Чутьё сразу заворочалось, строго предупредив:

— Ни звука в ответ. Иначе он сможет выкрасть тебя и убить твоего жениха с помощью Чёрных Мук.

Поэтому так и не прервала свою кропотливую работу. Утрата бдительности могла стоить нам с моим шаманом слишком дорого. Просто сделала вид, что не заметила незваного гостя.

— Виктория, Виктория, ты не сможешь противиться моей воле. Нойд Самылко и Тала-медведь тоже не отступятся. Не лучше ли выбрать бессмертного, чем путаться с недолговечными по своей сути существами из плоти и крови?

Ответил ему мой нойд:

— Рота, найди себе ровню. Оставь мою невесту в покое. Остальных моё требование тоже касается, — Негостай обвёл соперников многообещающим взглядом, намекая на то, что достаточно могуч, чтобы задать соперникам знатную трёпку.

Глава 20

Чёрный конь недовольно всхрапнул, когда всадник в синем плаще легко соскочил наземь и кинул поводья одной из Чёрных Мук:

— Держи поводья крепче, он не должен вырваться и лишить меня возможности отвоевать приглянувшуюся мне девицу, — черноглазая страшненькая нечисть торопливо закивала всклокоченной головой, соглашаясь с поручением.

В это время Негостай снял всю одежду до пояса. Я залюбовалась крепким, мускулистым торсом с красиво очерченными мышцами спины. Потом он отдал одежду подбежавшему к нему чакхли Цызе. Хлопнул его по плечу, как старого друга, и с достоинством пошёл в сторону ристалища.

Повелитель болячек недовольно посмотрел на Рухтнаса, когда тот потребовал:

— Снимай плащ, рубаху и куртку. Ты не должен иметь никаких преимуществ перед своим противником за сердце прекрасной нойды Виктории.

— Что ты себе позволяешь, собачий потрох? — оба полярных волка вздыбили шерсть и грозно зарычали, обнажая внушительные клыки, за что и получили по увесистому тумаку по мордам, которые отправили их в ближайший сугроб.

— Правила, есть правила. Иначе Каврай признает тебя побеждённым, — бог воинов пожал рельефными плечами и насмешливо просмотрел на оппонента.

— Не лезь, куда не просят, Рухтнас. Зачем тебе всё это? У тебя уже есть красивая и умная жена. Вот что за дурацкая манера вмешиваться в ход чужих интриг? — Рота не скрывал, что ему совсем не хочется светить перед невестой тщедушным телом с обвисшими мускулами и дряблой кожей.

Только пришлось ему подчиниться воле верховного бога Терских нойдов Каврая. Смотреть на это жалкое зрелище без содрогания могли, разве что, Чёрные Муки. На их фоне Повелитель болячек смотрелся записным красавцем. Та тощая и бледная девица, что держала на поводу коня своего господина, восхищённо причмокнула губами и пожаловалась вслух:

— Какой мужчина, а эта чужачка смеет нос воротить! Дура! Дура и есть! — и она ласково погладила коня по морде.

Совсем не ожидавшая ласки зверюга тихонько заржала, требуя продолжения. Чёрная Мука ослепительно ему улыбнулась и даже вытащила из засаленной юбки несколько стащенных где-то кусочка рафинада. Ими вскоре ужасный скакун и захрустел, тихонько вздыхая и периодически тыкаясь в ладонь своей спутницы носом. Было видно, что он совсем не привык к такому обхождению.

Тем временем противники встали друг напротив друга на три шага от края шкуры по длине. За ходом поединка строго смотрели все присутствующие, что сильно нервировало Повелителя болячек. Он привык действовать исподтишка. Часто даже чужими руками. Только в этот раз ему такой возможности не предоставили. Поэтому он попросту со всей силы шибанул своей мощью по нойду.

Казалось, от моего любимого не останется и пыли, но я напрасно волновалась. Один клубочек северного сияния деловито отправляла ему за другим. При этом продолжала наматывать новые моточки. Ведь от них зависело наше с моим женихом будущее. Поэтому сразу почувствовала радость, когда Рота сделал назад один шаг, потом второй, потом третий и пятка его левой ступни оказалась за границей шкуры росомахи.

— Ты проиграл, Рота, — голос Каврая был лишён и тени эмоций. — Никогда больше не пытайся вмешиваться в судьбу этих двоих. Твоим слугам это тоже запрещено.

— Как такое могло случиться? Откуда в нём столько мощи, если он в смертном теле? — Рота был готов на клочки разорвать всех вокруг.

Так ему было жалко себя, любимого. Так и неоценённого по достоинству даже негодницей Ябме-аккой.

Только он лишь сделал вид, что отступился. Ведь у него было много слуг, которыми он мог без малейших сожалений расстаться навсегда. В голове тёмного бога стремительно вызревал очередной подлый план. Конечно, прикинулся, что не ослушается воли верховного бога терских шаманов. Только никого из присутствующих Повелитель болячек не убедил в своей искренности. Естественно, держать данное слово попросту не собирался. Это было противно его глубинной сути.

Негостай вернулся в наше временное убежище. Нойда из племени чакхли смотрела на него таким взглядом, что всем нам сразу стало понятно. Она гордится им как собственным сыном. На лице отважной шаманки играла добрая улыбка. Не терпящим возражений голосом она отправила моего жениха отдыхать сразу же после того, как вернула ему отданные на сохранение амулеты и заветное веретёнце.

— Ты потратил много сил и победил Роту. Виктория восполнит почти пустой колдовской запас, но твоё тело нуждается в комфорте и продолжительном сне.

Пришлось моему любимому подчиниться. Спорить с этой властной особой опасался даже Рота. Чёрные Муки при её появлении с испуганным визгом разбегались, кто куда, и тут же возвращались в царство Повелителя болячек.

Я же продолжала сматывать свет полярного сияния в аккуратные клубочки в виде запаса для каждого из нас. Спать попросту боялась. Кто знает, вдруг Сациен или нечисть смогут выкрасть меня, пока Негостай восстанавливает силы после Шаманского поединка? Увеличивать же опасность ещё больше в мои планы не входило. Услышала тихий голос Мадеоракки:

— Тебе надо полностью восстановить организм и разум, Виктория. Отдыхай. Сегодня ночью никто не посмеет пытаться выкрасть тебя. Если такой глупец найдётся, то он горько пожалеет. Каврай не щадит тех, кто не чтит древние законы терской тундры.

Отрешиться от царящего вокруг бардака мне удалось далеко не сразу. Только некие чары сделали мой отдых настолько глубоким, что когда я попыталась вырваться из его тенёт, ничего не вышло. Чья-то злая воля не давала мне прийти в себя. Задавила панику и выпустила свои способности на волю.

Раздался протестующий женский вопль. Только заниматься дипломатией у меня сейчас не было ни малейшего желания. Кому принадлежал голос, я не знала. Он мне был незнаком. Только ждать чего-то доброго от него не приходилось. Мне пришлось опустошить все припасённые для себя кладовочки