Алису Лидка тоже не упускала из виду, что было ейтрудновато, потому что существовали они в разных измерениях. Алиска, порассказам Федоскиной, махнула рукой на мужиков и решила строить жизньсамостоятельно и делать карьеру. Она страшно деловая, вечно занята и телефонзвонит не умолкая, поболтать с подругой некогда.

Мать пыталась пристроить Алиску замуж за какого-то старогохмыря с деньгами, Алиска послала их обоих подальше. Отношения у них с матерьюразладились, а тут еще неожиданно умер отчим, муж матери. Оставил он ей,однако, прилично денег, потому что мамаша, прикинув свои возможности, тут жевышла замуж за своего тренера по фитнесу. Такой интересный мужик – глаз неотвести. Раньше спортивное оборудование рекламировал, потом что-то тамслучилось, пришлось уйти из рекламы. Но быстро пристроился к Алискиной мамаше.Она прекратила с Алисой всяческие отношения, хотя дочь и так давно уже жилаотдельно.

И еще она бывает иногда в Петербурге по делам…

– Дай мне ее телефон! – сказала Анфиса, решившись.

– Ну не знаю… – протянула Лидка и посмотрелапренебрежительно, – она не велела никому…

– Дай! – Анфиса схватила ее за руку и таксверкнула глазами, что Лидкина рука сама нажала нужные кнопки на мобильнике.Она подумала, что сейчас Анфиса очень похожа на сестру.

«Бедная девочка, – думала Надежда, лениво прихлебываяостывший кофе, – одна, без матери, с отцом-неудачником. Да и тот умер, онаговорила вначале… Где-то я читала, что близнецов нельзя разлучать, они связаныочень крепко. Когда они рядом, эта связь им помогает, они в два раза сильнее ивдвоем умеют противостоять судьбе. Когда же они далеко друг от друга, онистановятся гораздо слабее. Они все должны делать вместе, а так они несчастны».

Настроение у Надежды испортилось: с одной стороны, быложалко девушку. С другой – время неумолимо бежало, да что там – просто неслосьсломя голову к шести часам, когда усталый муж явится с работы – и что он найдетдома? Только голодного, возмущенно подвывающего кота. Где жена, явившаяся посленедельной разлуки? Где подарки? Где вкусная, калорийная еда наконец?

Подумав о еде, Надежда сердито сглотнула и с отвращениемпоглядела на пустую чашку. Кофе ей совершенно не хотелось. И сладкого тоже. Ейхотелось горячего грибного супу и домашних блинчиков с мясом. Или наваристогоборща со сметаной и вареников с картошкой. Или если уж думать о здоровом образежизни, то диетической куриной грудки, жаренной в сухарях, и тушеной капустыброкколи в качестве гарнира. Но это – только на самый крайний случай. Что, всамом деле, сердито думала Надежда Николаевна, болтаешься по городу, вместонормальной еды – кусок торта и бесконечный кофе, от которого скоро начнетсясердцебиение, а толку – чуть.

И на самом деле нужно как можно быстрее нестись наавтобусный вокзал, чтобы спасти сумку, а она сидит тут, потому что не можетбросить эту несчастную Анфису. Видно, что человек совсем растерялся и не сможетсебя защитить.

Надежда снова с ненавистью посмотрела на пустую кофейнуючашку и осознала, что Анфиса снова заговорила, глядя невидящими глазами в окно.

Несколько месяцев она собиралась с духом, потом решиласьнабрать заветный номер. И услышала голос – такой знакомый с детства.

– Это я, Анфиса, – пробормотала она, как будтопрыгнув в холодную воду, – ты меня помнишь?

На том конце помолчали всего секунду, потом голос ответил сосмешком:

– Разумеется, помню, что у меня есть сестра…

Слова отчего-то застревали у Анфисы в горле, приходилосьвыпихивать их силой.

– Я бы хотела… мы не могли бы… ну… просто увидетьсяхоть ненадолго…

Она была сама себе противна – это жалкое, униженноебормотание… Да что с ней такое? Ей же ровным счетом ничего не нужно от сестры –ни денег, ни услуг…

«Нужно! – кричала в ответ ее измученная душа. –Тебе нужна она – самый родной, самый близкий человек на этом свете! Ты неможешь больше страдать в стороне от нее, ты должна быть с ней рядом – хотьизредка, хоть на минуточку…»

– Хорошо, – после некоторого молчания ответилаАлиса, – у меня очень плотное расписание, но как раз сегодня… Я уезжаювечером в Москву, если бы ты пришла на вокзал меня проводить…

– Я согласна! – выдохнула Анфиса.

– В одиннадцать тридцать возле памятника Петру навокзале, – отчеканила Алиса и отключилась.

Анфиса пришла на вокзал задолго до назначенного срока. Онаспряталась за ларек с сувенирами. У памятника Петру Великому в центре залароилась постоянная озабоченная толпа. Люди несли вещи, кричали на плачущихдетей, ловили сбежавшую собаку. До Анфисы никому не было дела.

Ровно в одиннадцать тридцать Анфиса увидела сестру. Онаузнала ее сразу, несмотря на то что они не виделись пятнадцать лет. Узнала непотому, что они были похожи. Напротив, если сейчас поставить их рядом, мало ктодогадался бы, что перед ним – родные сестры, тем более – близнецы.

В центре зала стояла очень интересная, хорошо одетая молодаяженщина. Тщательно подстриженные темные волосы, коротенькая шубка из щипанойнорки, дорогой кожаный портфель. Надменный профиль, взгляд – уверенный иневозмутимый. Взгляд хозяйки жизни. Видно было, что эта женщина не станетникого просить об одолжении, она сама уверенно возьмет все, что ей нужно. Онасовершенно чужая, поняла внезапно Анфиса. С ней мы никогда не сможем бытьблизки. Ей ни до кого нет дела, даже до собственной сестры. То есть тем болеедо собственной сестры. Скромная, незаметная сестричка выпадает из ее мира. Тоесть она просто туда не вписывается.

Так прошло десять минут. Анфиса все не решалась подойти,потом Алиса взглянула на часы, пожала плечами и пошла уверенной походкой кперрону. Поезд уже подали.

С тех пор они никак не связывались друг с другом. Анфису небеспокоили больше неожиданные боли и беспричинные приступы депрессии, из чегоона сделала вывод, что у сестры все хорошо. Либо же их таинственная связьпрервалась, чему тоже можно было только радоваться. Она вышла замуж за Стаса инекоторое время о сестре вообще не вспоминала.

Со Стасом оказалось не так весело, как при первомзнакомстве. Дома он не пел под гитару и не рассказывал анекдотов. Дома онвообще ничего не делал и вообще старался поменьше бывать, отговариваясь делами.Анфиса полагала, что это из-за отца – стесняется, мол, чувствует себя не всвоей тарелке. Позже она поняла, что Стас нигде, никогда и ничего нестесняется.

Бывая с ним в компаниях, она с некоторого времени осознала,что истории его повторяются, и песенки тоже. По образованию Стас был журналист,но ни дня не работал в газете. Он болтался по городу, встречался с какими-тонесерьезными людьми, просиживал с ними в кафе и недорогих ресторанах целые дни,бесконечно звонил кому-то по телефону, часто звонили ему, иногда даже ночью,пока этому не воспротивился отец.