Но подойти к самолетам им не удавалось: работали они вдалеке от стоянок.

Сегодня тоже начало рабочего дня не предвещало ничего хорошего. Женщин отправили на склады. Прошел час, второй, третий… Уже повисло над горизонтом желтое холодное солнце. Приближался вечер. Прозвучала команда об окончании работ. Их построили, повели по стоянке. Справа и слева стояли расчехленные самолеты. Возле них суетились техники.

К конвоиру подбежал офицер. Ольга прислушалась к их разговору. Офицер просил у него женщин для срочной загрузки самолета.

От волнения сердце Ольги забилось чаще. Она понимала, угнав самолет, они могут спасти не только себя, но и тысячи других заключенных. Если предупредить советское командование о намерении фашистов уничтожить лагерь, то оно наверняка предпримет меры, чтобы захватить лагерь, предотвратить гибель людей.

У самолета, к которому их подвели, оба мотора работали на малых оборотах, струбцины и чехлы были сняты. Видно, очень спешили с вылетом.

«Отлично, – обрадовалась Ольга. – Задача упрощается. Моторы работают, запускать их не надо. Садись в самолет – и взлетай».

Началась погрузка. Облепив ящик, женщины с трудом тащили его по снегу. Лиза метнулась к Ольге, глаза ее блестели, верхняя губа нервно вздрагивала.

– Что будем делать?

– В самолет, – сказала Ольга.

Внешне она казалась спокойной, говорила тихим, ровным голосом. Но каждый нерв ее был напряжен до предела. Ольга и Лиза по трапу поднялись в самолет, вслед за ними вошла Сюзанна.

«Если вырулим на старт и не взлетим, – нам смерть. Смерть сегодня же… – как током обожгло Ольгу. – Должны взлететь… Должны…»

В фюзеляж самолета затолкали первый ящик.

Ольга подошла к кабине, обернулась: в самолете были Лиза, Сюзанна.

Но тут завыла сирена – к аэродрому приближались наши самолеты. Через несколько минут раздались взрывы бомб, короткие хлопки зениток.

Конвоир, техники кинулись в укрытия. За ними побежали женщины.

На аэродроме стоял кромешный ад. Взрывались бомбы, стреляли зенитки, пулеметы. Огромные фонтаны земли и черные клубы дыма поднимались в небо.

– Вот не повезло! – проговорила Лиза.

– Наоборот, повезло. В этой суматохе легче угнать самолет… – сказала Ольга, направляясь в кабину.

Сев в кресло, левую руку положила на сектора газа, правую – на штурвал, ноги поставила на педали. Привычная поза, будто как прежде, на своих самолетах. Но…

Она плавно подала секторы газа вперед, моторы заревели, самолет покатился по рулежной дорожке…

Ольга развернула самолет вдоль взлетной полосы.

«Через тридцать секунд оторвемся от бетонки, уйдем в облака, потом курс девяносто градусов – и на восток, к своим… К своим…»

А вокруг – разрывы бомб, фонтаны поднятой кверху земли… Бомбовые удары наших самолетов продолжались.

Самолет на взлете стал разворачиваться вправо, скорость его падала. Ольга похолодела.

«Что случилось? Почему сдали моторы?»

Она бросила взгляд на плоскость и все поняла. За мотором тянулся сизый дым, показались языки пламени… Она подняла голову и увидела над собой краснозвездный «ястребок», который круто уходил в небо, довольный, видимо, тем, что поджег самолет противника на взлете.

– Самолет горит! Самолет горит! – в отчаянии проговорила Ольга и, уткнувшись головой в штурвал, зарыдала. – Наши подбили… Свои подбили.

К ней бросилась Лиза.

– Бежать надо! Бежать!

– Оставьте меня, – оттолкнула ее Ольга.

Лиза схватила Ольгу за руку, потащила к выходу.

Около самолета никого не было. У обочины взлетной полосы стояли женщины. Они работали на укатке снега. Услышав сирену, они попрятались в снежные сугробы, образовавшиеся после очистки полосы, и там дожидались конца бомбежки. Девушки бросились к ним.

Но вот бомбежка кончилась, на аэродроме засуетились немцы. К ним подъехала легковая машина. Из машины вышли офицер, солдаты. Ольга поняла: приехали за ними. Офицер приказал солдатам построить заключенных.

– Кто из вас пытался угнать самолет? – спросил он женщин, указав на горевшую машину.

В строю молчали. Офицер подозвал старших блоков, попросил их перевести вопрос на русский, польский, чешский, французский языки.

В строю заволновались: им стало ясно, откуда прибежали девушки и кто пытался угнать самолет. Но все по-прежнему молчали.

Офицер приказал виновникам выйти из строя.

– Если мы не сознаемся, пострадают другие, – сказала Ольга Лизе и сделала шаг вперед.

За ней вышла Лиза, потом Сюзанна. В строю зашумели, и более сотни женщин сделали шаг вперед, присоединились к девушкам.

Офицер взорвался:

– Солидарность! Это вам не пройдет!

Привезли Эльзу. Это женщины из ее блока работали на загрузке транспортного самолета, и она должна знать, кого у нее не досчитались при проверке заключенных.

Вместе с офицером она шла вдоль строя, всматривалась в лица женщин. Остановилась перед Ольгой.

– Она.

Ольгу схватили, вытащили из строя.

– Она.

Лизу схватили, вытащили из строя.

– Она.

Сюзанну схватили, вытащили из строя.

Их затолкали в машину, увезли с аэродрома.

8

Ольгу посадили в одиночный бункер, сырой, холодный. Цементный пол, бетонные стены, железная дверь. Слабый свет струился сверху через маленькое окошко.

Вначале Ольга считала дни, потом сбилась со счета, перестала. Силы покидали ее, она с трудом передвигала ноги. Три шага вперед, три шага назад… Три шага вперед, три шага назад… Ноги отекли, стали тяжелыми.

«Надо двигаться, надо ходить», – твердила она. И ходила. От одной стены до другой… Туда и обратно. В желудке было пусто до тошноты.

Ольга оторвала кусок от куртки, положила в рот, стала жевать.

«Почему нас не расстреляли?»

«Вы умрете медленной, мучительной смертью…» – так сказал офицер.

Ольга пошатнулась, грузно опустилась на цементный пол, погрузилась в короткий беспокойный сон.

Неподалеку раздался сильный взрыв, стены бункера задрожали.

«Бомба… Наши бьют… По форту… Наши… – пронеслось в голове, и теплая волна разлилась по всему телу. – Наши…»

В бункере посветлело.

Кто-то подхватил Ольгу, поднял с пола.

– Поднимайся, Оля! Свобода! Наши пришли! – услышала она женский голос.

Теплый весенний ветерок подул ей в лицо.

Она открыла глаза, зажмурилась от яркого солнца. Потом вдохнула всей грудью свежий воздух и шагнула навстречу взволнованным, радостным, ликующим людям.