Я слышала звук четких, ритмичных шагов. Не одна пара ног явно. И еще дробный стук женских каблуков по камню. По тому, как притихли остальные тери, легко можно было сделать вывод, что перед ними предстала Августина.

А потом что-то тяжелое упало на пол.

Отчего-то холодок дурного предчувствия снова уколол позвоночник, и я, распихивая локтями тери и синтов, принялась продвигаться вперед. Черт дернул, не иначе! Зачем, спрашивается, вообще задержалась в этом недоброжелательном дворце? Ответа я не знала, но что-то подсказывало, что так надо. Пресловутое предчувствие, будь оно не ладно.

— Джули… — шепнул мне Кас, но не отставал.

Влившись в передние ряды, сначала я узрела королеву и двух Неприкасаемых, одетых по форме. А на полу…

Тут я поняла, с кем было связано это самое плохое предчувствие. Всё расплылось перед глазами, оставляя лишь мужчину, который с трудом вставал с колен, чтобы распрямить спину.

Сэт! Черная дыра, что же они с ним сделали?! И почему?

Он был обнажен по пояс, и на смуглой коже невооруженным взглядом были видны ссадины и пара кровоточащих порезов. Губа разбита, на подбородке набирал цвет серьезный синяк. И тем не менее он с вызовом смотрел на всех собравшихся.

С вызовом, который ему не простят.

Кас взял мою руку в свою и попытался увести за собой, но я не позволила. — Забирайте его, — пренебрежительно обронила Августина.

Некоторые тери недоуменно переглянулись.

Кто-то позади меня спросил: — В смысле?

— В прямом, — устало ответила королева. — Он ваш. Мне без разницы, что вы будете с ним делать. Трахните или убейте, все сразу или по очереди. Я вас не ограничиваю, мои дорогие. Шестой разочаровал меня и должен быть наказан. Это мое условие.

Королева удалилась, поднялась по длинной лестнице и скрылась за портьерами, оставляя лишь пару синтов в алых мундирах. Толпа зашумела, а все голоса для меня слились в нескончаемый гул, набатом бьющий о барабанные перепонки.

Трахните или убейте. Или все сразу… Звучало как чудовищный приговор. Безжалостный, потому что милосерднее было просто убить, чем бросить его, как кусок парного стейка в логово голодных исхудавших гиен.

Пусть у всех них были мужчины, это ничего не меняло. Такой лакомый кусочек — Неприкасаемого, ранее недоступного из-за своего статуса, им предлагали совершенно бесплатно. Бездушную машину без эмоций и чувств, которой можно попользоваться и передать следующей желающей.

Но кто здесь и сейчас на самом деле бездушный?

Ответ я знала. И Кас с Сэтом знали. Возможно, знала и Каролина. А остальные лишь спешили утолить голод.

— Я хочу его, — уже знакомая мне садистка решительно вышла вперед, хищно сверля глазами Сэта. — Первая.

Нужно что-то делать. Но что?! Их много. Сотни. И еще больше тут чужих синтов. А я одна… Выступлю в его защиту, но меня и слушать не станут. Некто с фамилией той, которую выгнали из совета из-за разногласий с королевой.

— С чего это вдруг ты, а Тель? Свои надоели?

— А тебе нет? — усмехнулась она, но я не следила к кому та обращалась.

Мозг принялся лихорадочно соображать. — Предлагаю аукцион!

— Зачем, если от него отказались?

— Ты всегда прибираешь самое лучшее к рукам.

Сэт слышал все это, но он не выглядел сломленным, а скорее безучастным. Будто собственная судьба его ни капельки не волновала, и он лишь наблюдал за ней со стороны. Сильный и уверенный в себе мужчина закрылся ото всех, нацепив маску абсолютного безразличия.

Но то, что смирился он, еще не значило, что должна смириться я.

— Потому что могу, Ровена, — голос Тельвы Корос будто ножом резанул барабанные перепонки. — Но я готова уступить тебе его после.

— После тебя он едва ли будет в сознании.

— Обещаю быть нежной, — в руке у нее мелькнуло лезвие ножа, а сама женщина приблизилась к Сэту.

— Нет уж, — возразил кто-то, заставив ее обернуться. — Аукцион хорошая идея. Кто платит больше, тот и забирает его первым. На сутки. Как вам?

Шум голосов нарастал, как приливная волна.

— А куда пойдут деньги?

— Да куда хотите. На закрытый счет, а потом найдем куда потратить. Я давно хотела попробовать Неприкасаемого…

— Думаешь, он будет лучше остальных?

— Может и нет, но мне нравится сам процесс…

— Он мой! — выкрикнула я громко, а потом всё завертелось с невероятной скоростью.

Разговоры стихли как по щелчку. В два быстрых шага я вышла вперед, стараясь не смотреть на Сэта. Иначе либо мое выражение лица выдаст наше знакомство с головой, либо его. Хотя взгляд блондина я ощущала всем телом, кожей и даже кончиками волос. Он будто сверлил во мне дыру, а сам мужчина рвано выдохнул, делая шаг назад.

Но страха я не испытывала, хотя руки и дрожали. Так нужно. Никогда бы себе не простила, если бы просто ушла, оставив его на растерзание жадных хищниц.

Выхватила нож у Тельвы и приблизилась к замершему мужчине. Не знаю, что он прочел в моем взгляде, но его губы разомкнулись и Сэт тихо прошептал:

— Не делай этого…

Голубые глаза блондина сканировали меня, не оставляя незамеченной ни одну деталь. Ни дрожащие руки, ни напряженное, словно струна, тело, ни крохотную слезинку, которую я упорно игнорировала.

— Он не твой, — попробовала протестовать Тельва, и я поняла, что счет шел на секунды. Ещё немного, и мне просто не позволят уйти. Пока меня спасала лишь собственная наглость, которой не ожидал никто.

— Мой. И я его забираю. Нужно наказание? Отлично, — подойдя вплотную, я едва слышно произнесла, позволив себе вдохнуть его неповторимый аромат: — Прости.

И оставила на твердой обнажённой груди длинный кровоточащий порез. Сэт даже не шелохнулся и не застонал от боли.

— Так нельзя, — выкрикнул кто-то, — королева…

Я обернулась, пробежала стальным взглядом по толпе, давая понять, что отступать не намерена. Только через мой хладный труп. У кого-то хватит смелости? Нет? Ну и отлично.

— Сказала, чтобы мы делали с ним то, что хотим. Я хочу его забрать и забираю. Своё наказание он получил, — нож выпал из моих рук и ударился о камень. — Если кто-то против, идите к Августине и передайте, что свою волю она выразила не точно. Всего хорошего.

Схватила ладонь мужчины в свою и настойчиво потянула за собой. Шаг, еще шаг. Быстрее, пока никто не решился заступить нам дорогу. Взгляды всех собравшихся прожигали меня насквозь, но не могли остановить. Зато тишина давила похлеще наковальни, свалившейся на голову.

Назад дороги нет, я это знала.

— Джули, — раздался сзади его голос, когда мы стремительно покинули дворец и почти выбежали в ночной сад. — Ты