через пургу, а мы, позвольте напомнить, сейчас в Монтане. Их юрисдикция сюда не распространяется.

– Наша тоже не распространялась ту…

– А головной офис еще того дальше. Останавливать их придется нам. Вот прямо здесь и сейчас.

Она секунду поразмыслила, кивнула и заняла позицию по другую сторону от двери. Дерновича слегка потряхивало, но на сей раз хотя бы не от разочарования и упущенных возможностей. С такими ситуациями он разбираться умел. Задержание, допрос, максимально жесткий при необходимости (хотя его до сих пор подбешивало, что она первой успела озвучить все это суперинтенданту). Ее опыта хватило, чтобы получить это задание… но и он был не лыком шит. У него тоже имелся какой-никакой опыт. И этот гаденыш-убийца, овдовивший сегодня еще одну честную женщину, прямо сейчас с этим опытом познакомится.

– Готовы? – спросил агент Дернович.

– Быстро, в ванную.

Малкольм бросил это так повелительно, что Нельсону в голову не пришло ослушаться. Он только метнул на Малкольма испуганный взгляд и сорвался с места. («Всё, – успел подумать тот, – теперь я его окончательно потерял…» – и знал, что на сей раз это чистая правда.)

Увы, Нельсон не успел.

Дверь высадили внутрь ударом ноги. Нога принадлежала явному коллеге тех двух джентльменов, что пытались убить Малкольма в лесу. За спиной маячила женщина. У обоих были пистолеты.

– Стоять! – рявкнул мужчина.

За спиной раздался вскрик, но оборачиваться Малкольм не стал. Он пожирал глазами гостя, который сделал шаг вперед и прикрыл напарницу, державшую на мушке Нельсона.

– Бросай, – скомандовал мужчина, заметив клинок в руке у Малкольма.

Малкольм не бросил. Сердце у него колотилось набатом. «Наставь меня. Веди меня. Все не может кончиться здесь. Я знаю, ты этого не допустишь».

– Бросай, или я тебя пристрелю.

– Он нам нужен живым, – предупредила женщина.

– Это теперь зависит от него. Бросай. Считать до пяти я не буду – просто выстрелю, понял?

Малкольм опустил глаза на лезвие у себя в руке. Такое далекое, такое тихое, неподвижное посреди всего этого ора. Словно нераскрытый секрет, словно шепот…

Он бросил нож.

«Я в руке твоей, Митера Тея. Предаю себя воле твоей».

– Прикройте меня, Вулф, – велел мужчина и двинулся к Малкольму, не снимая его с мушки… но слегка опустив ствол, потому что свободной рукой он уже лез в карман за парой наручников.

– Сейчас я надену их на тебя, – сказал он, – а если ты попытаешься что-нибудь выкинуть – хоть что-нибудь! – она уложит тебя на месте. Вы его держите?

– Так точно, – ответила она, целя Малкольму точно промеж глаз.

Мужчина опустил пистолет.

Малкольм уронил в руку второе лезвие, из левого рукава. Нож бесшумно скользнул в ладонь. Гость взял его за правую, занес раскрытый наручник, чтобы ударом захлопнуть его на запястье. Малкольм отвел назад левую руку, готовясь бить.

– Нет! – воскликнул позади Нельсон. – Не надо!

Глаза мужчины и мальчика встретились.

Нож пошел вперед.

Выстрел накрыл комнату, как удар волны о берег, оглушительный, громовой в этом крошечном пространстве.

– Митера Тея! Каким будет конец мира?

– Он сгинет в огне, конечно, – пожала плечами она. – Но мы изменим его судьбу. Мы дадим ему другую.

– Какова моя роль?

– Ты – точка невозврата. Ты повернешь историю в нужную сторону, и она пойдет по другому пути.

– И дальше все будет хорошо?

– Лучше не бывает.

– Митера Тея?

– Да?

– Я умру?

– Я буду вести тебя, и защищать, и сохраню на пути твоем. Ты мне веришь?

– Да, Митера Тея.

– Ты – Веришь?

И возвел он очи горе, и рек:

– Да, воистину.

Мужчина лежал на полу в номере захудалого мотеля: на лице – крайняя степень изумления; на губах пузырится кровь. Он был жив, но Малкольм ясно видел, что это ненадолго.

– Вулф? – сказал он, глядя на женщину.

Которая только что его застрелила.

– Поторопись, – бросила она Малкольму. – План изменился. Уходи прямо сейчас. – Она мотнула головой в сторону Нельсона: – Забирай парня. Я задержу погоню, сколько смогу. Ты меня понял?

Малкольм не ответил – он стоял с ножом в руке и смотрел, как умирает человек.

– Ты меня понял? – повторила она уже мягче, не так сурово, без гнева.

Малкольм поднял глаза.

– Да, Митера Тея.

11

– Но как! – Сара была безутешна.

Элеонора, Бесс и Мэйми лежали в снегу. Мертвые.

– Крысиный яд, – отец показал на разбросанные по всему свинарнику гранулы.

– Это что, кто-то специально сделал? – Сара недоверчиво уставилась на него. – Почему?

Он не ответил, но вид имел пристыженный, что само по себе уже было достаточным ответом. Почему? А почему у Дьюхерстов всегда проблема на проблеме? Да потому что мистер и миссис Дьюхерст принадлежали к разным расам. Потому что были бедны. Потому что отцу с дочерью пришлось нанимать дракона в попытке спасти свою ферму. Что, мало? Еще причины нужны?

– Я сообщу в полицию, – хмуро сказал отец. – Но надеяться, скорее всего, особо не на что.

У Сары не было иллюзий относительно жизни скотины на ферме. Она регулярно ела говядину и свинину, сама занималась поросятами, которых каждый год отправляли к мяснику, – будьте-нате. Тогда с чего бы ей так убиваться по этой троице?

Ну, хотя бы потому, что закалывать их не собирались – а если и собирались, то так не скоро, что как бы и не по-настоящему. Потому что они здоровались с ней каждое утро, когда она приходила их кормить. И умны были, что твои собаки. Они учились, они ее узнавали…

Они были её, вот что!

– Кто-то ведь сел и специально все продумал, – сказала она (голос прерывался, почти икал). – Решил, как, когда, время потратил, до конца все довел…

Отец тяжело вздохнул позади.

– Мы можем купить новых.

– На какие шиши? – спросила она, не слишком интересуясь ответом.

– Мне очень жаль, Сара, – сказал он. – Кстати, скорми их дракону, когда у него рабочий день закончится.

– Но они же отравленные!

– Крысиный яд на него не подействует. – Он развернулся и зашагал прочь. – Можешь мне поверить.

Сара опустилась на землю рядом с Элеонорой, положила ладонь на ее холодный бок. Свиная шкура очень чувствительная: стоит ее тронуть, даже совсем легонько, сразу дергается… Тут только до Сары дошло, насколько ее свинки мертвы. Плакать над ними было глупо. Но она все равно поплакала.

Слезы – тоже дело. Они заняли ее достаточно надолго, и до Сары далеко не сразу дошло, что отец впервые велел ей самой разобраться с драконом.

– Господи, что случилось? – воскликнула мисс Арчер, стоило ей только увидеть физиономию Сары.

– Кто-то отравил ее свиней, – сообщил Джейсон, следом