Я уходила вперед, все дальше и дальше от своей машины, пока, наконец, не напала на след. От основной трассы к стройке уходила ровная колея от колес, уже припорошенная снегом, но все же заметная. Должно быть, транспортное средство проезжало здесь около часа назад. Я выпрямилась, расправила плечи и уверенно посмотрела на темнеющую впереди постройку. Там, за развалившимися стенами, меня уже кто-то ждал…

Меня бросило в жар. Не знаю, откуда, но во мне вдруг появилась какая-то лютая злоба.

– Ну, Кравец, сейчас мы с тобой и поквитаемся, – прошипела я сквозь зубы.

Без страха и малейших колебаний я зашагала напрямик к стройке. Я перестала замечать холод, я не обращала внимания на снег, забивавшийся в сапоги, я не поправляла трепетавший на ветру шарф. Я даже не думала о том, что сейчас этот преступник Кравец может держать меня на прицеле. Это была последняя степень отчаяния, дальше было некуда.

Не дойдя до бетонных плит десять шагов, я остановилась:

– Кравец! Выходи! Слышишь меня?! – проорала я в темноту.

Завывание ветра, темень, торчащие среди снежных сугробов кирпичи. И могильная тишина.

– Кравец!!! Картина у меня!

– А я и не сомневался, что она у тебя, – ответил откуда-то со стороны знакомый голос.

Я отреагировала тут же – обернулась и выдернула из-за пояса пистолет.

От бетонной стены отделилась тень, шагнула вперед.

– Давыдов, ты?! – опешила я.

Я была готова увидеть кого угодно, но только не Семена.

– Можешь не стараться и убрать пушку, – поганенько засмеялся мужик.

За его спиной появилась еще одна тень – здоровый детина с пистолетом в руке. По легкому шороху у себя за спиной я поняла, что и сзади меня окружают. Я мельком обернулась и увидела своего старого знакомого Кольку.

– Почему вы? Где Кравец? – растерялась я.

– Кравец? Я сам бы хотел знать, где этот чертов мерзавец. А впрочем, теперь мне на него плевать!

– Но как… Почему вы… – начала было я, но запнулась.

– Почему здесь я, а не Кравец? Все очень просто, моя дорогая: номер телефона, на котором ты оставила сообщение, я отлично знал и давно поставил его на прослушку. Честно говоря, не надеялся на какой-то толк от этой затеи. Но… Спасибо тебе!

– Не может быть… – я была готова зарыдать. Значит, Кравец не получил мое сообщение и не придет.

– Сам в шоке! – хохотнул Давыдов. – И как я сразу не подумал, что картина у тебя! Твой дружок так старательно тебя выгораживал в тот раз, так просил отпустить. И я, старый дурак, поверил! Не заметил подвоха, купился на бредовые россказни о подсадных утках!

– Но как же так… – все еще не могла поверить я.

– Так что, девка, не дури, бросай пистолет и отдавай картину! – скомандовал Семен.

Я отлично понимала, что это полный бред и абсурд, но все же…

– У меня нет картины.

Произнося эти слова, я надеялась только на одно – где-то рядом уже спешит мне на помощь Димка Евдокимов. Ведь у меня в кармане включена прослушка, и это значит, что он точно знает, что здесь происходит.

– Что?

– У меня нет картины, – повторила я.

– Не советую так шутить.

– Это не шутка, это правда! Я блефовала по телефону! Я просто хотела, чтобы Кравец приехал на встречу со мной! Он похитил мою тетю, заставил работать на него. Я не знала, что делать…

– Тем более все логично: у него – твоя тетка, у тебя – картина!

Я понимала, что ситуация на грани фола. В лицо направлено дуло пистолета, меня держат на прицеле. Я была загнана в угол, а Димки все нет и нет. Да где же он, в конце-то концов?! Отчего не торопится?

– Да нет же! Нет у меня картины!

Я успела заметить, как Семен кивнул человеку, стоявшему у меня за спиной, но отреагировать я уже не смогла. Колька размахнулся, и удар пришелся как раз в раненое плечо. В глазах потемнело, я выронила пистолет и грохнулась на колени в мокрый снег. Мне в затылок тут же уперлось дуло пистолета.

– Лучше скажи правду, – посоветовал сердобольный Колька. Как-никак, а это не первые наши с ним разборки.

– У меня ничего нет! Нет!

«Где же Дима?»

– Весь этот разговор по телефону был частью плана!

«Почему он до сих пор не пришел?»

– Это была ловушка для Кравца! Просто ловушка! У меня нет никакой картины!

«Ведь он говорил, что будет на месте через пятнадцать минут!»

– Нет!

– Я велю тебя убить, если не скажешь, где полотно! – пригрозил Давыдов, и по его тону было ясно – это не шутка. Но и мне весело не было.

– Здесь полиция! Они все равно тебя поймают, – покачала я головой.

– Дурить меня вздумала?! – озверел Семен.

– Стой! – закричал кто-то.

Все обернулись. От стройки по глубокому снегу к нам бежал какой-то человек и размахивал руками. Он то и дело проваливался в сугробы, путался в полах длинного распахнутого пальто.

– Стой! Она не врет! У нее ничего нет!

Это был тот, кого я меньше всего ожидала увидеть, – по заснеженной стройке к нам бежал Марк.

– У нее ничего нет!

– Явился? – оскалился Семка. – За подружкой своей?

Марк остановился в нескольких метрах от нас, еле переводя дыхание и тяжело дыша.

– Семен, отпусти ее!

Полный эффект дежавю! Или я просто схожу с ума…

– Где-то я это уже слышал, – заржал Давыдов. – Может, опять скажешь, что вы лишь подсадные утки?

– Нет. На этот раз никакого вранья, картина у меня. Только я знаю, где она находится. Отпусти ее, и я скажу!

– Ты что, держишь меня за идиота? Думаешь, я второй раз куплюсь на этот дешевый спектакль?!

– Но ты ведь веришь, что картина у меня?

Верил Давыдов или нет, но светской беседе, как в прошлый раз, уже точно не бывать, это я понимала так же отчетливо, как то, что Димка не придет мне на помощь. Как ни крути, а холодное дуло пистолета у виска стимулировало мысленный процесс. Жаль, слишком поздно.

– Семен, я ее у тебя украл! Миновал охранный пост, проскользнул мимо десятка твоих людей, сумел вскрыть сейф… И ты думаешь, я бы позволил, чтобы какая-то девчонка умыкнула у меня из-под носа полотно?.. – уверенно говорил Марк. – Отпусти девчонку, и поговорим с глазу на глаз! Нет у нее картины, она даже не знает, где я ее спрятал! Ну… Решайся!

– Хорошо, – вкрадчиво ответил Давыдов. – Хорошо, поверю тебе. В машину его! – махнул он рукой своим головорезам.

Марка схватили под руки и поволокли куда-то в сторону кирпичной кладки. Семен остался стоять на месте. Не двинулся и Колька. Только когда где-то совсем рядом заурчал работающий мотор машины, он спросил: