Я отшатнулся. А потом стал задавать вопросы.

— Для начала, скажи, какого дьявола тут вообще происходит? — я начал с главного.

— Блин, Живой, ну у тебя и вопросы. Скажу честно: сам не понимаю, но рассказать могу.

Если мне не соврал Терпсихор (а он мне почти наверняка соврал), то на станции «Око Титанов» творилась какая-то чепуха. Другого слова не подобрать. Станция изначально не планировалась как игра. Это крупнейший в солнечной системе биосферный проект. Архитектор, которому дали поистине фантастическую задачу создать абсолютно новый мир, справился блестяще. Настолько блестяще, что станцию мгновенно сделали карантинной зоной. А инвесторы списали проект как убыточный. С чего вдруг Кавадзару Инк влезли в этот проект — доподлинно неизвестно. Станцию им отдали просто так, бесплатно. От преступного синдиката требовалось одно: обслуживать массивный объект, чтобы тот не развалился на куски. Почему станцию просто не уронили на Солнце, я не понял, но там было что-то про Юстинианский этический пакт.

Потом мир удивился ещё раз. Они связались с Архитектором, создателем станции, и тот «отворил калитку» и создал Систему. Система, вроде как, контролировала все процессы на станции и имела практически полную власть над любым явлением. Будь то зарождение Эльдразионов или доступ к терминалам. Хотя есть теория о том, что система существовала изначально, а людей в неё вписали неким патчем. Узнать доподлинно никому не удалось. А может и удалось, но он никому не сказал. Так появилась игра. Сюжет простой и понятный (и примерно такой же бессмысленный): станция объявлялась игровым миром, в котором есть отважные колонисты. Эти колонисты должны завоевать себе место под вечно серым небом станции, и для этого они сражаются с жуткими Эльдразионами, таинственными хозяевами этого мира. Кстати, они, оказывается, бывают разных форм и размеров.

Все поселенцы записываются в армию и могут получать от системы очки эволюции и модификаций. На эти очки в терминалах можно приобретать колонии нанитов. Вроде как, пока всё логично выходило. До тех пор, пока корпорация не разослала несколько миллионов приглашений на самый огромный в истории Солнечной системы тендер по разработке новых инструментов и технологий. Запросили буквально всё: от разных типов сетчатки глаза, чтобы она могла улавливать ультрафиолет и инфракрасный спектр, до роя хищных наномашин, в который мог обратить себя человек. Участники аукциона в итоге сконсолидировались в три большие корпоративные группы, которые на станции представляли три сильных искусственных интеллекта. Что они делали, как и зачем — оставалось тайной, но на счета концессионеров стала приходить баснословная прибыль.

На Оке титанов можно было создавать и испытывать всё то, что ни при каких обстоятельствах нельзя было протестировать нигде больше. А потом эти три корпорации как-то незаметно заняли почти тридцать процентов рынка технологий Солнечной системы. Для понимания: тридцать процентов от рынка на несколько квадриллионов покупателей.

В игре появились первые игроки. Честные, уполномоченные и хорошо подготовленные исследователи. Они внимательно слушали инструкции, открывали первые таблицы развития и вступали в первые схватки. Огромной кровью (почти все из первых игроков погибли) удалось составить определённый свод правил: только игроки имели право сражаться. Никаких автоматов, искусственных интеллектов и разумов типа «рой». Решение о том, чтобы нажать курок, всегда должен принимать разумный, и только один.

В ходе жуткой бойни погибли почти всё, но именно что почти. Выжившие принесли первые техноартефакты. Официально они получили очень странное название для физических объектов: экзистенциальные технодары, экзистенциальные машины. Колонии уникальных нанитов, которые не поддавались реинжинирингу. Но могли в очень широких пределах менять любые объекты. Например, заселить биосферную станцию не виданной ранее жизнью. Или провести полную переработку в габаритные кубы космических объектов до ста километров в диаметре. Таких вещей было великое разнообразие. А ещё они были практически всегда в единичном экземпляре.

Человечество всегда было падко на редкости.

Ну а потом Кавадзару Инк сделали последний, самый решительный шаг в легализации безумной станции. Око Титанов стало доступно зрителям. Любой желающий мог арендовать мелкого дрона с камерой и микрофоном и наблюдать за игроками. А потом, вслед за эфирами, пришла и реклама. По странной прихоти системы рекламные контракты наделялись чуть ли не административными возможностями. А вот зрители не могли влиять на саму игру. Любая попытка взаимодействия с игроком каралась мгновенно. Месячный бан и уничтожение механоида, а стоили игрушки для зрителей ой как недёшево. Кстати, именно внимание зрителей и влияло на «известность», и она со временем могла и упасть.

Далеко не все поселенцы занимались битвами, более того, две трети игроков тут просто жили. Система такое поведение не поощряла, но и не мешала. А со временем в обжитых территориях воцарился какой-никакой, а порядок. Даже появились силы самообороны, что следили за всем и отлавливали таких как я или мои недавние, почти все мёртвые, знакомые из монорельса.

В итоге имеем неизведанные земли, смертельные схватки и полную этическую свободу, помноженные на кровавое шоу и трансляцию во все уголки Вселенной. На станцию хлынули игроки. И зачастую не по своей воле. Хочешь отработать большой долг? Добро пожаловать в Око Титанов, корпорация с радостью закроет ваши долговые обязательства. Нет, разумеется, основная масса станций, да и сама Земля подобную практику жёстко запретили. Но оставшихся триллионов населения хватало, чтобы снабжать Око Титанов добровольцами. Благо, станция болталась за границей Юпитера и особо телескопы никому не мозолила.

Только вот всё равно никто не понимал, что тут происходит.

— Впечатлён? — заканчивает Терпсихор с таким видом, как будто самолично эту станцию спроектировал.

— Ага, но…

— Сильно не рад, что тут оказался? — Терри ступал голыми ногами по камням так, словно шагал в ботинках.

Сейчас кожа Терпсихора не растворяла его в пространстве и была на вид совершенно обычной, я даже различил несколько родинок.

— Та не, другое. Ты понимаешь, я думал, за подобное придётся доплатить! — я улыбнулся. — Я же тут жить могу!

Пацан расхохотался.

— Плохо и не долго? Видать, знатно тебе по башке прилетело. Ладно, не кисни, между полигонами лечат.

Мы подошли к платформе. Там, кстати, валялась пара компактных плотных брусков одежды. Хотя, я помню, они её просто побросали на землю. Пацан натянул свои шмотки и как-то даже внутренне изменился. Мне стало сложно представлять его расчётливым убийцей, который явно был старше меня лет на сто.

Двери кабинки закрылись, и она пришла в движение.

До конечной точки маршрута осталось 12 минут 45 секунд.

Загорелось табло. А потом тут же ожила система.

Поздравляем! Первый этап очищения завершён.

Бонус за