Я еще раз оглянулась на потрясающего спящего мужчину. А затем тихонько вылезла из постели, чтобы он не заметил, и стащила телефон. С ним вошла в ванную и села на резиновый коврик, облокотившись на дверь спиной.

Руки предательски дрожали, но мне все же удалось снять блокировку с экрана. А потом я увидела на «рабочем столе» кучу непонятных мне значков. Я долго листала меню, пытаясь найти хоть что-то знакомое, пока наконец не увидела кружочек Гугл и сразу же нажала. Но меня ждал сюрприз — телефон затребовал пароль. Я вышла, пересматривая содержимое экрана еще раз. 

Внезапно дверь с силой открылась, да так, что я упала спиной назад, на пол спальни, выронив похищенный аппарат. Медленно подняла взгляд снизу-вверх, обомлела и сжалась.

Прямо надо мной склонился Винс, глядя на меня так, будто готов пристрелить на месте.

Винсент

Стоило мне на пару часов расслабиться, как девчонка тут же взялась за старое.

Неожиданно проснувшись, я обнаружил, что нахожусь не в своей спальне. А вот временная владелица комнаты отсутствовала. Я осмотрелся и сразу заметил, что вместе с Мариной пропал мой телефон. 

Вот же дрянь! Если она позвонит в полицию прямо сейчас, то все испортит! 

Я понял, что ушла она не так давно — в воздухе еще витал сладкий аромат ее тела. Значит, и далеко сбежать не могла, да и дом не покинет.

Да она же в ванной!

Я чертовски разозлился. Казалось, сейчас взорвусь от гнева. Я тут же двинулся в сторону ванной комнаты, нажал на ручку и потянул на себя дверь, зная, что замка там нет.

Марина сидела прямо у входа. И когда я открыл потянул за ручку, девушка упала, шмякнувшись на пол. Мой телефон вылетел из ее рук и отлетел на середину спальни. Но вроде бы не разбился. Я же склонился над девчонкой, пытаясь успокоить свое учащенное дыхание. 

— Зря ты так делаешь. Я ведь относился к тебе по-хорошему, — прошипел, пылая яростью. Схватил Марину за запястье и поднял на ноги.

В ее глазах читался неподдельный ужас. Наверняка она опять боялась, что сейчас ударю. Если это действительно так пугает ее, может, и стоит шлепнуть пару раз по сочной заднице, для профилактики? Я сел на кровать, все еще не разжимая хватку.

Девчонка смотрела на меня выжидающе. Голубые глаза в обрамлении дрожащих длинных ресниц широко распахнулись, губы чуть приоткрылись. В этот раз она не зажималась, не старалась прикрыться. 

Потянув девушку на себя, я заставил ее лечь животом на мои колени. Она брыкалась и дергала ногами, поэтому пришлось сжать запястья за спиной. Я стащил вниз, на бедра, новые трусики. Ох, какое же у нее шикарное тело! Удивительно, каких Райен подбирает девчонок — одна лучше другой. У придурка явно глаз наметан.

— Ты очень плохая девочка, Марина, — заговорщицки произнес заезженную в порнофильмах фразу. И моя ладонь со звонким шлепком опустилась на девичью задницу.

Место удара слегка покраснело, хотя я даже не приложил особых усилий. Девчонка вздрогнула и пискнула — то ли от боли, то ли от испуга. Я повторил действие и с сожалением понял, что опять возбуждаюсь. Член уже наливался, твердел, упираясь в живот девушки. А вот ее, кажется, мое состояние только отпугивало. Кто знает, какие мысли в тот момент витали в светловолосой головушке? 

Я шлепнул третий раз, затем четвертый. И когда собирался сделать последний хлопок, услышал тихое всхлипывание.

Диафрагма Марины прямо-таки содрогалась от горького плача. Девушка больше не сопротивлялась, будто полностью сдалась, хотя мне в это не верилось. Пришлось остановиться и усадить ее рядом на кровать.

Меня словно водой окатили. 

Черт, девчонка и правда ревела. Конечно, я понимал, что она боится меня — страшится, что могу причинить ей боль. Но чтобы настолько?.. 

По фарфоровым щекам катились маленькие кристаллики слез. Красные от плача глаза смотрели на меня с недоверием и ненавистью. Она сжала руки в замок на коленях и совсем зажалась. 

— Чего плачешь? Это не было больно, — с усмешкой произнес я, пытаясь вразумить ее.

Терпеть не могу женские слезы!

— Зато было унизительно, — ответила она едва слышно. Голос дрожал. Марина глотала слезы, стараясь не взвыть. — Я этого не заслужила. Я просто хотела домой. 

Я поднялся на ноги, нашел боксеры и натянул их на себя. Затем остановился напротив кровати, скрестив руки на груди. 

— Отработаешь деньги и поедешь. Мы больше никогда с тобой не увидимся, — отрезал я, но вышло куда грубее, чем хотелось. 

Я слишком вошел в образ плохого парня, хоть никогда и не являлся таковым. Даже стало противно от самого себя. Как мог обычный мальчишка стать озлобленным мужчиной, которому нравится женская покорность? На самом деле я люблю всякие игры лишь по обоюдному согласию. И никогда не причинял женщинам боли целенаправленно. На сей раз я, кажется, перегнул палку. 

Также я отлично понимал, что коттедж Райена — вовсе не дом Марины. Но все равно старался не выходить из образа. Вдруг девчонка сболтнет лишнего, когда верну ее? Не нужно, чтобы меня спалили раньше времени — вчера я и так чуть не попался. 

— Ты хотя бы раз задумывался, кем является девушка, которую ты купил на долбаном аукционе?! — воскликнула она. Голос набирал силу, и вскоре Марина перешла на крик: — Для вас, тупых богачей, женщина ничего из себя не представляет?! Вы действительно считаете, что такие, как я, обязаны обслуживать вас, потакать вашим дурацким желаниям? Думаешь, я по собственной воле отдалась в рабство?

— Не имеет значения, — сухо отрезал я, пытаясь казаться хладнокровным, хотя внутри что-то дрогнуло.  

— Вот именно, что тебе плевать! И всем остальным тоже! Для тебя и других я лишь кусок мяса, который можно трахать. Я не должна проявлять эмоций, обязана приносить удовольствие клиенту, забыв о собственных принципах, забыв о том, что я тоже живой человек. Мало того, что каждый, кто платит бабки, может иметь меня во все дырки, так еще и долбанные охранникам Райена делают то, что им заблагорассудится, потому как чувствуют полную безнаказанность. Я не хочу так жить; не хочу быть рабыней. Это все незаконно! Я домой хочу! Я вообще не должна находиться здесь! 

С последними словами Марина встрепенулась и пружиной подскочила на ноги, оказавшись напротив меня. Ее тело напряглось, кулачки сжались, скулы заострились. Я видел, как она злится, и отлично понимал почему. 

— А где, по-твоему, ты должна находиться? — задал я вопрос, который самому показался глупым.

— Я ехала сюда работать гувернанткой. Даже прошла гребаное собеседование в Москве. Не верила до последнего, что мне, замухрышке из провинциального городка, так повезло. Не соглашалась, пока у здания, где находился офис, не встретилась с одной девушкой. И знаешь, что?.. Когда она стала рассказывать о том, какая это прекрасная фирма-посредник, я поверила ей! — Марина вскинула руки и закрыла ладонями лицо, оседая обратно на кровать. — Дура! Я просто набитая дура! — повторяла она.