Она познакомилась с Мэллори в офисе Тома, он был одним из тех неправдоподобных субъектов, какие там работали, хотя глагол работать не вполне передает смысл его деятельности. Ему было лет пятьдесят, он имел какое-то имя, но все его звали Док. Том взял его к себе в незапамятные времена и считал абсолютно незаменимым. В самом деле, Мэллори был человеком, прочитавшим все. Он обладал потрясающей памятью; казалось, провел пару жизней, листая книги и помещая их в свой поразительный умственный каталог. Когда что-то требовалось узнать, все шли к нему. Он, как правило, сидел за столом и читал. Всегда ходил в пиджаке и при галстуке, потому что уверял, будто нужно относиться с почтением к книгам, даже ужасным. К нему приходили, чтобы узнать точное написание русских имен или составить представление о японской литературе двадцатых годов. Вещи такого рода. Видеть его за работой было особенным удовольствием. Случилось как-то раз, что один из авторов Тома нарвался на обвинение в плагиате: будто бы он списал сцену мордобоя с американского боевика пятидесятых годов. Том вырвал из книги подозрительные страницы и принес их к Мэллори.

— Посмотрим, не удастся ли тебе припомнить десятка три книг, в которых встречается подобная сцена, — сказал ему.

Через пару часов Мэллори явился с подробным перечнем мордобоев и драк, написанных, казалось, одной и той же рукой.

— Колоссально! — воскликнул Том.

— Работа, — ответил Мэллори и вернулся к своему столу читать биографию Магеллана.

После смерти Тома он открыл на свои сбережения маленький книжный магазин позади Британского музея и держал там только те книги, которые ему нравились. Ребекка время от времени заходила туда, просто ради удовольствия повидать его и поболтать немного. Но в этот день, напротив, ей нужно было спросить что-то вполне определенное. Едва войдя в магазин, еще прежде, чем поздороваться, она перевернула висевшую на двери табличку, на которой значилось:

ДА, МЫ ОТКРЫТЫ!

С другой стороны было написано:

ВЕРНУСЬ НЕ СКОРО.

— Похоже, ты собираешься застрять здесь надолго, — сказал Мэллори из-за прилавка.

— Уж можешь поверить мне, — сказала Ребекка.

Ребекка бросила на пол большущую сумку и крепко обняла его. Не то чтобы сильно его любила, но что-то в этом духе. От него всегда пахло одинаково, пылью и анисовыми карамельками.

— Не похоже, чтобы ты пришла купить книгу, Ребекка.

— В самом деле. Я пришла, чтобы сделать этот день незабываемым.

— Ого.

— Док, ты помнишь Джаспера Гвина?

— Шутишь?

Он уже приготовился выдать полную библиографию.

— Оставь, я тебя о другом хотела спросить. Помнишь историю с портретами?

Мэллори рассмеялся.

— Кто ж ее не помнит, у Тома только о ней и говорили.

— Ты что-нибудь знаешь об этом?

— Вообще-то это ты должна была бы все знать.

— Да, но тебе что-нибудь об этом известно?

— Очень мало. Говорили, будто он помешался на этой идее. Но ходили также слухи, будто он продает портреты по сто тысяч фунтов за штуку.

— Почти что так, — сказала Ребекка.

— Видишь — это ты все досконально знаешь.

— Нет, не все: не хватает одной детали, и только ты мне можешь помочь.

— Я?

Ребекка наклонилась к сумке, вынула папки и положила их на прилавок.

Док Мэллори работал над какими-то счетами, когда она вошла, поэтому был в рубашке. Теперь развернулся, пошел за пиджаком, надел его и снова встал за прилавок.

— Это они? — спросил.

— Да.

— Можно?

Он повернул папки к себе, но пока только положил на них раскрытые ладони, очень нежно.

— Том отдал бы руку на отсечение, чтобы прочесть их, — сказал он с оттенком грусти.

— А ты?

Мэллори поднял на нее взгляд.

— Сама знаешь: прочитать их — огромная честь для меня.

— Так читай, Док; мне нужно, чтобы ты их прочел.

Мэллори немного помолчал. Глаза у него блестели.

— Зачем? — спросил он наконец.

— Мне нужно знать, не переписал ли он это.

— Переписал?

— Позаимствовал из других книг, не знаю, что-то в этом роде.

— Но подумай сама — в этом нет смысла.

— Во многом нет смысла, когда имеешь дело с Джаспером Гвином.

Мэллори улыбнулся. Он знал, что это правда.

— Ты читала их? — спросил.

— Более-менее.

— И пришла к какому-то выводу?

— Нет. Но я не читала все книги на свете.

Мэллори захохотал.

— Послушай, но и я не читаю их. Чаще всего листаю, — сказал он.

Потом чуть придвинул папки к себе.

— По-моему, ты сошла с ума.

— Разрешим сомнения. Прочти их.

Он еще секунду поколебался.

— Это будет для меня огромным наслаждением.

— Так читай же.

— Хорошо, прочту.

— Нет-нет, ты не понял: ты прочтешь их сейчас, а потом немедленно забудешь, и если хоть с кем-то заговоришь об этом, я приду сюда и лично оторву тебе яйца.

Мэллори взглянул на нее. Ребекка улыбнулась.

— Шучу.

— А-а.

— Но не совсем.

Сняла плащ, отыскала стул, на котором можно расположиться, и сказала Мэллори, чтобы не спешил: у них впереди целый день.

— Есть у тебя что-нибудь почитать от скуки? — спросила.

Мэллори сделал неопределенный жест в сторону полок, не отрывая взгляда от папок, все еще закрытых.

— Хозяйничай сама, я занят, — сказал он.

Через два часа Мэллори закрыл последнюю папку и какое-то время сидел не шевелясь. Ребекка подняла взгляд от книги и собралась было что-то сказать. Но Мэллори знаком остановил ее. Он хотел еще немного подумать, или ему требовалось время, чтобы вернуться из какого-то очень далекого места.