– Есть вещи, – объяснила она, – которые не может заменить даже колдовство. Одна из них – ласковая рука.

– Понимаю. – Сидя у очага, он продолжал гладить собаку. – С тех пор как я покинул деревню, я сам много раз мечтал о таком.

– Ты хороший человек, Этиоль Эхомба. – Она прижалась головой к его мягкой ладони и засопела в отраженное тепло камина. – Мир становится беднее, когда умирает хороший человек.

– Или хорошая собака, – любезно добавил Эхомба.

– Или хорошая собака.

– Не беспокойся. У меня нет намерения умирать.

– Тогда не пренебрегай моими словами. Постарайся избежать смерти. Выстави меня лгуньей.

Он усмехнулся:

– Сделаю все, от меня зависящее. А теперь скажи, что находится к северу отсюда, за горами? Куберт говорил о множестве мелких королевств.

– Он все описал точно. – Овчарка повернула к нему голову, однако не отстранилась от его ладони. – Ламиди – человек ученый, но в северных поселениях и городах много таких, кто способен посрамить его эрудицию. Не все они добры и порядочны, – предупредила она пастуха. – Тебе, быть может, придется состязаться с ними. Я заглянула внутрь твоего мозга – чуть-чуть – и не знаю, получится ли у тебя…

– Справлюсь, – успокаивающе, хотя и не вполне уверенно проговорил Эхомба. – Учеба меня никогда не пугала.

– Это хорошо. А как насчет твоих спутников?

Эхомба посмотрел на спящих товарищей.

– Кот умнее, чем можно предполагать, однако предпочитает этого не показывать. Никто не ждет от большого кота ничего более ученого, чем громкое мяуканье. Что же касается Симны ибн Синда, то его смышленость такого рода, которой не найти в книгах или свитках, и является очень полезным дополнением моей неопытности.

Овчарка фыркнула:

– Не знаю, достаточно ли этого, чтобы безопасно миновать такие места, как Мелеспра или Фан. Если почувствуешь себя неуверенно, посмотри в ночное небо, левее луны. Там есть одна звезда, которая, возможно, сумеет благополучно провести тебя через периоды неопределенности.

– Что это за звезда?

– Собачья звезда, разумеется. Она всегда там, если понадобится – указывает путь серьезным путешественникам. Это все, что я могу для тебя сделать.

Эхомба благодарно кивнул:

– Более чем достаточно. – Поднимаясь, он зевнул. – Сон был столь же утомительным, сколь интересным. Думаю, мне следует немного отдохнуть, а не то завтра друзья будут без конца меня корить. Ты тоже, должно быть, устала.

Собака-колдунья вытянула сначала передние лапы, потом задние.

– Да. Колдовство всегда утомляет.

– Наверно, так же, как пасти молнии, – напомнил Эхомба, пытаясь пристроить свое долговязое тело на диване.

– Нет. Это была забава.

Утром Куберт приготовил им завтрак: яичницу с хлебом и бараниной, причем Алите была предложена целая ляжка, которую левгеп принял со сдержанной благодарностью. Когда Эхомба запротестовал по поводу таких излишеств, овцевод только улыбнулся:

– Еды у меня предостаточно. Наверно, что-то есть в этих горах – воздух, или вода, или корм, но мои овцы лучше всех других. Они жирнее, у них шерсть гуще, и ягнят дают больше.

– Везет вам, – проговорил Эхомба, косясь на собаку. Но Роили никак не отреагировала, методично вгрызаясь в бедренную кость.

– Сначала вы попадете в Беброл, – говорил им Куберт. На другом конце стола Симна поглощал все, что перед ним стояло. – Это самый южный город в герцогстве Тетсприах. Провинция маленькая, но гордая. К северу от Тетсприаха лежит Фан, место более космополитичное и зажиточное. Тетсприах вы одолеете, а вот в Фане и более крупных королевствах будет не так легко. Если не хотите застрять, то старайтесь держаться вместе.

– Мы всегда так и поступаем. – Северянин с трудом выговаривал слова, поскольку его рот был набит бараниной.

– Далеко ли от Фана до Хамакассара? – Эхомба ел аккуратно, но непрерывно.

Куберт откинулся на спинку стула и, держа вилку в руке, задумался, прикрыв верхней губой край бороды.

– Затрудняюсь ответить. Никогда не бывал так далеко на севере. – Он снова улыбнулся. – Более точные сведения вы сможете раздобыть в Фане. Еще чаю?

– Нет, благодарю. – Симна утер жирные губы тыльной стороной ладони. – Вчера вечером я испил из вашего кладезя щедрости уже достаточно жидкости. Теперь, чтобы впитать ее, мне надо наполнить желудок чем-нибудь твердым. – И он завершил свое признание, запихнув в рот большой кусок черного хлеба.

– По крайней мере позвольте мне пополнить ваши припасы. Я, впрочем, не знаю, что у вас имеется.

– Вы и так слишком добры к нам, – заверил хозяина Эхомба, не обращая внимания на подмигивание и отчаянные знаки, которые подавал Симна.

– Пожалуйста, позвольте мне помочь. Доставьте мне удовольствие. У меня избыток всего, а ваше путешествие преследует такую благородную цель. – Отодвинув стул, старик положил льняную салфетку на стол и встал. – К тому же вы, кажется, понравились Роили, а я с годами привык доверять ее суждению. Даже странно, насколько собака иногда способна быть проницательнее человека.

– Более чем странно, – согласился Эхомба. Собака-колдунья, лежавшая на полу, подмигнула ему, но этого, как и было задумано, никто не заметил.

Путники покинули домик с мешками, полными вяленой баранины, и запасом свежей воды во флягах. Хотя Куберт и предложил дать еще мешок, Алита наотрез отказался тащить поклажу, Достаточно с него и того, прорычал кот, что он вынужден терпеть общество людей. Так еще и таскать, пусть даже временно, их обременительное снаряжение! Если нельзя никак по-другому, то хотя бы физически он останется свободным.

Куберт стоял на пороге дома и махал на прощание рукой, пока путешественники не скрылись из виду. Собака сидела возле его ног и несколько раз весело взвизгнула и пролаяла вслед друзьям.

– Милая собачка, – заметил Симна, поправляя на плечами тяжелый мешок. – Стареет, конечно, однако все еще хорошая помощница.

– Даже лучше, чем тебе кажется. – Взгляд Эхомбы, как всегда, был устремлен вперед; пастух внимательно всматривался в ландшафт, лежащий перед ним. – Она колдунья.

– Да ну? Клянусь Гьербохом, нипочем бы не догадался! – Северянин посмотрел назад, но домик уже исчез за круглыми валунами, кустами и пологим спуском, по которому они теперь спускались. – А откуда ты знаешь?

– Она сама мне сказала. И показала кое-что. Во сне.

Алита пристально поглядел на Эхомбу.

– Я так и подумал, что это ты был там со мной… – Огромный кот потряс головой, и его черная грива зашевелилась и вздыбилась. – Не очень хорошо помню. И что же ты, человек, делал в моем сне?

– Мне казалось, что это ты был в моем. Впрочем, не имеет значения.