– Самый жестокий и бесцеремонный среди олигархов, Березовский, которого называют «крестным отцом в Кремле», был нашим следующим посетителем в Немецком обществе внешней политики. Тогда он даже был вторым лицом в Национальном совете безопасности! В Москве мне шепнули, что этот серый кардинал, обеспечивший себе через дочку Ельцина доступ к президенту, не гнушается и политическими убийствами.

Березовский, бывший в советское время обыкновенным инженером, действовал, манипулировал, интриговал в высшей степени интеллигентно, просто даже гениально. Он играл в игру своей жизни. Самая крупная авиакомпания в стране, «Аэрофлот», а также крупнейший производитель грузовых автомобилей «КамАЗ» уже были «приватизированы» олигархом. Он не скрывал своей цели: захватить контроль над полезными ископаемыми страны – прежде всего над нефтью и газом – и жадно протянул руки к крупнейшему в мире газовому концерну «Газпром».

Березовский знал русскую психику. Он был невысокого мнения о демократии и рыночной экономике и уговорил Ельцина вырастить искусственную касту миллиардеров – чтобы на равных разговаривать с западными капитанами бизнеса. О своих интересах он никогда не забывал и удил рыбку в мутных водах российской коррупции и теневой экономики. Олигарх даже попытался вырастить собственного кандидата в президенты. Преемник Ельцина должен был – это было ему ясно – прийти из армии или спецслужб, народ требовал авторитаризма, сильной руки. Либеральный интеллектуал в стране, раздавленной экономическими катастрофами девяностых, уже бы не прошел.

– Кстати, Березовский обещал мне помочь в поисках царского архива, – снова взял слово Ветров-старший. – Он говорил что-то любопытное о своего рода братстве евразийцев внутри государственного аппарата, которые якобы хотят предотвратить сближение России с Западом. Они ссылаются на тайные трактаты, которые представляют Россию в конце эпохи во главе альянса народов Востока против Запада.

Ельцину надо было спасать свою шкуру, Березовский и другие олигархи держали Россию в тисках. Ельцин понимал, что он натворил, и беспокоился о своей личной безопасности. В отчаянии он не видел другого пути, кроме как кинуться в объятия спецслужб – последнего прибежища своей власти. Только Путин мог в будущем защитить Ельцина. Это был единственный ответ, который молодой Ветров мог дать на вопрос, почему Ельцин выбрал в преемники именно Путина.

Путин не был типичным образцом разведчика вроде Джеймса Бонда, каким его любила описывать западная бульварная пресса. Напротив, его карьера в КГБ, которым он восхищался с молодости, резко закончилась в 1989 году с падением Берлинской стены. Молодой Путин с 1984 года был советским агентом на задворках Дрездена – пост скорее скромный. Развал ГДР сделал его разведслужбу неактуальной, и он вернулся на родину – но вскоре и сам Советский Союз тоже распался, похоронив под собой КГБ.

После этого Путин перешел в экономику и стал заместителем мэра своего родного Санкт-Петербурга. Бывшая царская метрополия была в упадке – экономика едва функционировала, население жило впроголодь, воспоминания о страшной немецкой военной блокаде вновь всплывали. Страх царил повсюду – на каждом углу правили бал уголовники и бандиты. Заслугой Путина было наведение порядка и привлечение в страну западных инвесторов.

Глаза Алексея Ветрова вдруг заблестели. За восхождением Путина в Санкт-Петербурге и его перемещением в Москву скрывалась тайна, которую еще предстояло разгадать. Хвастовство Березовского, что он и создал фигуру Путина, не могло быть решением загадки.

Тем временем летнее небо снова стало голубым. Облака исчезли, солнце светило как прежде, словно громко объявленного полного солнечного затмения вовсе и не было. Ничего не изменилось в мире в этот день – вопреки всем предсказателям и паникерам.

– Пророчества Нострадамуса мутны, – с горечью заметил старший Ветров. Следуя письму Нострадамуса к королю Генриху, мир в 1585, 1606, 1732 годах должен был стать свидетелем эпохальных изменений, но так же, как сегодня, ничего потрясающего в эти годы не произошло.

Неожиданно Алексей Ветров изменился в лице, черты лица его напряглись. Ему надо было сказать нечто важное. В конце своей жизни ему хотелось избавиться от одной истории, произошедшей с ним в России несколько лет тому назад. Он собрался доверить сыну некую тайну. Никто не должен узнать об этом – в том числе французские друзья. Сыну пришлось поклясться, что он будет молчать.

Во время моих поисков библиотеки Ивана IV, на которых все время настаивал Поль Ревэ, мне позвонил в отель незнакомый мужчина. Я, как всегда, остановился в интуристовском отеле «Россия», самом большом отеле в мире, расположенном в одном из древнейших районов Москвы – Зарядье. Отель был уродливый, но внутри весьма функциональный. В позднее Средневековье Зарядье относилось к Китай-городу, поселению ремесленников и торговцев, которое примыкало к Кремлю, а сегодня простирается до Лубянки, а с южной стороны до берега Москвы-реки. Западные туристы любят переводить Китай-город как «Чайна-таун», скорее из-за пестрой толчеи в нынешнем торговом квартале. «Китай» на татарском означает крепость; исторический район в XVI веке был окружен защитным валом, который позже был дополнен десятиметровой каменной стеной. Сталин хотя и снес по большей части исторический район Зарядье, чтобы очистить место для широких улиц вокруг Кремля, но многочисленные старинные здания из далекого прошлого сохранились как исторические памятники.

Вечером я вышел из отеля и направился к условленному месту встречи, точно следуя полученным указаниям. У храма Василия Блаженного я свернул на Варварку, бесспорно, самую достопримечательную улицу старой Москвы! Через несколько минут я дошел до самого старого из сохранившихся домов Москвы – Английского двора. Когда-то под этот дом вел подземный ход из Кремля, который приказал проложить Иван Грозный, чтобы шпионить за иностранными купцами.

Из дома вышел бородатый мужчина и, тяжело шагая, провел меня к старинной церкви и трижды постучал в дверь бокового входа. Очевидно, церковь служила местом собраний благородного общества. При сумеречном свете я прошел к небольшой группе дотоле неизвестных мне господ. Я сразу заметил, что это были высокопоставленные русские, но, судя по визитным карточкам, у всех были татарские имена.

Лысый мужчина, которого я до этого часто видел по телевизору, пригласил меня подойти ближе. Насколько я знал, его фамилия была Караганов. В этом тайном кружке он пользовался большим авторитетом. В своей краткой речи Караганов описал «вечный спор» между западниками и славянофилами в русской истории, вновь обострившийся нынче. Тебе ведь это прекрасно известно, Георгий. Он доложил собравшимся, что историческая попытка западников, вслед за Петром Первым, навеки застолбить Россию на Западе, потерпела грандиозный провал. В XXI веке наконец-то снова пробьет час евразийцев – современных славянофилов. Россия не нуждается в западном воспитании. Караганов воскликнул с искренним воодушевлением:

– Посмотрите на карту мира! – Его слова до сих пор