так как у многих жёны есть там, откуда они приезжают. Есть у меня подруга в Мурманске, которая три года жила с таким мужчиной, и всё у них было хорошо, за исключением того, что она не знала о том, что у него жена и двое детей в Москве живут. Неприятная была история. Сильно переживала, когда узнала, и поставила ему ультиматум – либо она, либо его жена. Разумеется, он выбрал свою семью в Москве, и они разошлись.

– Да уж, нехорошая ситуация! Но я никак поверить не могу, что можно скрыть наличие жены и детей в другом городе. Она что, его паспорт посмотреть не могла? Там же есть данные о семейном положении и, кажется, детях? Ну, или разговор подслушать могла с женой, сообщения прочитать, которые она ему присылала. В общем, была тысяча возможностей узнать правду.

– Любовь ослепляет.

– Это точно.

Пока разговаривали, мы, наконец, вышли из тени горы, по которой поднимались всё это время, и в глаза ударил яркий свет солнца – мы стояли на вершине перевала, откуда открывался отличный вид на окрестности. Вдалеке, сверху соседней горы, были видны мелкие силуэты нашей группы, вероятно, ставящих палатки и разжигающих костёр. Судя по всему, они разбивали лагерь с обратной стороны горы, так как палаток видно не было, а о наличии костра можно было судить лишь по лёгкой дымке, выходящей из-за вершины горы. Осталось лишь спуститься с той вершины, на которой мы сейчас находились, и подняться на следующую. Идти действительно было не так легко, как могло показаться на первый взгляд, и у меня даже появилась отдышка, которую я тщательно пытался скрыть от Леры, чувствующей себя при ходьбе по горам так же легко, как во время неспешной прогулки в парке.

– Там действительно красиво! – Лера указала на место, где теперь стояла машина и находились остальные члены нашей группы.

– А зачем так далеко было лагерь разбивать? Разве здесь нельзя было? По-моему здесь тоже замечательный вид.

– Вид там такой же, но есть одно исключение: на том месте прямо на вершине горы есть небольшой овраг, в котором скапливается дождевая вода, образуя небольшое круглое озерцо с прозрачной водой. Ничего особенного, конечно, но здесь это редкость, поэтому то место и нравится Владиславу Викторовичу.

– А глубина какая? Я, к сожалению, плавки забыл.

– Очень смешно, Андрей, там вода ледяная. Это же не какой-нибудь гейзер в Исландии. Купаться никто не планирует. А глубина метра полтора всего, может, два – вряд ли глубже. Просто место красивое!

– Знаешь, я не удивлюсь, если Саша, выпив вечером чего-нибудь покрепче, всё же решит там искупнуться. Он у нас вечно приключений ищет. А ты была в Исландии?

– Да, дважды ездила, один раз в качестве туриста, а другой – по работе. Для геолога там место замечательное. Это же вулканический остров, много чего посмотреть можно. Даже на Камчатке не видела всего того, что там можно посмотреть.

– Ты и на Камчатке была? Классная у тебя работа, столько мест видела! Я тоже часто по работе езжу, но в основном по крупным городам России, и кроме исторической центральной части городов, по сути, ничего не вижу.

– Сейчас я редко по работе куда-либо езжу. Точнее совсем никуда не выбираюсь. Если и езжу, то ради праздного любопытства, когда удаётся взять отпуск. Если тебе интересно, то могу сообщить, когда в следующий раз решу поехать в какое-нибудь экзотическое для человека, живущего в мегаполисе, место.

– Знаешь, Лера, я действительно буду рад, если ты пригласишь меня поехать с тобой в подобное место. В Исландии очень хочу побывать, да и на Камчатке не был ни разу. Я вообще мало, где был, а если и был, то на пляжных курортах, от которых меня воротит. Никак понять не могу, что может привлекать человека в лежании на пляже под палящим солнцем.

– А зачем ездил, если не нравится?

– Жена любила такой отдых, вот и ездил с ней. Не думаю, что это было причиной для развода, но, наверно, и это сыграло свою роль. Ты правда готова поехать со мной на какой-нибудь вулкан? – мы остановились, и я задержал свой взгляд на её голубых глазах. Саша был прав – она действительно прекрасна. Не то чтобы она была похожа на супермодель: конечно, она была в отличной форме, насколько об этом можно было судить по той тёплой одежде, которая была на ней одета, но в целом имела вполне обычную внешность, но её взгляд и тот азарт, с которым она рассказывала про свою работу, меня очень привлекали.

– Если ты согласен, то почему бы и нет? – Лера пожала плечами.

– Но мы же знакомы несколько часов? Ты часто предлагаешь другим людям поехать с тобой в какую-нибудь экспедицию?

– Не часто, но мне показалось, что тебе это действительно интересно. И, по правде говоря, из тех, кого я звала с собой, ты единственный человек, который выразил интерес к этому, не будучи геологом.

– Договорились! Обменяемся при удобном моменте номерами и почтой.

– Отлично!

Остаток пути, представляющий собой плавный спуск и затем довольно-таки крутой подъём на вершину соседней горы, мы проговорили за обсуждением своего детства и подросткового возраста. Лера рассказала мне о том, как она любит своих родителей и младшего брата, а я, напротив, о том, какие у меня были отношения с родственниками и о том, что, к сожалению, хоть и небольшому, из живых осталась лишь сестра, с которой у меня тёплые отношения. Конечно, о том, что я был позавчера на их похоронах я ничего не сказал, так как она наверняка всё представила бы через призму своих взаимоотношений с роднёй и стала бы меня утешать, а если бы я дал ей понять, насколько мне плевать на их смерть, то она бы решила что я чёрствый сухарь и в любом случае диалог был бы испорчен – ни к чему ей это знать. Интересно, что бы она предприняла сейчас, стоя наедине со мной посреди практически безлюдных гор, если бы я ей сказал, что два дня назад убил своего брата? Убежала? Вряд ли, но наверняка почувствовала бы себя очень некомфортно рядом со мной.

Мы пришли к уже полностью разгруженному автомобилю чуть более, чем через пятьдесят минут. Я остановился и постарался отдышаться от подъёма, ощущая, как по спине под кофтой и курткой медленно стекают капли пота, которые, дойдя до низа спины, впитывались резинкой от трусов – было немного щекотно.

– Ну что, я же говорил, что уложимся в час! –