачкано, сломано. Сон до обеда, секс, когда захочется, сорваться в гости или поездку — забудь. Вся твоя жизнь будет подчинена расписанию чужого ребенка. Поверь мне, даже я иногда выдыхаюсь. Но это мое! — бью себя ладонью в грудь, голос подрагивает от напряжения. — А еще Юлька, будет доводить свою «розовую фантазию» до «идеальности», — делаю кавычки пальцами, — изо всех сил стараясь «осчастливить» Никиту, отодвинет тебя, на второй план. Аппетиты придется умерить во всем. Она перестанет быть только твоей… Ты начнешь раздражаться и злиться. Тебе станет сложно его выносить. Рано или поздно, у вас появится свой малыш…вот тут-то…включится иррациональное чувство ревности, что твою кровиночку обделяют вниманием, потому что старшие дети ревнуют к младшим. И боясь остаться ненужными, начинают бунтовать и пакостить, требуя проявлений любви, — убеждающе качаю головой. — Зачем тебе все это, Денис?

— У Юли была замершая беременность пол года назад.

Отводит глаза, невольно морщась, словно вспомнил что-то, такое, о чем не хотел говорить.

— Сочувствую.

— Наше решение осознанное. Мы с Юлей хотим, чтобы Никита жил с нами. И сделаем для этого все! — сухо ставит в известность.

— Да? — начинаю свирепеть. — Ты, что не понимаешь, что она просто хочет заполнить пространство? Заткнуть Никитой дыру?! Я не намерен жертвовать сыном, чтобы доставить твоей жене удовольствие. Пусть ищет себе другое утешение!

— Прекрати настраивать сына против меня! — Юлька истерично припечатывает мне ладонью в плечо.

Мои челюсти и кулаки сжимаются.

— Я сказал все, что хотел, — надо держать себя в руках.

Поднимаю пакеты, разворачиваюсь к