— Это подарок, — смущенно пояснила она.

Что он ответит? Как отреагирует на столь смелый жест? Не захочет ли отомстить за прошлые мои промахи? — тревожные мысли одна за другой пролетали в ее голове.

По выражению его лица было сложно угадать, о чем он думает. А она ожидала услышать от него хоть пару слов сразу же… Поэтому сейчас нервно теребила льняную салфетку, которая лежала у нее на коленях, и не знала, как себя вести.

Слова, написанные на карточке, она, разумеется, помнила наизусть. Они дались ей не так легко, в каждом из них был заложен глубокий смысл.

Ты — любовь всей моей жизни. Ты женишься на мне?

Она ждала, затаив дыхание. Терпеливо и робко. Сколько же времени требовалось ему на прочтение? И на то, чтобы ответить на заданный ею вопрос?

Прошла целая вечность, прежде чем он оторвал взгляд от карточки и перевел его на Кристину.

— Я прошу тебя об этом вовсе не из-за ребенка… — пробормотала она.

Он долго молчал.

На протяжении нескольких недель его жизнь напоминала кошмар. С того самого момента, когда Кристина уехала от него, его дом покинули радость и покой. Желание вернуть ее жгло ему сердце, иссушало душу. Дни без нее были страшными, невыносимо одинокими… По ночам его мучила бессонница. Он лежал в холодной постели и ломал голову над тем, как заставить Кристину вновь войти в его жизнь, озарить ее своим теплом, своим сиянием. Временами ему уже не хотелось жить — настолько пуст и бессмыслен был мир без нее.

Он изучающе посмотрел на нее, будто увидел впервые. Эта женщина была для него настоящей загадкой. В ней удивительным образом уживались детская непосредственность, чистота, искренность и невиданное упорство, сила характера, независимость и твердость. И эта женщина принадлежала ему!.. Почему же он относился к ней когда-то как к чему-то обыденному, привычному, удобному?

— Ты можешь объяснить, почему изменила свое решение?

Это было непросто. Но Кристина постаралась подобрать нужные слова:

— Когда я поняла, что тебя может не стать в моей жизни, так сильно испугалась… — пробормотала она.

Он неотрывно смотрел на нее, фиксируя каждое ее движение, малейшее изменение в выражении глаз. И продолжал молчать.

Кристину охватила легкая паника. Неужели он намеревается отказать мне? Боже! Умоляю! Только не это…

Ее глаза наполнились слезами, и все окружающее вместе с Норманом превратилось вдруг в расплывчатое разноцветное пятно.

— Я люблю тебя, — пробормотала она, беспомощно и тихо всхлипывая. — Только тебя… Когда я услышала, что в аэропорту… произошел взрыв… то поняла, что жить без тебя не в состоянии… — Она сделала паузу, затем, немного успокоившись, продолжила: — Знай: ты для меня смысл существования на этом свете… — Удивительно, но, когда последние слова слетели с ее губ, она почувствовала облегчение. Ей показалось, ее внутренний мир обрел долгожданную гармонию.

Норман смотрел на нее и благодарил судьбу за подарок, который она преподнесла ему сегодня вечером. Его любимая женщина была готова вернуться к нему! Более того, предлагала ему свою любовь, всю себя…

Теперь я буду беречь ее, дорожить ею… — подумал он, протянул руку и нежно провел подушечками пальцев по щеке Кристины.

— Мой ответ — да!

От прилива радостных эмоций у Кристины закружилась голова.

— Мы поженимся скоро… Очень скоро, — ласково прошептал Норман и посмотрел на безымянный палец на ее левой руке.

Как мне не терпится надеть на него золотое колечко! — подумал он и, повернувшись к проходившему мимо официанту, подал ему какой-то знак рукой. Тот кивнул и скрылся из вида.

А буквально через две минуты вернулся с красивой розой на серебряном подносе.

— От вашего джентльмена, — сообщил он, кладя цветок на стол рядом с Кристиной.

Она была так растрогана, что в первое мгновение не могла сказать ни слова.

— Двое влюбленных… Два сердца, стучащие в такт, — протяжно произнес Норман.

— Великолепная роза! — воскликнула Кристина, гладя пальцами прохладные красные лепестки, покрытые капельками воды.

— Давай уйдем отсюда! И поскорее! — предложил Норман, ощутив внезапное страстное желание подхватить ее на руки и закружиться в танце любви.

Кристина кивнула, он незамедлительно оплатил счет, обнял ее и повел к выходу.

Но она еще не все сказала ему, что собиралась. Поэтому, когда они подошли к «феррари» Нормана, она смущенно кашлянула и посмотрела ему в глаза.

— Я хочу поблагодарить тебя, Норман… Ты позволил мне уйти, дал возможность побыть одной… Я нуждалась в этом. Спасибо.

— Признаться, это стоило мне адских мучений, — ответил он и поцеловал ее в макушку.

Но это мое решение было единственно правильным, добавил Норман про себя. Лишь через это мы оба смогли прийти к тому, что имеем сейчас: к истинным отношениям, не омраченным сомнениями, страхами и неуверенностью.

Теперь у него было все, о чем он мечтал, на что надеялся, о чем в эти жуткие дни без Кристины молил Бога, хотя никогда не отличался особенной набожностью.

Всем этим он довольствовался и раньше, пока Кристина не уехала от него. Но тогда эта благодать воспринималась им как нечто само собой разумеющееся. Как хорошо, что все закончилось именно так!

— Куда направимся? К тебе или ко мне? — спросил он, хитро улыбаясь, когда оба они сели в машину.

Кристина рассмеялась.

— Выбирай ты.

— Ко мне! — удовлетворенно потирая ладоши, воскликнул Норман и завел мотор. — Ведь мой дом — наш общий дом и никогда не переставал быть нашим.

В эти вечерние пятничные часы на улицах царили шум и оживление. Люди, уставшие после трудовой недели, отдыхали и веселились. Как приятно смотреть на радостное состояние других, когда и в твоей душе праздник!

Теперь она никогда не уйдет от меня, думал Норман. Останется со мной до самой смерти. Я сделаю для этого все, что в моих силах…

Ему ясно представилось, как они входят вдвоем в его квартиру, как он несет ее в постель, как неуемная страсть сливает их в единое целое.

Воображение с удивительной отчетливостью нарисовало ему Кристину в тот момент, когда она испытывает оргазм: ее глаза подергиваются туманной дымкой, лицо озаряется внутренним светом. Она кричит и мечется, переполненная безумным наслаждением. Потом успокаивается и превращается в мягкого ласкового котенка. По коже Нормана побежали мурашки, и он добавил газу, сгорая от нетерпения.

Поставив машину в гараж, они взялись за руки и поднялись к лифту. Кристине казалось, что она не доживет до того момента, когда Норман откроет перед ней двери квартиры, в которой прошли самые счастливые месяцы ее жизни, и они уединятся в ней, спрячутся за ее надежными стенами от окружающего мира.