Он с глубоким уважением отзывался о советском маршале Михаиле Тухачевском, которого считал потенциально величайшим полководцем первой половины двадцатого века, утверждал, что тот точно стал бы таковым, не казни его Сталин в 1938 году. Пауэлл приводил многочисленные доказательства своей правоты. Из них мне запомнилось только то, что Устав внутренней службы Рабоче-крестьянской Красной Армии, созданный по инициативе Тухачевского, – лучшее в мире произведение в этом жанре.

В том, что Энок Пауэлл серьезно знаком с военным делом, не приходилось сомневаться. Многие ли люди, не говоря уже о политических деятелях, могут похвастаться тем, что, придя в армию простым солдатом, проделали за шесть лет войны головокружительный путь до бригадного генерала?! Военная карьера Пауэлла изобиловала необычными поворотами и драматическими событиями. В беседе с нами Энок шутливо упомянул лишь о том, что во время войны его, британского офицера, дважды арестовывали по подозрению в шпионаже. На Германию, за то, что он распевал в публичном месте немецкую песню, и на Японию, когда вследствие перенесенной желтухи его кожа стала желтой.

В ходе затянувшегося ланча Энок Пауэлл рассказал нам, что в 1980 году он охарактеризовал бойкот западными странами Олимпиады в Москве из-за вторжения советских войск в Афганистан как патетику на грани фарса. Он также высказался в поддержку одностороннего ядерного разоружения своей страны, против размещения на Британских островах американских крылатых ракет.

– Но, мистер Пауэлл, почему у вас такая необычная для консервативного, в общем-то, деятеля позиция? – осведомился я, почти не веря своим ушам.

– Да все очень просто, – уверенно отвечал собеседник. – На основании своего знания истории я утверждал и продолжаю утверждать, что СССР никогда не вторгнется в Западную Европу. Так зачем же огород городить? Кроме того, как вы наверняка знаете, я закоренелый антиамериканист, – доверительно добавил Пауэлл. – Еще во время мировой войны мне показалось, что главной целью Америки является уничтожение Британской империи. Я видел уже тогда, что на горизонте вырастает более грозная опасность, чем гитлеровская Германия и милитаристская Япония. Америка – это наш страшный общий враг.

Услышали мы от нашего собеседника и другие любопытные высказывания. Пауэлл крайне неодобрительно отзывался о своем парламентском коллеге Дэвиде Оуэне, бывшем лейбористе, создавшем в начале восьмидесятых годов Социал-демократическую партию Великобритании:

– Этот человек никогда не чистит ботинки, а это свидетельствует о том, что он сказочно богат.

С горечью говорил он и о том, что никогда не поступался своими принципами, поэтому так и не смог преуспеть в политике.

– Посмотрите на большинство моих коллег по кабинету, министров начала шестидесятых, – сокрушался Энок. – Сплошные лорды и сэры, уважаемые, богатые люди. А мне дай бог заработать скромную пенсию.

Что правда, то правда. Трудно найти более принципиального государственного деятеля на британском политическом небосклоне, чем Энок Пауэлл. Уже в середине тридцатых годов он понял, что вскоре начнется война с фашистами, и стал публично выступать против политики правительства консерваторов в отношении гитлеровской Германии. В 1945 году Пауэлл, придерживавшийся в целом консервативных убеждений, проголосовал на выборах за лейбористов, желая наказать партию тори за умиротворение Гитлера.

В 1959 году Энок резко выступил против убийства колониальными властями одиннадцати кенийцев, отказавшихся работать в заключении. Оправдывая эту акцию, некоторые парламентарии-консерваторы называли африканцев недочеловеками. Суть выступлений Пауэлла сводилась к тому, что не должно быть двойных стандартов по отношению к африканцам и англичанам. Вот тебе и расист Пауэлл! А ведь именно так его впоследствии часто называли как в Британии, так и в других странах.

Еще в 1964 году Энок Пауэлл говорил, что иммиграция из стран Содружества должна быть срочно ограничена, иначе она превратится в колоссальную внутриполитическую проблему. В 1968 году он произнес в Бирмингеме знаменитую речь «Реки крови», предсказывая обострение расовых и межконфессиональных отношений на Британских островах еще до конца двадцатого века. На следующий день он был окончательно изгнан из состава правительства и заклеймен прессой как отъявленный расист.

Любопытно, однако, что, согласно социологическим опросам, его позицию уже тогда разделяли 74 % британцев при 15 % несогласных с ней. Характеризуя нынешнюю ситуацию в британском обществе, остается только констатировать, что Пауэлл как в воду глядел.

После ланча, уже в дверях, мы с Кобахидзе спросили у Пауэлла, согласится ли он на еще одну встречу с нами.

– Напишите в парламент, – ответил он.

Мы так и сделали, предложили ланч или ужин в любое удобное для него время. Из вежливого, обтекаемого ответа явствовало, что старик отказывается.

Буквально через несколько дней нам стало понятно, в чем причина. Пауэлл выступил с серией речей, остро критикующих размещение в Англии американских крылатых ракет, и речи эти были выдержаны в выгодном для СССР духе. В частности, в них говорилось и о том, что Советский Союз – объективный союзник Великобритании, к которому она будет вынуждена повернуться лицом после развала НАТО.

Выходит так, что даже этот старый эксцентрик, гордящийся своей независимостью, был недостаточно свободным для того, чтобы скомпрометировать себя контактами с советскими представителями.

Денис Уинстон Хили, барон, один из крупнейших государственных деятелей Великобритании. В 1964–1970 годах министр обороны, в 1974-1979-х – министр финансов в лейбористских правительствах. В восьмидесятые годы – теневой министр иностранных дел.

Этот человек произвел на меня наибольшее впечатление на заключительном этапе английской командировки. Возможно, встречи с ним были вершиной, самым важным достижением моей лондонской карьеры. Они неимоверно обогатили меня в плане личностного развития.

О том, что Хили является ходячей энциклопедией, знали все. Но надо было видеть его близко, в действии, чтобы до конца оценить всю мощь личности и интеллекта.

6 февраля 1985 года Хили, бывший тогда теневым министром иностранных дел, пришел на ланч в Ассоциацию иностранных журналистов. Я, член исполкома ассоциации, был представлен ему лично перед началом мероприятия и сидел напротив него за начальственным столом.

Поначалу Хили выглядел немного грустным, особенно когда ему пришлось отвечать на назойливые вопросы относительно его политического будущего. Дескать, да, мне уже никогда не быть лидером лейбористской партии, а тем более премьер-министром. Да, я действительно потерял свой исторический шанс, когда в 1980 году партия предпочла Майкла Фуга. Но я намерен лояльно поддерживать нынешнего лидера Нила Киннока и надеюсь вновь обрести себя на посту творца внешней политики будущего Лейбористского правительства. Ну и что же, что мне под семьдесят? Все мои предки были долгожителями, матери сейчас за девяносто. Я буду английским Громыко!