Я никогда не перестану носить парик. Но несмотря на удобство и красоту, которую он мне дает, всегда был риск встретить мужчину, которому это может не понравиться: мужчину, который вряд ли захочет романтических отношений с Тиной и ее роскошной укладкой, если при этом утром он проснется с невзрачной Анной Мэй. А что, если я настоящая его разочарую? Такая перспектива всегда немного пугала меня.

Но я об этом не слишком сильно задумывалась, потому что была слишком занята работой, находясь на гастролях с альбомом Private Dancer. У меня просто не было времени на встречи с мужчинами. По крайней мере так я говорила самой себе до тех пор, пока однажды мы с Роджером не полетели в Колонь на грандиозное выступление. Я чувствовала усталость и была немного подавлена, думая о напряженном графике, который ждет меня впереди. Когда мы проходили через аэропорт, молодой мужчина вышел из-за колонны, чтобы поприветствовать нас. Я подумала, что это иностранец, может быть, поклонник, но Роджер сразу же узнал его и по-дружески поздоровался, сказав: «Привет, Эрвин». Это был Эрвин Бах, продюсер звукозаписывающей компании EMI, с которой я работаю в Европе. Он был в аэропорту, чтобы доставить сюрприз от Роджера – новый джип марки «Мерседес». Но настоящим сюрпризом стала не машина, а сам этот мужчина!

По-видимому, ключи, которые держал в руке этот харизматичный иностранец, были ключами к моему сердцу, которое вдруг сильно забилось, заглушая при этом все остальные звуки: БУМ, БУМ, БУМ. У меня похолодели руки. Дрожь пробивала изнутри. «Вот что называют любовью с первого взгляда», – с изумлением поняла я. Все, о чем я могла думать (если я вообще могла это делать в тот момент), это: «О боже, я к этому не готова». Сердцеед, который стоял передо мной, протянул мне руку и поздоровался. Я подумала: «Нет, я не собираюсь попасться в эти руки», хотя на самом деле хотела этого – просто не доверяла самой себе. После знакомства и обмена любезностями мы вышли из аэропорта. Роджер запрыгнул в поджидавший нас лимузин, а я – в «Гелендваген» вместе с Эрвином, чтобы он смог рассказать мне все об этой штуковине, пока мы добираемся до отеля.

Я пристально изучала его, пока мы ехали. Он был молод – около тридцати лет. Мне он показался красивым, хотя и не в классическом смысле этого слова. У него были темные волосы и огромные руки. Я всегда любовалась мужскими руками. Вдруг я почувствовала неуверенность по поводу своей внешности. Я была в свитере марки Issey Miyake и кожаных брюках – шмотки в стиле рок-н-ролл, и, несмотря на то что я была яркой, оглядываясь назад, я становлюсь все больше уверена, что вид в этот момент у меня был не самый лучший. Волосы были очень пышными в те дни. Пышными и растрепанными. Я только-только сделала начес и растрепала их, поэтому они торчали во все стороны. Это был мой стиль, который люди ожидали увидеть. Но если вы спросите, я скажу, что выглядела не так уж и хорошо. Сомневаюсь, что Эрвин нашел бы меня привлекательной. Но не только волосы были всему виной – мне было сорок шесть, я была разведена, у меня было двое, а на самом деле четверо «детишек», которые, честно говоря, были уже мужчинами… такими же, как Эрвин.

А какие мысли пронеслись у Эрвина в голове? Сильно позже я узнала, что он почувствовал тот же самый неожиданный электрический разряд, который прошелся и по мне. Он описал нашу встречу как что-то волшебное и заявил, что, посмотрев на меня, он не увидел «звезду», не заметил цвета моей кожи или чего-либо еще. Он просто увидел женщину, очень желанную женщину, но не знал, что делать со своими чувствами.

Наш разговор в машине немного не клеился. Мне было трудно сосредоточиться (и ему, по-видимому, тоже). Также немного сказывался языковой барьер. Эрвин был очень хорошо образован и знал английский, но ему не особо доводилось разговаривать на этом языке, поэтому возникали моменты неловкого молчания. «Соберись!» – говорила я себе во время поездки, которая показалась нам как ни странно слишком короткой и в то же время слишком длинной. «Говори!» – отчаянно пытаясь понять, что сказать, я попросила его показать мне выключатель для противотуманных фар (как будто это действительно был вопрос, который я хотела задать). Он покраснел, когда попытался найти его. Запинаясь нам удалось поговорить о приборной панели и других пустяках, прежде чем мы добрались до отеля.

Я попрощалась и, все еще дрожа, поднялась в свой номер, где завалилась на кровать и подумала: «Господи, он прекрасен». Действительно прекрасен. Что теперь делать? Я была потрясена. Я понятия не имела, что найду любовь с первого взгляда в Германии. У меня даже возникло чувство, что мы были связаны в другой жизни. А теперь надо было придумать, как наладить связь в этой.

Я называю управление происходящим «плетением нитей». У меня очень хорошо это получается. В следующий вечер я оказалась на ужине вместе с сотрудниками компании EMI, в числе которых был и Эрвин. Я объявила, что устраиваю вечеринку на Рождество (решение, принятое мной только что) и что они все приглашены (это я придумала вообще в последний момент). Затем меня осенило, и я добавила: «Только мне нужно знать ваши даты рождения, чтобы я смогла составить астрологические карты и узнать о вас побольше». На самом деле я хотела узнать побольше только об одном человека – Эрвине. И чем больше я узнавала о нем (одна гадалка предупредила меня, что ему нельзя указывать, что делать, и это абсолютная правда до сих пор), тем больше он привлекал меня. Не имело значения, что он был моложе и живет в Европе. Знаете, о чем я думала? Я думала о том, что нуждаюсь в любви. Мне действительно нужно было кого-то полюбить. Я была свободной и поэтому могла сделать свободный выбор. И я выбрала Эрвина.

Я немного съехала с катушек в те дни. Однажды вечером, когда мы сидели рядом на очередном деловом ужине, я сказала себе: «Мне все равно. Просто возьму и спрошу его». Я посмотрела на него – он был так красив в своей рубашке от Lacoste, джинсах и мокасинах на босу ногу – и прошептала: «Эрвин, когда ты приедешь в Америку, я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью». Он медленно повернул голову и посмотрел на меня так, будто не может поверить своим ушам. Я тоже не могла поверить, что сказала это! Позже он говорил мне, что никогда не слышал такого от женщины. И первое, что он подумал: «Вау, да эти калифорнийские штучки действительно дикие!» Но я такой не была. Ничего даже отдаленно похожего на это я раньше не делала. Я вообще не могла узнать саму себя.

В конце концов Эрвин приехал в Лос-Анджелес по делам, и у нас был ужин в Spago, известном ресторане Вольфгана Пака, куда ходят, что называется, на других посмотреть и себя показать. После ужина я пригласила всех к себе домой (еще одна моя нехитрая уловка), и тут-то началась настоящая романтика. Играла музыка, гости разошлись, все началось с поцелуя, и прямо так, целуясь, мы дошли до спальни. Той ночью Эрвин остался у меня.

Напомню, что у меня было не очень много опыта по части любовных отношений или ухаживаний. Мой первый школьный роман закончился разбитым сердцем. Когда я вступила в свои первые взрослые отношения с Реймондом, отцом моего сына Крейга, я была все еще подростком. А затем последовал брак с Айком, и вы знаете, чем все это закончилось. Мне понадобились десятки лет, чтобы вновь начать вести себя как влюбленная школьница, и я наслаждалась наплывом чувств, которые пришли с моей второй юностью.