— Простите. — Риан покаянно склонил голову. Но этот простой жест еще больше раззадорил степняка.

— Хватит извиняться, Райно! Прекрати вести себя как нерадивый раб! Выкинь уже из головы все те глупости, коими тебя пичкали в этой твоей Академии, и научись видеть наш мир! Таким, каков он есть, а не таким, каким его привыкли изображать разномастные глупцы и идеалисты!

Риан смешался. Он не ожидал такой горячности от обычно спокойного шамана. И, если честно, не видел повода для этого внезапного взрыва.

— Что? Молчишь? Ну молчи и дальше. А мы с Третьим пойдем своим путем, — и старый степняк резко развернулся с явным намерением войти внутрь.

— Постойте! — воскликнул Риан, сам того не ожидая.

— Собираешься с нами? — недоуменно глянув на своего бывшего раба, в лоб спросил шаман.

— А вы возьмете? — машинально вопросом на вопрос ответил маг. Шестое чувство ему подсказывало, что внести ясность будет совсем не лишним.

— Возможно. Все будет зависеть от твоих слов, Райно, — медленно обернувшись, нехотя признал степняк.

— Моих слов?

— Да. Твоя рука. Что с ней? — Шаман кивком указал на пожелтевший, местами испачканный бинт. С момента своего побега из Академии Риан так ни разу и не снял повязку. — Вначале я решил, что ты был ранен, но если бы у тебя там была хотя бы царапина, то она нуждалась бы в регулярной обработке. Потом подумал, что у тебя трещина в кости или травма сухожилий запястья, но на тренировках ты одинаково ловко орудовал обеими руками. Так что же ты прячешь от нас, а, дракон?

— Ниче… — начал было Риан, но последнее слово шамана, обращение, достигшее его разума с легким запозданием, заставило его вздрогнуть всем телом. — Дракон?!

— Именно. Ты же не думал, что я мог этого не заметить? Твоя повязка может обмануть глаза, но никак не чувства знающих людей. Двадцать один камень цвета алой крови. Ну что? Скажешь, я не прав?

Риан снова покаянно склонил голову и почти неслышно произнес:

— Простите, Учитель.

— За что? — удивился старый степняк.

— За недоверие.

Шаман тихо хмыкнул и внезапно широко улыбнулся.

— Вот это уже лучше, Райно. Это по-взрослому. Теперь вижу, что я в тебе не ошибся. Пойдем.

— А…

— Снимай свои сумки и иди к Третьему, он покажет, как переложить вещи, чтобы они не мешались в нашем дальнейшем пути.

— Но… — Маг попытался снова вставить свое слово.

— Лошадей бросай. Они сами найдут дорогу к ближайшему селению. И не задерживай нас! Вопросы есть?

— Нет, — с тяжелым вздохом признал Риан. Шаман все равно не стал бы слушать возражений. Он все давно и за всех решил.

— Так на нас точно ничего не рухнет? — продержавшись лишь пару секунд, все-таки уточнил маг. Старые обветренные скалы выглядели весьма ненадежно.

— Здесь ходили поколения шаманов, и все дошли, — безразлично пожал плечами степняк.

— Я вообще-то спрашивал не о прошлом, а о возможном будущем, — ворчливо пробубнил себе под нос Риан. Но наставник его все-таки услышал.

— О будущем тебе должно быть известно поболее моего, ибо именно тебе предстоит его строить.

И столько уверенности прозвучало в этом спокойном голосе, что маг не решился вновь задавать вопросы. Это был вопрос доверия. И теперь Риан был твердо намерен верить. В Учителя, в эти горы, в их бескрайний мир… и в самого себя.

Тень

Обычно наиболее опасные эпидемии приходят с весной, с талым снегом, из-за отсутствия свежих овощей и солнца. Или с летом, знойным и засушливым, когда клубы пыли поднимаются на многие мили, а мелкие животные, не в силах найти себе пропитание простым способом, начинают влезать в людские хранилища.

Но этот новый, изменившийся, мир явно поставил своей целью разрушить все штампы. Практически весь юг драэкских земель вспыхнул в один момент, внезапно, а главное, казалось, без каких-либо рациональных причин. Селения, в которых появилась болезнь, зачастую находились далеко друг от друга, более того, многие из них были окружены вполне спокойными районами… но это все мелочи по сравнению с самым важным: к сожалению, охваченные эпидемией деревни находились на большом расстоянии от областных центров, а потому вовремя никто не спохватился.

В результате мы имеем филиал ада на земле. Пять деревень уничтожено полностью. Еще с десяток медленно вымирают в карантинных отстойниках, лишенные стабильных поставок продовольствия и необходимых вещей. По всему югу шатаются маги в робах целителей, но толку от них практически нет, а нам они мешают страсть как…

Эх, и это все в тот момент, когда мы наименее готовы! Этот мир точно решил нас добить! Ничем иным я эти бесконечные подлости с его стороны просто не могу объяснить.

— Командир! Первая медицинская группа вышла на связь! Им удалось пробраться в карантинную зону. У нас есть образцы зараженной крови! — Эльсо подлетел ко мне с такой сияющей улыбкой, словно ему не смертельно опасную штуковину подсунули, а как минимум имперскую корону. Никогда не понимала нездорового энтузиазма исследователей.

— Это все, что ты хочешь мне сказать?

— Сейчас? Да. Поговорим после. Забежишь через часок — я тебе дам полный отчет, а пока забудь о том, что я существую.

— С радостью, — буркнула я, взглядом провожая этого целителя-энтузиаста. Об Эльсо можно было не вспоминать в ближайшее время. Он сейчас, как ребенок, будет крутить в руках новую игрушку, радостно агукать и пускать счастливые слюни.

Ладно, об эпидемии можно временно забыть (пусть о ней сейчас принц думает, раз уж все равно в доктора играется), не мешало бы заняться другими вопросами. Например, найти Сана и вытрясти из него отчет и о проделанной за последние два месяца работе. А то у меня вечно какие-то срочные дела выскакивают: то спасение гражданских из коконов, то подготовка к осени, то погоня за новым Магистром по всем обитаемым землям… Вроде птенец он еще не оперившийся, а поймать ветер в поле легче, чем это новое кадровое приобретение!

Ладно, прежний мой хозяин тоже не раз прятался от моих глаз, но рано или поздно выбирался из своих схронов. И этот на чем-нибудь проколется. Не сможет же он бегать вечно!

Сан, уже привычно бледный и злой, обнаружился в операторской. Мониторы тускло поблескивали в энергосберегающем режиме, заставляя щуриться и напрягать глаза. Лично я на месте своего зама уже взбунтовалась бы от таких условий труда, но он сносил все с поистине нечеловеческим упорством. Вредничал, огрызался, посылал меня в далекие дали, но сносил все. Его неиссякаемое терпение поражало даже меня, привыкшую работать в адских условиях.