смотрел. София с Линой все мозги мне выклевали. «Здесь нужно заужить, здесь слишком длинно, а может цвет другой?» вот кто-нибудь из вас знает, что такое тёмно-голубой с нежным серым оттенком. Как только они сообразили глубину моих способностей к доставанию из осколков любой тряпки, тут всё и началось. «Давай такую же жилетку, но с тремя пуговицами. Пуговицы должны быть зелёными…» Это был трэшь, по-другому не скажешь. Даже появление Ланы с серебряными волосами, заплетёнными в косу всех оставило равнодушными. У девчонок появилась классная игрушка, 3D моделирование блин. Вот и еду теперь в растрёпанных чувствах одетым с иголочки в тёмно-синий костюм-тройку, в шёлковой рубашке с отложным воротником, кто его отложил и зачем без понятия, но достал именно её, согласно техническому заданию Лины. Вот честное слово, это она мне мстила за сегодняшнее, стервозина мелкая.

Юн Ми встречала меня на улице. Одетая в синее платье купленное мною в подарок в магазине «Пъедро Риччи», подол которого колокольчиком играл, слышимую только лёгким ветерком проказником, музыку. Белые бантики и руки девочки, сложенные на животе. Милота милотная. Глаза Юнки светятся радостью и предвкушением. Не успел я выйти из машины, как озорная девчонка подбежала к машине, и состроив серьёзную мордашку, поздоровалась со мной традиционным поклоном.

— Здравствуй мой дорогой будущий жених, — она замерла в поклоне не разгибаясь ожидая моего ответа.

— Здравствуй моя будущая невеста, — Юн Ми разогнулась с трудом удерживая серьёзную мину. Не потроллить этот комок энергии я не смог, — ну и где мои законные обнимашки?

Лицо Юн Ми буквально засветилось. Девчонка с визгом подскочила ко мне обнимая чуть выше талии, на сколько рост позволил. Аккуратно приобняв малолетнюю оторву, клавшую с прибором на все корейские заморочки, явно папино воспитание, краем взгляда отметил колыхнувшиеся занавески, чмокнул малую в макушку и попросил:

— Веди меня, пока у всех ваших соседей глаза на месте.

— Пойдём Юра-оппа, папа действительно ждёт, — ноль расскаивания, фиг смущения.

Приобняв Юнку за шею на корейский манер мы вдвоём в коробочке из охранников зашли в дом.

Александр Владимирович встречал нас в холле. Мужчина стоял и улыбался, по отечески радуясь нашему совместному появлению.

— Юра ты решил у меня всех дочек увести? — смеясь спросил он, указывая рукой Юн Ми на дверь в боковую комнату.

Юнка молча, ни словом, ни жестом, не выказав своего недовольства, бившего через край её сосуда, скрылась за дверью.

Я с улыбкой проводил взглядом будущую невесту ответил будущему тестю:

— Не, дядь Саш, всех не вытяну физически, мне и двух хватит.

— Ну-ну, — дядька улыбнулся, жестом приглашая меня в свой кабинет.

— Дядь Саш. А где же ваша старшая дочь? — не удержавшись спросил.

— Будет твоя суженная, не переживая увидишься, она с утра сегодня в школе, на работе, часам к трём обещалась быть.

Мы расположились в уютных креслах перед небольшим столиком, столешницу которого украшала инкрустированная шахматная доска, фигурки скорее всего хранятся в ящичках, вмонтированных в столешницу. Дверь открылась, в комнату протиснулась спиной вперёд Юн Ми неся на вытянутых руках поднос с высоким, длинноносым кофейником, чашками, молочником и насыпанной горкой ассорти из печенья.

— Аппа, Юра-оппа, кофе вам принесла я — произнесла она на корейском, поставив поднос на столик перед нами, и в лёгком поклоне застыла в ожидании.

— Хорошо Юна, спасибо, — дядя Саша тепло улыбнулся, скажи мамам что бы нас полчаса не беспокоили.

Юнка стояла, не шевелясь смотрела требовательно на отца и молчала всем своим видом показывая, что это ещё не всё. Александр Владимирович, ухмыльнувшись спросил, обратившись ко мне:

— Останешься у нас на обед? Сегодня у нас русская кухня.

— Спасибо за приглашение. — я поднялся с кресла и кивком поклонился дяде Саше, — почту за честь, разделить обед со своими родственниками.

Слово «будущие» пропустил намеренно, показывая всю серьёзность моего отношения к его дочкам. Юна счастливо выдохнула и с улыбкой упорхнула воробышком из кабинета провожаемая двумя парами глаз.

— Юра ты действительно хочешь Юн Ми?

— Дядь Саш! Вы чего? Как я могу её хотеть, она же ещё ребёнок.

Дядя Саша удовлетворённо кивнул, налил себе кофе в маленькую чашку, добавил, молоко, сделав маленький глоток заговорил:

— Юра я прекрасно знаю предмет своего вопроса. Если спрашиваю, значит хочу услышать честный ответ. Но если у тебя нет влечения к Юне, тогда тобой движет корысть. Мальчик я отец, и как отец хочу услышать ответ, зачем тебе моя третья дочь. Ты тепло к ней относишься и только. Это уже вскружило голову девочке.

Серьёзный пронизывающий взгляд заставил меня поёжится. Я снова встал. Тщательно обдумывая каждое слово заговорил:

— Александр Владимирович, мне действительно нравится ваша третья дочь, и, хотя я знаю девочку всего неделю, она уже нашла своё место в моём сердце. Но все же я считаю, что разговоры про желание с нею близости, преждевременны и излишни. А корысти нет и быть не может. Я просто не понимаю, о чем ты дядь Саш? — я всё-таки сбился, борясь с какой-то детской обидой бушующей штормом в моей груди.

— Я, Юра, о прагматизме, — он сделал очередной глоток. Показывая мне рукой что бы сел, — Ты наследник старинного Рода, ты не должен делать ни чего просто так. Во всеуслышание назвал мою дочку своей девушкой, значит тебе это для чего-то нужно.

— Да дядь Саш, она мне нужна, это где-то внутри меня, это знание. Папа говорит, что это моя сила мною руководит. — увидев, как хмурится лоб моего почти тестя, поспешил добавить, — Юн Ми мне нравится, правда. Подрастёт и станет понятно, что это, любовь или просто детская увлечённость.

— Слова не мальчика, но мужа, — он поставил свою чашку на столик, спросил: — почему кофе не пьёшь? Может тебе чаю принести?

— Нет спасибо, — я слабо улыбнулся, —лучше кофеёчку с плюшками.

— Давай не стесняйся, — он улыбнулся в ответ, — будь как