Волей-неволей в голову приходила мысль, что Настя и Лена уже были с мужчинами… если можно так назвать толпу похотливых насильников. Как бы там ни было, но некий опыт в сексе у них есть, в отличие от меня. И это очень даже напрягало.

Кстати сказать, на лицах обеих моих подруг (ну не поворачивается язык назвать их женами!) никак не отражалось волнение текущего момента: «Ну и что – в спальню? Ну и что – поженились? Нормальное явление! Люди ведь женятся! А мы чем хуже?» Может, это потому они так спокойны, что чисто физиологически женщины быстрее приспосабливаются к изменяющимся условиям жизни? Где-то я читал такую версию. Мол, мужчины ломаются, потому что не могут принять то, что с ними происходит, а вот женщины – те психически гораздо устойчивее. Чушь, наверное! Если бы та же Катя была устойчивее, чем мужчины, она бы не покончила с собой. Хотя ведь нас и не использовали как сексуальные игрушки… откуда мне знать, как бы я поступил в таком случае?

Я ожидал, что подруги тут же погасят свет и будут раздеваться в темноте, но… ничего подобного не случилось. Они деловито разобрали постель, сняв с нее покрывало (белье сменили заранее, такого добра у нас теперь было – хоть каждый день стели новое, а старое выкидывай), а потом принялись раздеваться – ничуть меня не смущаясь, обмениваясь абсолютно малозначительными, не относящимися к делу замечаниями. Ну так, как если бы сейчас находились не в супружеской спальне, а в раздевалке спортзала.

Они даже фигурами были похожи. Не худые, не толстые, скорее – стройные, с плоскими животами и круглыми попками, с маленькой грудью правильной, красивой формы. Такая правильной формы грудь бывает только у женщин с силиконовыми протезами. Однако если присмотреться, можно заметить, что у обеих одна из молочных желез чуть-чуть больше другой. Как и положено натуральной груди.

Да, как сестры-близняшки. Только одна слегка меньше по размеру, да еще – Лена вся гладкая, безволосая настолько, что кажется – перед тобой пластиковый манекен.

И как они были красивы! Черт подери, мог ли я мечтать о таких девушках?! Даже во сне – никогда! Кто я такой для эдаких красоток?! Они должны были достаться какому-нибудь олигарху, мажору, кататься с ним в машине за пятнадцать лямов и… ублажать его по мере сил и возможностей. А вот теперь…

Прежде чем что-то сообразить, я не нашел ничего лучшего, чем вывалить соображения насчет олигархов и мажоров прямо к ногам моих женщин. Настя хихикнула, и даже вечно строго-серьезная Лена улыбнулась. А после улыбки, без всякого намека на пафос, сообщила:

– Глупенький! Ты наш мажор, олигарх, царь и бог в одном лице! Да, так получилось, что мы оказались вместе с тобой. Но разве это плохо? И вообще – хватит болтовни. Иди к нам!

Я шагнул вперед, девчонки снова заулыбались, облапили меня и стали раздевать. Через минуту я голый, как младенец, лежал в постели и почему-то все время испытывал желание прикрыть ладонями низ живота. Что было абсолютно глупо и иррационально в самой что ни на есть высшей степени – а зачем прикрывать? И от кого? Да и каким образом, когда все мое хозяйство деловито обследуют и… готовят к «делу»?

Первой была Настя. Потом Лена. Потом снова Настя. И снова Лена. Всю ночь, до самого утра! И только когда солнце уже поднялось над Волгой, зазолотив крыши домов и купола церкви на бугре, – мы уснули.

Вся ночь была как в тумане – я даже не помню точно, как все происходило. Стоны, всхлипы, легкий шепот, тихий смешок, снова поцелуи – мои девчонки, как оказалось, не против были целоваться и между собой. Но я тоже не против – если твои жены еще любят и друг друга – почему бы и нет? Если их это возбуждает, им это нравится и никому не мешает – да пусть себе. Но вообще-то я заметил, что поцелуи их были чисто дружескими.

Я заснул последним, ощущая в теле приятную усталость и легкое жжение в той части тела, которой сегодня пришлось изрядно поработать. Ну не привык я к таким бурным секс-марафонам! Выжат как лимон!

Где-то читал о том, что молодожены в первую брачную ночь могли довести себя до полного психического и физического изнеможения – так, что аж в обморок падали. Мне тогда это показалось полнейшей глупостью. Теперь – не кажется. Даже мне, спортсмену, привыкшему к экстремальным физическим нагрузкам, и то пришлось нелегко. Но я все-таки в грязь лицом не ударил!

25 июня, день.

Андрей Комаров

Когда я продрал глаза и с легким стоном убрал с груди ногу Насти, каким-то образом оказавшуюся у меня над сердцем, с шеи Настину руку, обвившую меня, как амазонская анаконда, – на часах, стоявших возле камина, было уже начало второго пополудни. Полдня – на выброс. Хотя куда нам торопиться? И зачем? Можно себе позволить побездельничать хотя бы один денек.

Вытащил ноги из-под Лены, придавившей их, как куча камней (вроде и маленькая, а такая увесистая!), я сел на край кровати, едва не застонав от мерзкой, отвратительной боли, – я отлежал и ноги, и руки (девчонки передавили), так что теперь к ногам и рукам возвращалась чувствительность со всеми вытекающими… вернее, втекающими последствиями. Кровь расходилась по конечностям, вызывая тысячи кусачих мурашек. От этих мурашек хотелось выть!

Следующий раз буду поаккуратнее с «грузами». Эдак можно и паралич конечности получить! Опять же – где-то об этом читал. Даже называется как-то странно, типа «синдром молодоженов». Или «паралич молодоженов»? Да какая разница? Главное – суть. Девушка засыпает в объятиях молодого мужа, лежа головой у него на плече, и, естественно, передавливает ему нерв, отвечающий за движение конечности. И дело сделано! Рука висит плетью, а мужик злобно матерится. Или не матерится, но все равно ему неприятно. Несколько дней рукой шевельнуть не может!

Я пошел в душ и минут десять стоял под струями горячей воды, смывая с себя засохшие за ночь следы наших безумств. Да, это была… выдающаяся ночь! Будет что вспомнить, когда стану стариком, сидящим в кресле-качалке в тени огромного тутового дерева. Почему тутового? Да хрен его знает! Под каким деревом хочу, под таким и сижу!

Смыв пот и… все остальное, я вытерся большим махровым полотенцем и тихонько стал одеваться, глядя на лежащих в скомканной постели девчонок. Хм… уже далеко не девчонок. Девушек, наверное? Уже не девочки, но еще не женщины – как-то так. Для женщин – уж очень девчачьи фигурки с гладкой кожей и аккуратными попками без малейших следов целлюлита.

Сбежать по-тихому не получилось. Стоило мне выйти из душа и направиться к шкафу с чистым нательным бельем, я тут же был обнаружен недреманым оком Лены. Она потянулась, как кошка, выгнулась к потолку, ничуть не стесняясь моего присутствия. Затем похлопала по упругой попе Настю и спокойно сказала:

– Ну вот, мы теперь настоящие женщины. Эй, женщина Настя, вставай! Пора дела делать!

На что Настя жизнерадостно промычала что-то нечленораздельное, из чего я разобрал только одно слово, зато сказанное с великолепной яростью человека, которого пытаются оторвать от дела всей его жизни: «убью!»

Честно сказать, особых дел у нас на этот день-то и не было. Надо было осмыслить происшедшее за последнее время и подумать, что дальше делать. Вообще – что делать. Мы как-то бессистемно мотаемся по городу и уже едва за это не поплатились. Завалили бы нас обоих – и Митьку, и меня. И что тогда? Нет, что с нами обоими тогда – это понятно. А вот что было бы с девчонками? Сумел бы Мишка возглавить наш анклав или нет? Что-то я в этом не очень уверен. Вернее, совсем не уверен. Он парнишка хороший, просто замечательный, но вожак из него пока что никакой.