венерических заболеваний приняло характер эпидемии, охватывая до 66 % местных женщин. Берг упорно ломал голову над тем, как вырвать американских парней «из лап этих девиц» (как будто вина лежала исключительно на женщинах). Он наивно предположил, что от большинства порочных наклонностей можно избавиться, отвлекая солдат мороженым, фильмами, рыбалкой, бадминтоном и метанием колец. Книги тоже могут помочь, решил он и выразил все это в довольно поэтической форме: «Пусть военнослужащие увидят лучшее, и тогда они, возможно, отвернутся от худшего». Иными словами, возвышенные мысли помогут молодым людям избегать блуда, выпивки и азартных игр. Красивая идея, пусть и обреченная на провал.

В перерывах между посещениями баз Берг предпринял несколько отважных вылазок, часто вставая в 5 утра, чтобы добраться до малоизвестных мест. Он выслеживал в джунглях змей, обезьян, ягуаров и игуан. Наблюдал колонию прокаженных на прибрежном острове. Высматривал подводные лодки из застекленной носовой части самолета. (Как и Джо Кеннеди, он не увидел ничего примечательного.)

Однако даже такие приключения не приносили Бергу удовлетворения. Безусловно, Южная Америка имела важное стратегическое значение для союзников – с учетом ее географического положения, а также изобилия каучука и других природных ресурсов. Не случайно президент Рузвельт, разбуженный посреди ночи после налета на Пёрл-Харбор, несмотря на все другие заботы, отдал приказ направить морских пехотинцев в восточную Бразилию. Он сделал это для защиты аэропортов, которые понадобятся американской армии для переброски войск и грузов в Северную Африку и в конечном итоге в Европу. Власти США назвали эту операцию «Батут к победе».

Но, при всей стратегической значимости Южной Америки, она не была полем боя и войну предстояло выиграть не там. Многие звезды бейсбола уже вступили в вооруженные силы и совершали настоящие подвиги: Тед Уильямс, Хэнк Гринберг, Боб Феллер, Пи Ви Риз. А Берг застрял на другом континенте, расспрашивая тупых матросов, где они подцепили гонорею. Так что, помимо продвижения доброй воли в Южной Америке, Берг слегка мошенничал и расследовал дела, заниматься которыми у него не было полномочий. Он оценивал для Госдепартамента различных политических деятелей, встречался с бывшим президентом Бразилии и интересовался серией покушений на непопулярного генерала. Вернувшись в Вашингтон в феврале 1943 г., он написал секретный отчет, надеясь произвести впечатление на ответственных лиц проницательностью и эрудицией.

Весной 1943 г. Берг попробовал разузнать о судьбе своей пленки, отправленной по инстанциям несколькими месяцами ранее. Впоследствии его друзья утверждали, что военное руководство использовало ее для планирования знаменитого рейда Дулиттла на Токио в апреле 1942 г., когда американские бомбардировщики впервые нанесли удар по Японии. Но это невозможно: рейд под командованием Джеймса Дулиттла был проведен до того, как Берг начал показывать свою пленку. Однако съемки Токио в то время были редкостью, и военные специалисты охотно увеличивали кадры из пленки Берга, определяя местоположение доков, складов, фабрик, бензохранилищ и электростанций. Как сказал Бергу один офицер, «мы получили от вашей съемки больше, чем могли бы накопить за несколько месяцев просмотра текстов и журналов о путешествиях». Тот факт, что они полагались на журналы для туристов, красноречиво свидетельствует об уровне военной разведки того времени. По сравнению с этим подъем Берга на крышу больницы в Токио выглядел операцией «зеленых беретов».

И все же, учитывая его возраст, Берга не могли взять на военную службу. Но было одно ведомство, которому он подходил. Мо Берг прекрасно соответствовал вольному и даже безрассудному подходу к разведывательной деятельности Управления стратегических служб.

В самом начале Второй мировой войны в США не было гражданского ведомства, занимавшегося внешней разведкой. Не то чтобы американцы никогда не шпионили: армия и флот имели свои разведывательные подразделения, и даже частные компании, такие как General Electric, занимались корпоративным шпионажем. Но благородные выпускники университетов Лиги плюща, заправлявшие в федеральном правительстве, были склонны рассматривать такую деятельность как аморальную и даже грязную. Как однажды выразился военный министр Рузвельта Генри Стимсон, «джентльмены не читают писем друг друга». Такая брезгливость ставила США в невыгодное положение по сравнению с Великобританией, Германией и Россией, каждая из которых имела развитые разведывательные службы и с удовольствием шпионила как за противниками, так и за союзниками.

Но Пёрл-Харбор вынудил правительство США осознать свои недостатки и создать Управление стратегических служб (УСС). Сегодня оно известно большинству как предшественник Центрального разведывательного управления, но полномочия УСС были шире. Помимо шпионажа, оно проводило военизированные операции за границей и проложило дорогу для создания американского армейского спецназа. Нередко, как в случае с приключениями Мо Берга, шпионаж и незаконная деятельность шли рука об руку.

УСС в основном создавали два человека: директор Уильям (Дикий Билл) Донован и главный научный советник Стэнли Ловелл. Впервые Донован прославился тем, что во время Первой мировой войны руководил потрясающе идиотской наступательной операцией. Он командовал знаменитыми «боевыми ирландцами», 69-м Нью-Йоркским пехотным полком, который в октябре 1918 г. пытался захватить немецкую крепость в Аргонском лесу. Однажды во время интенсивной перестрелки Донован получил приказ отступить. Оценив ситуацию, он вместо этого приказал своим солдатам атаковать. Когда «боевые ирландцы» заколебались, он закричал: «В чем дело? Хотите жить вечно?» – и бросился в атаку сам, уверенный, что солдаты последуют за ним. Они последовали.

Немцы остановили их продвижение, а пулеметная пуля раздробила Доновану колено. Но он снова отказался выполнить приказ об отступлении и, ковыляя среди своих солдат, в течение пяти часов готовил их к неизбежной контратаке немцев. Когда она началась, он поднял «боевых ирландцев» в наступление и разгромил фрицев, вынудив их беспорядочно отступить обратно в крепость и практически в одиночку выиграв сражение. Если бы атака не удалась, Донован предстал бы перед военным судом (если бы остался жив). А так он получил медаль Почета и вернулся домой одним из самых прославленных военных героев в истории Америки.

Когда началась Вторая мировая война, Донован работал в юридической фирме в Нью-Йорке. Он учился в школе права Колумбийского университета вместе с Франклином Рузвельтом, и в июле 1940 г. тот послал своего однокашника в Англию, чтобы иметь более точную картину событий, чем та, которую давал пораженчески настроенный Джозеф Кеннеди – старший. (Как и хотел Рузвельт, Кеннеди воспринял это как оскорбление.) Донован согласился с тем, что дела обстоят неважно, но подчеркнул твердость британского характера и выделил как выдающегося политического лидера Уинстона Черчилля, который тогда еще даже не был премьер-министром. Такая оценка приободрила Рузвельта и способствовала возникновению его союза с Черчиллем, который в итоге помог победить Гитлера.

Донован использовал свою поездку в Англию, чтобы получить должность координатора разведывательной деятельности при Рузвельте, а затем основал УСС и возглавил его. Но, хотя на бумаге Донован вполне подходил на роль руководителя – он обладал целеустремленностью и энергией, необходимыми для обеспечения успешной работы УСС, – никаких других навыков, нужных для управления государственным учреждением, у Дикого Билла фактически не было. Даже его горячие поклонники признавали, что у него были «отвратительные», если не «чудовищные» административные способности и что ему просто не хватало ни терпения, ни силы воли, чтобы управлять людьми. В результате УСС стало одним из самых неорганизованных ведомств в американской истории – бюрократическим эквивалентом сухого закона. Сотрудники насмешливо описывали положение дел строкой из «Макбета»: «Да что случилось? – Светопреставленье!»[16]

Нигде недостатки Донована не проявлялись так отчетливо, как в вопросах приема на работу. Чтобы быстро укомлектовать ведомство, он обратился к кругу своих нью-йоркских друзей и нанял дюжину «аристократов»: штат УСС пестрел именами Меллонов, Дюпонов, Морганов и Вандербильтов. Газетчики острили, что на самом деле аббревиатура нового ведомства расшифровывается как «Ужасно светское собрание». В оправдание Доновану можно отметить, что в найме людей такого происхождения действительно был некоторый смысл: они обычно говорили на нескольких языках и хорошо знали Европу. Но отдых на Ривьере не имел ничего общего с войной. Как заметил один репортер, «умение говорить по-французски и носить смокинг не обязательно поможет новобранцам прыгать с парашютом за линией фронта или взрывать мосты». Немало наследников и наследниц получили в полевых условиях «серьезные