– Что скажешь?

– Скажу, что не спал тридцать пять часов и всё это время не покуривал трубку в кресле, – сварливо отозвался Мерса, который сейчас был Олли, а значит, обходился без привычных «э-эээ» и за словом в карман не лез.

– А ты как кто не спал? – с интересом осведомился Бедокур. – Как Энди или как Олли? Вы вообще как спите? Вместе или по очереди?

Несколько секунд алхимик таращился на улыбающегося во все тридцать два зуба шифбетрибсмейстера, пытаясь определить, издевается тот или действительно заинтересовался деталями знаменитой «аномалии Мерсы», ни к какому выводу не пришёл и хмуро сообщил:

– Мне скоро потребуются стимуляторы Хасины, а ты пристаёшь с глупостями.

– Это понятно, – отмахнулся Бедокур. – Жалуйся сколько угодно, я привык. – И дружелюбно улыбнулся: – Так как вы спите?

– Кто первый успеет, тот и засыпает.

– А второй?

– Книжки читает или работу работает – как когда.

– Удобно.

– Хочешь так же?

– Нет, что ты?! – Здоровенный шифбетрибсмейстер испуганно посмотрел на алхимика, после чего выбрал два из висящих на груди амулетов, сжал их в могучем кулаке и прошептал отгоняющее злые помыслы заклинания, глядя на Мерсу недружелюбно. Заклинанию он обучился на Шпарсе и уверял, что оно ещё ни разу его не подводило.

– У тебя ко мне дело? – устало спросил Олли.

– Разумеется.

– Подождать не может?

– Разумеется.

Алхимик вздохнул. Он знал, что если шифбетрибсмейстеру что-то пришло в голову, то проще сделать то, что он требует, и поскорее вернуться к своим делам – всё равно не отстанет. И именно поэтому он согласился «заглянуть на минуточку» в машинное отделение и покинул алхимическую лабораторию, из которой не вылезал уже больше суток.

– Что скажешь об этом? – Бедокур кивнул на один из доставленных с катамарана приборов. – Он мне сразу показался слишком тяжёлым для своего объёма, поэтому я вскрыл его первым. И увидел всё это.

– Хорошо, когда у тебя есть время на развлечения, да?

– В отличие от вас, бездельников, моё хозяйство работает как часы, – хмыкнул Чира. – В этом мне помогают все духи Герметикона.

И прикоснулся пальцем к одному из бесчисленных браслетов на левой руке.

Шифбетрибсмейстер отвечал за движение цеппеля, и в его прямом ведении находилось все связанные с этим службы: кузельный двигатель, электрическое оборудование, механические части, гидравлика, состояние корпуса… другими словами, проще было сказать, куда Бедокур не совал свой нос: в астринг, алхимическую лабораторию, медицинский отсек и на мостик. Ответственность на нём лежала колоссальная, однако благодаря несомненному таланту и умению грамотно организовать работу Бедокур держал своё хозяйство в полном порядке и, пока остальные офицеры в авральном порядке занимались свалившимися на них делами, неспешно ковырялся в захваченных на катамаране трофеях.

– Ты не отвлекайся, изучай.

– Я изучаю, – проворчал Мерса, разглядывая внутренности прибора. – Это астрелий?

– Ага.

– Если ты это знаешь – зачем позвал меня?

– Нужно твоё экспертное мнение: эта штука может иметь какое-либо алхимическое предназначение?

– То есть к своему барахлу ты эту коробочку не сумел приспособить, Галилей слишком занят, поэтому ты решил дёрнуть меня?

– Не дёрнуть, а начать с тебя, – поправил алхимика Бедокур. – Ни к электрическим, ни к другим делам я этот прибор приспособить не смог, тут ты прав, а Галилей заперся в астринге. А когда не заперся – говорит с мессером и капитаном.

А ссориться с командованием Чира не рисковал – духи не советовали.

– Я прикинул, какое напряжение ему нужно, хотел подать, но пока не рискую – мало ли что?

– И правильно осторожничаешь, – одобрил Мерса. – Такие эксперименты лучше проводить подальше от цеппеля. Чтобы взорвался только экспериментатор.

– Следи за языком, – попросил Бедокур. – Ты и так наговорил столько лишнего, что мне три дня карму чистить придётся.

– Используй какой-нибудь защитный амулет.

– Уже.

– Что же касается прибора, я не вижу в нём никакого алхимического предназначения. – Олли, который до сих пор сидел на корточках, внимательно изучая внутренности добычи, поднялся и принялся вытирать руки платком. – Либо твоя штуковина не имеет отношения к алхимии, либо технологии урийцев убежали настолько далеко вперёд, что я просто-напросто не понимаю того, что вижу. Однако в это я не верю.

– Как ты можешь не верить? Эта штука набита астрелием.

– Алхимики Герметикона тоже умеют обрабатывать астрелий, – пожал плечами Мерса. – Возможно, они не додумались до подобных устройств, но обрабатывать астрелий умеют, так что этим урийцы меня не удивили. Но к алхимии прибор отношения не имеет. Скорее, к астрологии.

– Галилей занят, – вздохнул шиф.

– Да, ты говорил. Я могу идти?

– Проваливай. Не хочу, чтобы ты болтался здесь во время перехода через Пустоту.

///

– Урия достаточно развита и неплохо заселена, однако Галилею удалось найти безлюдный район, в котором наше появление останется незамеченным.

– Хотелось бы верить, – протянул Помпилио, разглядывая карту со сделанными на последнем совещании пометками – дер Даген Тур на нём не присутствовал, полностью положившись на Дорофеева, и теперь убедился, что капитан и Квадрига отыскали отличное место для прыжка. – Выглядит интересно.

– Совершенно с вами согласен, мессер.

– Вы молодец, Базза.

– Благодарю.

Выход из межзвёздного перехода осуществлялся через такое же «окно», как и на старте: примерно за тридцать секунд до появления цеппеля небо разрывала ведущая в Пустоту прореха, из которой и выходил, а правильнее сказать выпадал, корабль. Раскрытие «окна» сопровождалось мощными электрическими разрядами, которые особенно красиво выглядели ночью, и отчётливо наблюдалось за много лиг от точки перехода, чему дер Даген Тур и Дорофеев, разумеется, не были рады. Они понимали, что урийцы знают о межзвёздных переходах, поэтому раскрытие «окна» не вызовет у них изумления. А вот интерес – что за цеппель явился на планету? – вполне возможно: если Урию действительно готовят к большой войне, то служба безопасности на ней должна быть поставлена хорошо. Вот и получалось, что нужно, с одной стороны, не попасться ей на глаза, а с другой – оказаться не слишком далеко от какого-нибудь средних размеров города, которому предстояло стать источником разведывательной информации.

– Галилей планирует выйти из Пустоты в горном районе и даже подобрал место, в котором укроем «Амуш».

– Каньон? – уточнил дер Даген Тур.

– Каньон, – подтвердил Дорофеев.