Пушкин делал вид, что скучает. Он часто махал рукой, говоря:

— Я и сам это знаю.

Или:

— Не продолжай, это и так понятно.

Но меня не обманешь. Скорей всего, парень усвоил много полезной информации, и был благодарен за это, хоть и не показывал вида.

Несмотря на то, что я опускал подробности, разговор слегка затянулся. Сергей сказал, что хочет вздремнуть. И, видно, был честен со мной. Он должен восстановиться после всего что случилось. Сон подходит для этого как нельзя лучше.

Я не стал спорить, решив послушать его рассказ чуть попозже или уже завтра утром. Время у нас точно есть, значит, Пушкин никак не отвертится.

Оставил его в купе и отправился малость перекусить. Молодой организм требовал подзарядки каждые пару часов, будто в нем была воронка, поглощающая энергию.

Не успел добраться до ресторана, как объявили остановку на сорок минут. Я взглянул в окно на яркое закатное небо и красивые деревья, плывущие вдоль железной дороги.

Захотелось выйти на улицу, подышать свежим воздухом. Заодно купить поесть в новом для меня городе и осмотреть его мимоходом.

Как только поезд остановился, я выбрался из вагона и слегка прогулялся. Красиво, есть на что посмотреть.

Городок меньше того, где жил Александр. Зато много старинных зданий, почти нет уродливых коробок из стекла и бетона. Некоторые постройки вообще из дерева, напоминают сказочные терема. Интересно.

Я не стал уходить далеко, понимая, что скоро предстоит возвращаться. Просто отошел чуть подальше от других пассажиров, толпящихся на перроне.

Вскоре оказался на маленькой уютной площади, вымощенной камнем. Тут были лавки с товарами, сувенирами и едой. Многие уже закрылись, но несколько ларьков работали допоздна.

Я заметил табличку «Вокзальная шаурма». Плохо понимаю, что это значит, но тело свела волна отвращения. Видимо, Александр имел плохой опыт поглощения такой пищи.

Рядом стоял резной деревянный терем с вывеской «Домашняя выпечка. Пироги, блины, караваи». Сюда можно зайти; посмотреть, что у них есть в дорогу. Уверен, хозяева лавки специально ее тут поставили, чтобы угощать пассажиров.

Я подошел к окошку, где уже горел свет. Оттуда пахло свежим хлебом и мясом, ванилью и чем-то фруктовым. На меня смотрела улыбчивая девушка с круглым лицом, в кокошнике на голове. Видно это изюминка для привлечения покупателей, смотрится довольно неплохо.

— Чего изволите, господин? Все свежее да румяное, с пылу жару! — нараспев, звонким голосом сказала она.

— Чего лыбишься, дура⁈ Оставь свою отраву бомжам аха-ха! Сидит, дрянью какой-то торгует, так еще с благородными господами разговаривать не умеет, — раздался пьяный голос неподалеку.

Я повернул голову и заметил длинноволосого парня, которого сегодня бил шваброй.

Нажрался, как деревенский алкаш и приперся качать права. Точнее, позлить меня. Наверняка, не мог смириться со своим поражением и ждал реванша.

Тут, кстати, почти нет свидетелей. Я бы на месте волосатого трижды подумал.

— Простите, но я ничего такого не делала. Пожалуйста, не надо грубить, — смутилась девушка, краснея и со страхом отводя взгляд.

— Не обращайте внимания, сударыня. Это мой умственно больной друг. Сейчас я его успокою. А вы пока закройте окошко и подготовьте мне ужин в дорогу. На двоих, если можно, — добродушно сказал дамочке. Та испуганно кивнула и закрылась в ларьке.

— Ты опять здесь??? Решил снова встать у меня на пути? Да я тебе голову оторву! — заорал брюнет, переключая внимание на меня.

— Жду не дождусь, — широко улыбнулся я, ожидая, пока противник нападет первым.

Важно, чтобы я оборонялся. Нельзя убивать благородных вне дуэли, а на дуэль со мной он вряд ли пойдет. Поэтому лучше сделать все гладко, чтобы ко мне не возникло вопросов.

— Ну сволочь! Ты сдохнешь! — коротко бросил брюнет, вызывая синее пламя.

Сгусток магии полетел в меня. Атака была не слабой, но я успел отскочить. Магия пронеслась мимо, оставив на стене деревянной постройки внушительный черный след.

Моя рука покрылась черно-синим сиянием. Я решил не сдерживать себя, используя хаос. Надоело играть в детские игры, щадя противников.

— Ты что, чернокнижник что ли??? — вытаращил глаза длинноволосый.

Сзади послышался лай и рычание. Я почувствовал смертельную угрозу и пустил поток хаоса почти наугад, развернувшись в сторону странных звуков.

Моя энергия встретилась с потоком оранжевой магии, пущенным в спину. Две техники столкнулись в центре площади, отчего произошла вспышка с выбросом взрывной волны.

Меня откинуло чуть назад; упал, но быстро встал на ноги. В воздух поднялась пыль и мусор, с некоторых ларьком сорвало вывески. Второй противник отлетел в сторону и врезался в ларек с шаурмой.

Он пробил окно своей тушкой, попав ногами на стол для готовки.

— Вай, что творишь? Куда ботинком в лаваш⁈ Ай, мое мясо! Стекло все разбил, шайтан, — с акцентом завопил повар восточной внешности.

Парнишка с желтыми волосами стал выбираться из разбитого окна для заказов.

Все ясно. Придурки хотели меня обхитрить. Пока один отвлекал внимание, как бы желая подраться, другой использовал сильнейший магический артефакт.

Не хочется думать, что было бы, попади эта магия в цель. При условии, что я пока не умеют создавать защиту из хаоса и заниматься регенерацией. Я мог умереть. А эти двое сели бы в поезд, как ни в чем не бывало. Вот крысы!

Не знаю, насколько грозно я выглядел, но сердце заполнила ярость. Ни слова не говоря, пошел на черноволосого, давая понять, что он сейчас огребет.

— Отвали! — истерично крикнул противник, бросив в меня сгусток синей энергии.

Перехватил заряд рукой в «перчатке» из хаоса, заставив его погаснуть. Потом обратился к придурку, сказав:

— Умеешь делать доспех из своей голубой недомагии?

— Что? Умею! У меня сильный род. Попробуй только меня тронуть, кретин! — прокричал он, забыв, что недавно хотел уложить меня «одной левой».

— Создавай доспех, живо! — тоном, нетерпящим возражений, прогремел я.

Противник создал доспех; не знаю, сам или по моему приказу. Из моей руки вырвался поток хаоса. Придурок с громким криком полетел куда-то в темноту, отброшенный сильнейшим ударом.

Я старался создать магию послабее, но все еще плохо себя контролировал. Гарантий дать не могу. Умер, так умер.

Хмыкнул, пожав плечами, и повернулся ко второму придурку. Тот только выбрался из ларька. Теперь с ужасом осматривал раны от сколков стекла и разорванную окровавленную одежду.

Потом желтоволосый уставился на меня, раскрыл рот, но наверняка не мог подобрать нужных слов.

— Проверь, что там с твоим подельником. И чтоб к