Лера отвела глаза. Ответ казался очевидным – конечно, смогла бы, легко! – но она, непонятно почему, медлила.

А ему позарез нужно было это знать!

- Мне кажется, или ты старательно уводишь разговор в сторону от твоей матери?

- А тут нечего рассказывать, – усмехнулся Игорь. – Зато тебе представился шанс познакомиться с моей родней – самый эксклюзив для журналиста!

- Обещаю не печатать ничего из того, что тебе не понравится. Ты говорил про отца, он хочет помириться?

- Давай это все до завтра отложим, а? Не хочу лишний раз себя накручивать, да и подумать надо, не то опять завтра что-нибудь ляпну, рассоримся с ним еще больше...

- Почему ты не скажешь ему, что тебе так важно его одобрение?

Вопрос застал Игоря врасплох.

Вот уж не думал, что эта журналистка окажется такой же прозорливой, как и его мать!

- Потому что добиться у него одобрения – особенно после того, как я сам пошел против его воли – почти нереально. Такой уж он человек. Все, Лер, давай не будем об этом. Ты, кстати, так мне и не ответила. Про Ника.

- Давай про него тоже не будем.

Он выругался про себя.

Неужели, несмотря на все ее слова, их с этим Никитой все же связывало что-то кроме отношений без обязательств? Еще вчера она говорила, что слава богу, что они расстались, а утром... Ему показалось, что утром она даже жалела об этом.

А, может, о случившемся вчера она тоже жалела? А он-то, дурак!..

Они вошли в дверь под вывеской «Осторожно, хищники!» и тут же оказались словно в лесу – по крайней мере, так показалось Лере. Смесь запахов соломы и шерсти напоминала ей лес, и разом вспомнились все походы с отцом за земляникой и клюквой: как они срывали сочные алые ягоды, как отец пробирался через мелкое болото, а она стояла на безопасном берегу и голодными глазами смотрела на ярко-красный от ягод кустарник, и как эти ягоды они потом ели с сахаром.

У вольера с волками ее еще больше накрыла ностальгия. Отец всегда мечтал о собаке, внешне похожей на волка – этакая хулиганская мечта мальчишки, ведь на человека с такой собакой не решится напасть ни один грабитель, а выглядит-то как здорово! Но вместо собаки он купил Лере хомячка, и она тогда пообещала себе, что, как только выучится, обязательно купит отцу ту собаку.

- О, ребят, вы чего тут? – сначала раздался из-за вольеров голос Дэна, а потом на свет вышел и он сам.

Лера только открыла рот, как Игорь вдруг пошел на Дениса с угрожающим видом, отчего тот попятился.

- Ты чего?.. – мямлил он.

- Говоришь быстро и по делу, – прорычал Игорь. – Что у вас было с Настей?

Лера смотрела на него во все глаза, Денис побледнел.

- Да ничего не было, ты с ума...

- Я все знаю, всю правду! Она к тебе от меня ушла, да? Вы с ней расстались, когда? Кто у нее был?

- Да не знаю я! – заорал Денис. – Да, встречались мы с ней, и ушла она ко мне, признаю! А тебе решили не говорить, знали, что ты слегка бешеный! Ты хоть помнишь, какая она была до вашего развода?! Ты же неуправляемый! Она была несчастна, а ты даже не замечал!

Игорь сжал челюсти, и Лера предостерегающе ухватила его за рукав, даже на себя потянула.

- Когда вы разошлись?

- Месяца четыре назад. И прежде, чем ты спросишь – мы остались друзьями, и я ее не убивал.

- А у нее был кто-то?

- Был, – буркнул Дэн, – но кто, не знаю, она не говорила.

Игорь тяжело вздохнул и сел на ящики, в которых лежал реквизит. Усталость накатила тяжелой, вязкой волной, стало так противно от самого себя, что он прикрыл глаза и поморщился. Дэн отряхивал рубашку, за которую Громов успел его схватить, и косился на дрессировщика.

- Совсем уже с катушек съехал? Тебе к доктору надо! Мало того, что из наших почти никого не слушаешь, делаешь, что вздумается, так теперь еще и на людей кидаешься. А дальше что будет, тигров на нас своих натравишь?!

- Прости, Дэн, – устало извинился Игорь. – Знаю, не стоило так резко обо всем спрашивать, но я подумал, лучше так, чем дать тебе время придумать ответы.

- Придумать?! А ты в сыщика не заигрался? Я думал, мы с тобой друзья, коллеги, я бы и так все рассказал, если бы ты просто спросил!

- Я же извинился!

- Да пошел ты со своими извинениями...

Дэн поднял упавшую тряпку, которую держал в руках, когда вышел к ним, и скрылся среди клеток, громко топая и бурча себе под нос. Волк в ближайшем вольере тихо заскулил.

- Это так ты хотел осторожно все выяснить? – спокойно поинтересовалась Лера, но он услышал в ее тоне легкий укор.

- Давай. Скажи, что я полный кретин, ни в грош не ставящий других людей, не ценящий ни их, ни дружбу. Давай, тебе же хочется.

- Хочется, – не стала отрицать Лера. – Но не скажу.

Она аккуратно присела рядом, подвинув куски веревки и коробки с непонятным содержимым, вытерла ставшие пыльными руки о свои джинсы и затихла. Он почувствовал исходивший от нее едва уловимый аромат жасмина.

Она была непривычно правильная. Сильная, умная, в меру бойкая – особенно, когда злилась. Даже смущалась она и то как-то по-другому, не так, как другие, по-настоящему.

В его жизни мало что было действительно по-настоящему. Работа почти вся состояла из масок и грима. Он считал настоящей Настю, но и она оказалась не такой, как он думал. Были еще родители, и вот в их чувствах он не сомневался ни секунды, но у него самого ничего подобного не было. А тут вдруг объявилась Лера с невероятно искренним желанием ему помочь, и он толком не знал, как к этой искренности относиться. Да он вообще уже ничего не знал, ни о ней, ни о себе!

- Скажешь что-нибудь?

- Только то, что ты имел на все это право, – она пожала плечами, едва слышно барабаня пятками по стенке ящика. – После предательства всегда так. Тяжело принять правду о человеке, который был для тебя идеалом.

- Настя никогда не была для меня идеалом, – улыбнулся Игорь. – Я всегда знал, что она более легкомысленна, более мечтательна и своевольна, чем я хотел ее видеть. Просто продолжал любить вопреки всему, вот и все.

- И все еще любишь?

- Ты уже спрашивала. Нет. Давно уже нет.

Он протянул руку, осторожно коснулся ее пальцев и замер, привыкая к ощущениям.

Ощущения были необычными, какими-то странными, но тоже правильными, словно два паззла вдруг сошлись вместе – по форме и даже по рисунку. Хотелось сидеть так и дальше и ни о чем не думать, чтобы было так же тихо и спокойно.

Зазвонивший телефон прорезал хрупкую тишину, заставил их вздрогнуть и насмешливо залился своей трелью, вконец все испортив. Лера отдернула руку и полезла в карман.