Через несколько минут я все же дождалась. Во двор въехала машина. Ворота закрылись с глухим стуком. А после в гостиной послышался и приглушенный голос хозяина:

— Да, Леона, я на месте. Нет, не нужно… Подарок великолепен, хотя и не стоило…

Поняв, что Винс разговаривает с некой женщиной, я почему-то напряглась.

Конечно, разве такой мужчина может оставаться совсем один? Возможно, официальной жены у него и нет, а вот любовницы должны быть точно. Я даже почувствовала легкий укол ревности. Тело тут же вспомнило волшебные ощущения, и в животе будто запорхали бабочки. У меня ничего уже не болело, и я вдруг поняла, что не прочь повторить наш секс. Но тут же перевела мысли на другое.

Нужно как-то помириться с ним. Вчера я наговорила лишнего. Ему плевать, как я попала в плен, но при этом он вроде бы понимает мое положение. Значит, не все еще потеряно. У меня есть время, чтобы на него повлиять.

Я выскочила из кухни, заметив, как мужчина прячет телефон в карман.

— Привет! Как твое плечо? — немного смущенно поинтересовалась я.

Он выпрямился, пару секунд просто смотрел на меня и вдруг улыбнулся.

— По-твоему, такая царапина может беспокоить? Но то, что ты переживаешь обо мне, весьма приятно.

Мне хотелось спросить, где его носило с самого утра и кто эта Леона, но я не смела задавать ему вопросы, которые меня никак не касались.

— Я не переживаю, очень надо, — буркнула я и хотела было пройти к лестнице, как Винс встал передо мной.

— Выспалась? — спросил он, все еще улыбаясь. И вдруг предложил, не дожидаясь моего ответа: — Хочешь прогуляться по территории? За особняком большой сад. Правда, я редко там бываю.

Размять ноги и проветрить голову действительно не помешало бы. Я кивнула.

— Тогда собирайся, на улице сегодня прохладно, — с улыбкой сказал он.

Мы вместе поднялись на второй этаж и разошлись по разным комнатам. Неда уже закончила уборку и возилась где-то в кладовой в другом конце коридора. Я надела свитер и вдруг заметила, что служанка сменила постельное белье на моей кровати. Видела, значит, пятна крови. Стало даже неловко, будто я совершила преступление.

Я все еще не могла привыкнуть к мысли, что уже не девочка. А мой первый мужчина — лишь краткое мгновение в жизни. Вот только почему я постоянно о нем думаю? Как выбросить из головы глупые мысли? Мне нельзя привязываться к Винсенту Марчу — потом будет лишь хуже, тяжелее. Совсем скоро мы расстанемся и никогда больше не увидимся, как он сам и сказал. Нельзя влюбляться в такого, как он, — преступника, убийцу. Поэтому не стоит лишний раз думать о нем положительно. Он гад — и этим все сказано. Еще неизвестно, что он прячет в своей тайной комнате. Наверняка и сам извращенец, раз знает о других подобное.

— Ты идешь? — послышался грубый голос за дверью.

Я не стала дожидаться, пока он войдет, поэтому выскочила в коридор, почти столкнувшись с Винсом. Он также переоделся — сменил деловой костюм на джинсы и серый полувер. Теперь мужчина выглядел чуть проще, как-то по-домашнему.

Но пристальный взгляд зеленых глаз тут же напомнил, с кем я имею дело.

— Я уже готова. Можем идти, — нервно ответила я, стараясь не смотреть на Винсента.

Он что-то буркнул, а потом приобнял за талию. Я дернулась от этого жеста и рванула вперед, словно ошпаренная. Сама не заметила, как быстро спустилась с лестницы.

Мы вышли через столовую. Волосы тут же приподнял прохладный ветерок. Солнце ослепило. И я прищурилась, пытаясь рассмотреть задний двор. Метрах в пяти от дома имелась беседка, металлические прутья которой увивал засушенный плющ. Перед ней стояло нечто вроде большого мангала с решеткой для барбекю. Чуть дальше в заборе имелась калитка, которую Винс и открыл, приглашая меня на выход.

Сад действительно оказался огромным и немного грустным. Зелени почти не осталось, вместо нее на яблонях и вишнях дрожали на ветру желтые и красноватые листья. Я подняла голову, взглянув на быстро летящие по небу облака, периодически закрывающие солнце.

Деревьев было достаточно много, и я даже не видела, где они заканчиваются. Кроме них имелись кусты, между которыми тянулись мощеные дорожки. Но бежать здесь тоже некуда — со всех сторон сад огражден высоким забором, через него я не смогу перелезть.

— А тут неплохо, — вдруг произнес Винс, остановившись и скрестив руки на груди.

— Ты так говоришь, будто никогда здесь не был, — заметила я его реакцию.

— Можно сказать и так. Всего пару раз заглядывал. Я недавно живу в этом доме, — пояснил он, увидев мое изумление. — Купил пару лет назад, сделал ремонт на свой вкус. Но время на бессмысленные прогулки я тратить не привык.

— А где ты жил до того, как сюда переехал? — поинтересовалась я.

— Это совершенно не важно, — отрезал он, слегка нахмурившись. — Идем, я не собираюсь торчать здесь вечность.

— Спасибо, что выделил время на прогулку для своей заключенной, — язвительно прокомментировала я его ответ. — Идем, коль ты такой занятой. Посмотрим, что здесь есть. Неизвестно, когда ты в следующий раз решишь уделить мне время.

Он промолчал и прошел вперед по дорожке, но вдруг остановился, подняв одну руку к голове. Я тоже замерла, пытаясь понять, о чем он сейчас думает. Он был странным. Непонятным мне. Закрытым. Да и что он может думать хорошего? Наверняка гадает, зачем вообще тратить на меня время, если можно просто закрыть в комнате, приносить еду и трахать, когда ему захочется.

Винсент

Я и сам не знал, зачем решил сюда заглянул. Жаль стало, что девчонка сидит в четырех стенах. Она ведь так хотела свободы, которую я не мог ей предоставить. Но ее вопросы вызвали совсем другие воспоминания, отозвавшиеся как-то болезненно.

Когда я был еще маленьким, в нашем поместье тоже имелся яблоневый сад. Мы жили в небольшом городке неподалеку от Бирмингема. У реки Эйвон, до которой всего несколько минут ходьбы. Родовое поместье принадлежало моей бабушке. Я любил тот сад — через него можно было сбежать наружу. Когда мать ругалась с бабушкой, я пользовался моментом и уходил, сидел на берегу реки и думал, почему отца нет с нами. Бабка постоянно корила маму, доводя ее до слез, называла меня маленьким ублюдком-макаронником. Потому что мой отец, которого я никогда не знал, проживал в Италии и, судя по ее словам, ничего хорошего собой не представлял. А вот бабка являлась знакомой самой королевы Елизаветы и имела аристократические крови.

Я рос изгоем и мечтал когда-нибудь отыскать настоящего отца. Думаю, он даже не знал о моем рождении — мама уехала от него еще будучи беременной, потом вышла замуж за другого человека, но брак быстро распался. Когда я играл с машинками и пистолетами, она часто поговаривала, что я весь в своего папочку. Тогда я и решил, что мой отец был военным, и даже хотел на него походить: занялся вольной борьбой, а потом и стрельбой. Но это случилось чуть позже, когда мама окончательно поссорилась с бабушкой, забрала меня и переехала в Лондон.