В них у нас входило отжимания на пальцах — 20 повторов, выпрыгивание из приседа — 15 повторов, пресс до отказа. И так по кругу, 5–6 раз. Разумеется, все в бронике, с бк в разгрузке, в шлеме. То есть еще примерно 10 килограмм утяжелений. Отдых между кругами — 5 минут.

— Я не понимаю, зачем мы тренируемся с кувалдой?

— Нокаутирующий удар хорошо ставится после работы с кувалдой по покрышкам — пояснил я — У нас есть несколько борцов в прошлом — ставить им технику с джебами я не буду. Это слишком долго и сложно. Боковые, плюс пинок в пах.

— Ясно. А зачем так много ползаем во время кросса?

— Тоже для развития. Ползание хорошо прорабатывает мелкие группы мышц и связки. Есть три способа: по-пластунски, на спине и прохождение минного поля — боец ложится, руками щупает неровности. Потом подтягивает вперед, снова прощупает неровности. Если что-то на поверхности вызывает подозрение — смещается в сторону.

— Последний способ нам вряд ли пригодится — засомневался Гейтс — Все-таки не в джунглях работать.

Спорить не стал — оставил свои соображения при себе. Жизнь — штука непредсказуемая. Вот думал я бегая по вьетнамским джунглям, что буду учить городской спецназ? Совсем не думал. Да и отряд «Земля» не только для города предназначен.

Пробежав кросс с отрядом и поспаринговав в полсилы с Ильясовым-младшим, я уже было собрался позвонить Мэлоди и назначить встречу. Даже подумал насчет того, чтобы сделать это из какого-нибудь таксофона в Нью-Йорке. Думаю, телефоны в отряде уже стоят на прослушке ФБР и афишировать знакомство с моделью мне совсем не нужно. Но тут меня охрана позвала к воротам базы. Приехал некто инспектор полиции Хуан Гонсалес и хочет меня видеть.

Я подошел к синему Мустангу — один в один, как у меня — кабриолет, только цвет другой. В нем сидел смуглый, кучерявый мужчина лет сорока в белой рубахе расстегнутой до пуза. Золотая цепь на шее, черные очки… И это при том, что погода в Нью-Йорке уже не совсем летняя — осень брала бразды правления в городе.

— Я Ник Орлов. Вы хотели меня видеть?

— Привет. Я Хуан Гонсалес, полиция Нью-Йорка — инспектор махнул жетоном, открыл мне пассажирскую дверь. Ну что же… Если приглашают, не будем отказываться.

Я сел в машину и обратил внимание, что упакована она по самое немогу — стереосистема, кожа… Богато живут нью-йорские полицейские.

— Вы были у нашего комиссара неделю назад… Насчет Уолтона-младшего.

— Был.

— Мы нашли Джимми.

Отличная новость, я мысленно потер руки.

— И где он?

— В одном притоне в Колдуэлле. Информатор сообщил приметы. Совпадают.

— Поехали, заберем его — я поправил кобуру с пистолетом на ремне, поразмыслил не надо ли сходить за шлемом. Бронежилет уже был на мне, снять его после тренировок я не успел.

Хуан молча вырулил с парковки, притопил газ. Мы понеслись по косе, обгоняя попутные машины. Только мигалки не хватает. Но думаю, она у Гонсалеса есть. Где-нибудь в багажнике или бардачке.

— Не все так просто — полицейский проскочил на желтый, еще больше ускорился — Притон на Маршал-стрит принадлежит Черным тунцам.

— Кто это?

— Одна банда из Майями. Начали расширяться на север, пришли в Нью-Йорк. С травкой. Но сейчас переключаются на кокаин. Таскают его из Южной Америки.

Мнда… Наскоком тут не решишь.

— Нужна разведка. Разворачивайся обратно. Я переоденусь и захвачу с собой еще людей.

— Наслышан — хохотнул Хуан — Смотрел шоу с тобой. Спецназ, да?

— Да, вынесем там все на раз-два-три. Заодно потренируемся. Разворачивайся.

— Не надо. Разведка у нас там есть — специальный пункт для слежки. Заедем все покажу.

Быстро доехать не получилось — в Нью-Арке встали в глухую пробку. Гонсалес включил полицейскую рацию, попытался понять долго ли нам тут торчать. Полицейские диспетчеры ничего не знали, поэтому все, что нам оставалось, это торчать в потоке, т. е. даже на встречку с мигалкой не выедешь — пробка была в обе стороны.

Инспектор рассказал мне немного о Черных тунцах. Банда опасная, почти все члены — выходцы с дореволюционной Кубы. Название прижилось в полиции на основе медальона из чистого золота с эмблемой черного тунца, который участники носили, чтобы идентифицировать себя. Банда также использовала слова «Черный тунец» в качестве кодового слова при обсуждении поставок наркотиков по радио.

— Очень хитрые. Используют полицейские сканеры, чтобы прослушивать радиопереговоры. Наркотики таскают на лодках, на которых специально нарисованы искусственные ватерлинии.

— Зачем?

— Чтобы перевозить большие объемы наркотиков, не создавая впечатление, что они находятся низко в воде и перегружены.

Это было продвинуто. Какие затейники…

Я же рассказал Хуану, как мы тренируемся выпиливать таких затейников с их хаз и малин, что делаем во время штурма. Гонсалес впечатлился, даже пообещал кинуть клич в управлении насчет желающих к нам поступить на службу.

— Очень полезное дело. Оружия стало много у банд — мы уже не справляемся.

— Да и про психов не забывай.

— Маяк?

— Маяк — покивал я — Первая ласточка. Прилетела и крыльями вам машет.

Полицейский покивал, побибикал наглецам, что пытались вклинится в наш ряд.

— Как Джимми попал к этим тунцам? — поинтересовался я, когда пробка, наконец, сдвинулась с места.

— Я так понял, что он просто ходил из притона в притон и в итоге оказался на Маршалл-стрит. С деньгами у него проблем нет, таких клиентов «тунцы» любят. Сейчас наколят его как следуют — потом опустошат банковский счет. Подпишет им много чеков в ломке и все.

— Убьют?

— Эти могут. Ничего не боятся.

Пункт наблюдения за малиной «тунцов» находился в многоквартирном доме на первом этаже. Гонсалес сразу наехал на полицейских, что стояли в засаде — от одного из них пахло пивом. Несколько банок обнаружились вдоль стены в комнате, где через небольшую дырочку в шторах, через стереотрубу велось наблюдением за соседним зданием. Тоже многоквартирным домом. Рядом с трубой на подоконники лежали журнал, куда полицейские записывали все важные события