ворот отутюженной блузки в цветочек. Она поднимает голову, когда Тесс подходит ближе. Я остаюсь у дверей под струей воздуха из кондиционера. Кожа мигом покрывается мурашками, но мое внимание сосредоточено на Тесс. Она отклячивает бедро, перебрасывает волосы на одно плечо.

– Здрасьте, – говорит она. – Как работа?

У Джуди вырывается нервный смешок.

– Тружусь как пчелка, – отшучивается она, но как-то напряженно, словно надеется, что Тесс поймет: это не фигура речи. Думаю, она ровесница миссис Миллер или немного постарше – точнее отсюда не разглядеть.

– Слушайте, я понимаю, что вам не до того, – говорит Тесс. От меня не укрылось, что она встала ровнехонько между мной и Джуди, загораживая меня от ее взгляда. – Но я у вас кое-что забыла вчера, когда общалась с Коннорсом. Можно зайти поискать?

Лицо Джуди кривится, как будто она хочет нахмуриться, но побаивается.

– Даже не знаю, Тесс, – говорит она. – Мне вообще-то не положено пускать посторонних без сопровождения.

– Да нет, все нормально. – Лица Тесс мне не видно, но я легко могу представить ее обаятельную улыбку. – Он мне разрешил. Сказал, если быстренько, то можно. – Напоследок она подключает откровенный блеф: – Можешь ему позвонить, если не веришь.

– Нет-нет, – быстро говорит Джуди, – зачем же, верю. Иди. Позови меня, когда закончишь.

– Супер! – Тесс оглядывается на меня и кивает. Я подхожу ближе. Джуди нажимает на кнопку под столом, и на двери офиса щелкает замок. Когда Андерсон привез меня с полей, дверь была не заперта. Должно быть, внутри и правда никого. Хороший знак.

Джуди замечает меня.

– О, ты с подругой? Как тебя… – Она осекается на полуслове и широко распахивает глаза: узнала, как и все в этом городе. – Ты же…

– Она приехала на лето, – перебивает Тесс. – Мы буквально на пару минут. – Она хватает меня за локоть и тянет в офис, пока Джуди не успела сказать что-нибудь еще. – Спасибо!

Проходя мимо Джуди, я пытаюсь скопировать улыбку Тесс. Судя по ее взгляду, мне еще учиться и учиться.

– Ну что, – говорит Тесс, когда за нами закрывается дверь, – говоришь, информация нужна?

В переговорке пусто. На столе валяется несколько стаканчиков из-под кофе, оставшихся после совещания, а на доске у стены красным маркером размашисто написана моя фамилия. Я отвожу взгляд.

– Угу.

– Тогда нам нужны архивы, но я сомневаюсь, что они здесь, наверху.

На всякий случай мы заглядываем в ближайшую дверь – это оказывается подсобка – и проходимся по столам в офисе. На столе Андерсона лежит папка с фамилией «Нильсон» – «о» зачеркнута и исправлена на «е», – а к одному из ящиков все так же прилеплен стикер с моим именем. Но в папке пусто, а ящик заперт.

– Что теперь? – спрашиваю я. Тесс кивает на дверь в углу, за которой виднеется лестница.

– Подвал.

Я спускаюсь за ней в подвал в свете мигающих лампочек, придерживаясь рукой за стену. Всего два пролета, а кажется, что мы идем уже очень долго, что лето осталось где-то в прошлом, а воздух остыл, сгустился и потемнел. Звук наших шагов эхом отражается от стен, и на секунду меня накрывает паника: а ну как Джуди услышит? А если Коннорс караулит нас по ту сторону двери?

Я готовлюсь к худшему, но за дверью подвала никого нет. Только узкий коридор, который резко сворачивает в нескольких ярдах от входа. На полу вспученный отсыревший линолеум в клетку помоечно-бирюзового и серого цветов, который, вероятно, когда-то был белым. Из коридора ведет несколько закрытых дверей.

– Нам нужна одна из этих дверей, – говорит Тесс.

Она берет на себя одну сторону коридора, я – другую, и скоро мы находим дверь с табличкой «АРХИВ». Дверь заперта – кто бы сомневался, – но я останавливаю Тесс, пока она снова не вытащила свою дурацкую булавку, и всем весом наваливаюсь на ручку. Такая хлипкая, старая, забытая дверь просто обязана поддаться.

– Сломаешь, – говорит Тесс.

Она права, конечно, но на моем пути вставало слишком много препятствий, а это то немногое, что я могу сделать, могу взять в свои руки. Мы попали внутрь благодаря Тесс, и я этому рада, но я должна сделать что-то сама. И даже если Коннорс и Андерсон поймут, что это сделала я, – ну и что? В их глазах я уже виновна. По крайней мере, на этот раз их подозрения будут иметь под собой основания.

Я толкаю раз, другой. Дверь скрипит, хлопья ржавчины облетают с дверной ручки и липнут к ладоням. Я отступаю на шаг, перевожу дыхание и наседаю всем весом на то место, где должна быть задвижка. Раздается треск. Дверь проседает и распахивается. Я теряю равновесие и прикладываюсь подбородком о косяк.

– Неплохо, – говорит Тесс. – Я собиралась взять ключи со стола Коннорса, но можно и так.

Я краснею и, не глядя на Тесс, нашариваю внутри выключатель. Перед нами вытянутое, захламленное помещение, до потолка заставленное коробками с папками и уликами. Вряд ли здесь найдутся все ответы, но это уже кое-что.

Я захожу в архив, делаю несколько шагов внутрь. Полки нависают надо мной с обеих сторон, как кукурузные стебли в бабушкиных полях. Тени и пыль, сотня жизней в коробках. Иногда кажется, будто от тебя во все стороны по спирали расходится история, и в Фалене это ощущение не оставляло меня с самого приезда. Сейчас я испытываю почти что облегчение: это я, по крайней мере, могу потрогать. Эту комнату я могу открыть и закрыть.

Коробки помечены числами – должно быть, это номера дел. На некоторых написаны фамилии и даты. Похоже, они расположены в обратном порядке, от новых к старым, и я мало-помалу приближаюсь к дальней стене. Тесс шагает следом, зачитывая вслух знакомые ей фамилии – то есть все.

Мама родила меня сразу после отъезда из Фалена. Значит, пожар случился до 2002 года. Начну оттуда и буду двигаться вглубь, пока не найду то, что мне нужно. Расфокусировав взгляд, я пробегаю глазами по датам. Коробки начинают расползаться, картонные углы проминаются, липкая лента отходит. Чернила расплываются, бумага скручивается.

Может быть, это не то место. Может, мы вломились сюда зря. Может, все это была ошибка.

– Тут есть другие комнаты с архивами? – спрашиваю я в надежде, что Тесс пойдет искать и оставит меня одну. Я не хочу, чтобы она видела мою тревогу.

– Возможно. – Я слышу, как ее кроссовки шаркают в сторону выхода. – Пойду поищу.

Едва она выходит, я позволяю тревоге взять верх. Позволяю ей направить меня к самой дальней стене. Я приседаю перед нижней полкой и, пачкая пальцы в пыли, отодвигаю передний ряд коробок в сторону. За ними другие коробки – помятые, квелые. Что-то пролилось с потолка, на месте высохшей