По дороге в лагерь мы ошалело поем, может, для того, чтобы дать выход большой радости в связи с тем, что еще находимся в стане живых.

3 июля. Наступление продолжается оглушающими темпами. Пали на севере – Ковно (Каунас), на юге – Белосток (Каунас был захвачен немцами еще 23 июня, Белосток – 27 июня. – Ред.). Армии фон Бока и танковые дивизии Гудериана (2-я танковая группа в составе группы армий «Центр» Федора фон Бока. – Ред.) рвутся к Москве.

30 июня дивизии фон Штюльпнагеля (17-я армия. – Ред.) захватили Львов.

Я ездил вчера в этот город, упомянутый последним, вместе с майором Дерне, которого послали с миссией связи в штаб группы армий «Юг».

Мы прибыли туда из Дубно, который захватили у русских после ожесточенного сражения, длившегося целых два дня. Буденновские танковые войска были оснащены (наряду с большим количеством устаревших танков (Т-26, БТ-7, БТ-5 и др.) в западных округах Красная армия имела 967 Т-34 и 508 тяжелых КВ-1 и КВ-2. – Ред.) новыми танками Т-34. Этот танк был почти совершенным изделием (Т-34 в начале войны имели много недостатков: малый моторесурс двигателя (всего 50 часов), частый выход из строя коробки передач, хрупкие траки гусениц, теснота башни, слабая радиофицированность, ограниченный обзор командира и т. д. – Ред.). Танковая битва продолжалась день и ночь, склоняясь то в одну, то в другую сторону. Роковая битва гигантов, сражавшихся трассирующими снарядами ночью. В этом районе русские держались изо всех сил, до последнего солдата. Нам даже не досаждали пленные. Каждый новый квартал, в который мы входили, был абсолютно безлюдным.

Русские увозили с собой своих убитых и раненых, даже использованные ящики для снарядов и гильзы. Не оставляли ничего, ни малейшего признака своего пребывания. Кроме смерти и разрушений.

Во Львове мы застали ужасные сцены.

Перед отступлением русские сожгли и разграбили все, что не вывезли. Не имея возможности переправить заключенных на восток, они просто уничтожили их.

В тюрьме НКВД, где помещались русские и польские политзаключенные, осталось только около сотни человек. Других заключенных, видимо, расстреляли во внутренних дворах тюрьмы, поскольку там громоздились груды трупов, порой внушительной высоты.

Население Львова тоже не избежало бойни. Видимо, наше наступление дезорганизовало красных и привело их в замешательство. Они спасались пешком, в телегах и в кузовах грузовиков, в хаотическом состоянии, стреляя, как безумные, во все, что было на виду.

Они не прекращали стрелять из двигавшихся грузовиков, целясь в мелькавшие по пути дома.

Именно политические комиссары приказали красным расстрелять заключенных – мужчин и женщин. Их арестовали в последние несколько недель под весьма смехотворными предлогами – систематические опоздания на работу, случайные ошибки на производстве, которые расценивались как саботаж, или же невыполнение норм сельхоззаготовок.

Зловоние на улицах неописуемо. Армейских кремационных грузовиков вскоре оказалось недостаточно, и за городом выстроили огромные поленницы дров для сжигания трупов.

Перед уборкой тел многие горожане пытались опознать останки друзей или родственников. С носовыми платочками, прижатыми ко рту, они копались среди мертвых тел, переворачивали тела, с которых поднимались рои мух. (По данным украинских историков, в застенках НКВД во Львове было расстреляно около 2,5 тыс. чел. Однако немцы позже уничтожили здесь 140 тыс. военнопленных (не только советских), а из 100 тыс. евреев львовского гетто к моменту освобождения города уцелело только 300 чел., прятавшихся в канализации в городе. Об этом автор, естественно, не пишет. – Ред.)

В городе воцарилось безмолвие, прерывавшееся только сигналами наших транспортных средств и громкоговорителями агитационных машин, оглашавших на польском языке срочные объявления для выживших гражданских лиц.

Повидав эти ужасы, я больше не буду чувствовать особые угрызения совести в отношении уничтожения русских, о чем говорил Шольцберг.

Майор Дерне выполнил поручение, и мы поехали в обратном направлении. У него французский 50-сильный «Ситроен», который несется как ветер. Мы вернулись в Дубно через два часа, несмотря на скверное состояние дорог.

10 июля. По пыльным дорогам Украины катятся гусеницы танков танковой (до октября 1943 г. называлась моторизованной. – Ред.) дивизии «Викинг».

Переход от Дубно к окрестностям Житомира был относительно легким, если не считать нескольких стычек с очагами сопротивления отдельных красноармейских отрядов или группами партизан. Фактически многие отряды рассеивались, как только мы начинали атаковать их, а сами красноармейцы прятались в соседних селах. Затем, быстро разобравшись по взводам или ротам, они снова нападали на наши линии коммуникаций.

Куда бы мы ни приходили, повсюду видели следы разрушений, вызванные действиями спецподразделений НКВД. И мы встречали те же бесконечные колонны советских пленных из Львовского мешка, шагающих в тыл. Их было более чем 100 тысяч. В дополнение к этому русские бросили здесь почти 2 тыс. танков (из-за технических неисправностей на маршах, в ходе нанесения контрударов здесь было потеряно около половины общего числа машин. Всего на Западной Украине с 22 июня по 6 июля Красная армия потеряла 4381 танк из 4783. – Ред.) и 1500 орудий.

11 июля. Войска буденновской 6-й армии (командующий генерал-лейтенант И.А. Музыченко. – Ред.) блокируют наступление, обороняя лес к юго-востоку от Житомира.

С утра мы стояли на боевом рубеже, ожидая, когда танки завершат свою работу перед нашей атакой.

Тактика танковых частей состоит в следующем. Подходя к позиции противника, танковые батальоны развертываются веером так, чтобы обойти фланги противостоящей стороны и окружить противника. Далее они, действуя как клещи, постепенно снова смыкаются, вынуждая русских, таким образом, отступать в уменьшающуюся зону.

Затем наша пехота атакует образованный таким образом мешок и методично его зачищает…

Оглушительный грохот артиллерии, обрабатывавшей с рассвета позиции русских, прекратился. Нам сообщают, что передовой эшелон штаба передал по радио приказ начать наступление.

Я подаю водителю знак начать движение. Некоторое время назад нас оснастили новыми полугусеничными бронетранспортерами, которые развивают приличную скорость на любой местности. На них установлена 50-миллиметровая пушка, и два артиллериста готовы вести огонь.

Внезапно бронетранспортер останавливается. Мы спрыгиваем.

Впереди, в трехстах метрах от нас, бой в полном разгаре, или скорее мы видим беспорядочную массу людей, среди которых различаем солдат в русских и немецких мундирах. Похоже, что красные собираются здесь удержаться.

Со всех сторон носятся с воем и свистом снаряды и пули.

Некоторые из наших солдат довольно глупо передвигаются в полный рост.

– Ради бога, пригнитесь! Где вы находитесь, по вашему мнению? На учениях?