Надо сказать, что плавсостав флота, кем я и был, один раз в 2…3 года обязан был проходить эту очень занудную процедуру, мало полезную для человека. В течение месяца, почти ежедневно, с отрывом от работы, нам читали лекции о международном положении, составе флота НАТО, политики наших вождей и много еще всякой дребедени. И я проходил это безобразие после демобилизации, начиная с 54 года, уже несколько раз. В принципе, в ходе этой переподготовки, мне должны были повышать воинское звание. Но этого не происходило. И я поехал в военкомат, чтобы объясниться.

Принял меня какой-то сухопутный капитанишка, я ему выразил своё несогласие с тем, что меня не повышают в звании, хотя я честно уже 4 раза проходил эту процедуру. Показал ему путевку на охоту и сказал, что очень не хочу пропустить охоту. Он мне объяснил, почему меня не повышают в звании – для этого флотский офицер плавсостава, тем более штурман, должен отплавать хотя бы месяц на любом корабле. Но с «Алмаза», где я работаю, военкомат отправить служить никого не имеет права – предприятие в особом списке. У меня с собой был коньяк, и, когда я попросил что-нибудь придумать, он придумал: если я соглашусь поменять ВУС-111 (это штурман) на ВУС – 110, а это командир ракетного корабля 2-го ранга, меня не будут дергать никогда. Я согласился. Больше меня никогда не дёргали.

Летом 67 и 68 годов несколько раз пришлось выезжать на места, предлагаемые областными чиновниками нам в качестве территории для садоводческого товарищества. В основном это были заболоченная земля, овраги и прочая неудобь. Наконец, в 69 году завком, где сидели очень крутые ребята, такие, как Коля Синицын, Коля Афонькин, Паша Тришков, Макарыч Юсупов и другие, остановился на варианте вблизи д. Холщевики. Но надо было вырубить топорами гряду плотного высокого мелколесья длиной 3 км вдоль высоковольтки и шириной 20 метров! Редкие крупные деревья лесхоз валил сам и на нашей технике вывозил с территории на лесопилку.

Я раза 3 участвовал в этой тяжелой работе. В один ряд становилось человек 20, с топорами, и срубали под корень эту плотную непроходимую массу деревцев высотой метра 3….4. диаметром 5….7 см. Опасная работа! Кто-то рубанул себя по ноге до кости! Потом по всей территории прошлись бульдозеры и очистили эту вырубку от мелких пеньков и больших пней. Правда, кое-какие пни бульдозеры не осилили, потом вручную пришлось выкорчевывать их кому не повезло. Весной 71-го провели жеребьёвку, и мне достался неплохой участок №178. Лучшие участки забрали себе члены завкома и вся инициативная группа (15 человек), которая провела огромную работу по созданию садоводческого товарищества. А это: системы электроснабжения – силовые трансформаторы, опоры, электролиния, водоснабжения – скважина (110 м глубина), трубы, башня – 20 метров высоты.

Наступил 69 год, год неожиданных и серьёзных перемен в моей жизни.

2.3.4.3 Трагические коллизии и шаги к нормальной жизни

Мы тихо и мирно, как мне казалось, продолжали жить в одной большой комнате. Тёща бытовала за перегородкой. Сергей подрос (фото 1970г) и надо было думать о неудобствах личной жизни..

В 68 году тёща подала на работе заявление на квартиру. И ей твёрдо завком пообещал дать её в начале 69-го года. Но что-то задерживали, она очень переживала. Посовещавшись, мы решили подать заявление на строительство кооперативной 3-х комнатной квартиры в Тушино – как резервный вариант. И оплатили первый взнос – деньги от командировок были и тёща подбросила процентов 40. Через полгода дом должен был быть построен. И вдруг, у тещи обнаруживают рак сигма-кишки! Её прооперировали, но метастазы, по-видимому, остались (Тогда я предполагал, что заболевание произошло только на нервной почве, из-за неудач с квартирой. Но последующие события позволяют предположить, что главную роль здесь сыграл ещё один прискорбный и для меня и для неё фактор).

Примерно за полгода до того, как Сергею исполнилось 16 лет, (он родился 8-го октября 1955 года), Зина мне заявляет: «Помню ли я о договоре 57 года?» Тогда мы договорились жить вместе до исполнения Сергею 16 лет (см. л. 35 и 37). «Выполняй договор! Я хочу развестись!»

Я был ошарашен этим вопросом!!! Все прошедшие после 57-го годы, (13 лет!), жили мы нормальной семьёй. Воспитывали ребёнка, работали, часто отдыхали вместе, посещали театры и клубы. Сергей каждое лето в обязательном порядке был устроен мной в п/лагерь, и каждый год у него была ёлка и, в основном, свежесрубленная мной в лесу, я ей никогда (!!!) не изменял, зарплату всю отдавал ей. (Но заначка в пределах 10 р была всегда) И, главное, несмотря на её многочисленные фокусы (в пределах нормы для женщины!), я её любил, заботился и, естественно, прощал.

Думаю, что прежде чем задать мне этот страшный вопрос, она советовалась с «мамулей», (как она звала маму). И я думаю, что для тёщи это был удар «ниже пояса», который в совокупности с переживаниями за квартиру, оказался смертельным.

Ровно через полгода после операции моя любимая тёща умерла. Ей было 57 лет! Крепкая, здоровая, симпатичная хохлушка! За неделю до смерти ей сообщили, что вопрос с квартирой завком решил – ей выписали ордер на 3-х комнатную квартиру и через пару недель она может его получить. Сразу после смерти ордер на квартиру был аннулирован.

А я получил ордер и ключи на кооперативную квартиру в Тушино на ул. Планерная д. 18, 3-й этаж по жеребьёвке, вскоре после похорон.

Зине я ответил, что помню о том договоре. Хотя думал, что со временем он потерял смысл, ибо жизнь наладилась, зачем же её рушить? Но раз она настаивает, я должен обдумать ситуацию. С бухты-барахты такие дела не решаются – мне нужно время.

Я хотел потянуть, надеясь, что она одумается. Это во – первых. Во-вторых, мне идти было некуда и не к кому, никакой, даже на примете, женщины у меня и в мыслях не было. В-третьих – почему я должен, налаженную с таким трудом после 57-го года семейную жизнь, разрушить и оставить без отца моего сына? На просьбу объяснить своё поведение следовало: «Я так хочу!!». Мне стало ясно, что кто-то извне руководит и руководил все эти годы её поведением. И я даже знал, кто это был – (см. л 37) . Но, «если женщина хочет…..», как поёт Нана Бригвадзе, то её уже не остановишь. Я должен был выработать стратегию