осадков, но только не тогда, когда вынуждена месить грязь в каком-нибудь богом забытом месте! Хорошо, что судмедэксперт предупредила ее об этом, и Алла влезла в резиновые сапоги. Они пришлись весьма кстати: дорогу до гаражей на опушке лесопарка, куда лежал ее путь, развезло, а ведь вчера был такой погожий день!

– Сюда, Алла Гурьевна! – замахал рукой Белкин, заметив приближающегося следователя.

– Где тело? – спросила она, стараясь ступать по кромке дороги, где еще оставалась пожухлая трава: хоть она и в «резинках», а плескаться в грязи все же не хотелось!

– Там, – молодой оперативник указал на один из гаражей в глубине заасфальтированного закутка. Всего их оказалось пять, но раньше, видимо, было гораздо больше, о чем говорили соответствующие следы, оставшиеся после сноса сооружений.

– Здесь стройка идет, – пояснил Белкин, хотя в этом и не было необходимости: Алла не могла не заметить высокий синий забор, опоясавший обширную площадь рядом с лесопарком.

Но даже если бы она его и не видела, ее слух не дал бы обмануться: шум от строительной техники стоял оглушительный, и им с опером приходилось говорить на повышенных тонах, чтобы его перекрыть.

– Кому принадлежит гараж? – поинтересовалась Алла, с облегчением ступая на асфальт.

– Выясняем. Нам встретился владелец другого гаража, и он сказал, что этот мужик сдает свой в аренду, кажется. Найдем хозяина и узнаем, кто съемщик… Ну, если повезет, конечно. Только, Алла Гурьевна, тут такое дело…

Они уже подошли к гаражу с распахнутыми настежь металлическими дверями.

– Что такое, Александр?

– Там, это… труп, в общем…

– Да я в курсе, что там труп!

– Нет, вы не поняли: труп, он… ну, в очень нехорошем состоянии, вот!

– Вы о чем?

– О том, что жертву пытали, прежде чем убить, и весьма жестоко!

Эти слова произнесла вынырнувшая из глубины гаража крошечная фигурка в экспедиционном костюме, и Алла улыбнулась, узнав Анну Сурдину, самого лучшего, как она считала, судмедэксперта в СК.

– Анна Яковлевна, рада вас видеть! – воскликнула она. – Несмотря на обстоятельства.

– Алла Гурьевна, наши обстоятельства обычно всегда невеселые, – улыбнулась в ответ эксперт. – Тем не менее это не умаляет радости встреч, верно?

Сурдиной было за пятьдесят, и видом своим она здорово напоминала обезьянку-игрунку – Алла видела таких по телевизору на канале о дикой природе. Маленькая, сухонькая, со сморщенным личиком и глубоко посаженными глазами, эксперт была, на взгляд Аллы, одной из самых оптимистичных персон, каких она встречала – казалось, она всегда в хорошем настроении, несмотря ни на род деятельности, ни на личные неприятности и трудности, коих полно у каждого человека. Алла мало знала о личной жизни Сурдиной – лишь то, что она в одиночку вырастила двоих сыновей, но и этого вполне достаточно, чтобы испытывать уважение к этой миниатюрной, почти невесомой, но очень сильной женщине. Неотъемлемой частью ее экипировки был кожаный рюкзак, который она носила на спине, словно черепаха свой панцирь. Сама эксперт шутила, говоря, что рюкзак помогает ей не взлететь при сильных порывах ветра, который в Питере не редкость. Алла знала, что между собой ее подчиненные любовно называют Сурдину «наша mummy», одновременно любя ее и не в силах упустить возможность поиздеваться над ее внешним видом, ведь английское «mummy», помимо ласкательного «мамочка», означает еще и «мумия».

– Я вижу, вы все-таки выбили спецодежду! – с удовлетворением отметила Алла, оглядывая ее экипировку.

– Ох, вы просто не представляете, какой крови мне это стоило! – воскликнула Сурдина. – Я думала, что паду смертью храбрых на поле этой битвы!

– Отлично вас понимаю, – кивнула Алла. – Каждый раз, когда нам что-то требуется, мы вынуждены стоять насмерть против чудовищной бюрократии, доказывающей, что нам только кажется, что это нам нужно, а на самом деле можно обойтись ручкой, блокнотом и лупой, как во времена Шерлока Холмса!

– Вот-вот, вы все знаете! Ни в какую не хотели включать в базовый комплект одежду для выезда на место происшествия, а еще сильнее упирались рогом, когда я заикнулась, что экспертам-лаборантам тоже необходима соответствующая экипировка! Я, конечно, понимаю материальные трудности начальства, но мы с вами не вчера родились, и обе знаем, что, если бы бюджет не разворовывался такими темпами, всем хватило бы и на спецодежду, и на спецтехнику… Господи, зачем я все это вам рассказываю?! И это у нас, в СК, который подчиняется непосредственно Президенту – можете себе представить, что творится в МВД, к примеру?

– Ручки и лупы, – со вздохом ответила Алла. – Се ля ви… Так что там, с телом – все действительно так плохо?

– И не спрашивайте, Алла Гурьевна! – отмахнулась Сурдина. – Бедный парень, кто бы он ни был и что бы ни натворил!

У Аллы начался легкий мандраж: если на предупреждение Белкина она особого внимания не обратила, то игнорировать слова эксперта, к тому же сказанные серьезным тоном, не могла. Зрелище и в самом деле оказалось жутким – Алла с трудом заставила себя взглянуть на растерзанное тело, привязанное к стулу. Невозможно было сказать, сколько лет этому мужчине – его лицо превратилось в сплошное кровавое месиво. Обойдя стул кругом, Лера увидела, что его связанные за спиной руки также в крови.

– Ему ногти выдергивали, как фашисты в войну! – возмущенно проговорил Белкин, заметив взгляд Аллы. – Я думал, девяностые позади!

– Да что вы знаете про девяностые, молодой человек! – раздраженно отозвалась Сурдина, возясь где-то в ногах у покойного. – А я тогда только работать начала и столько всего повидала – вам и не снилось!

– И слава богу, – едва сдерживая рвотные позывы, пробормотала Алла. – Это, что, орудия пыток?

– Очевидно, – вздохнула эксперт. – Паяльник, плоскогубцы – боже мой, какие же… думала, что больше не увижу такого – хуже только утопленники!

На взгляд Аллы, утопленники гораздо лучше! Каждый раз, глядя на умершего насильственной смертью человека, она задавалась множеством вопросов. Что за жизнью он жил, какие мечты и планы вынашивал, и, конечно же, почему погиб? Каждый из людей – целая вселенная, независимо от образования, возраста и прочих характеристик. Тот, кто решается уничтожить такую «вселенную», да еще столь варварским способом, с применением пыток, должен быть напрочь лишен жалости, морали и всякого понятия о человечности! Каждый полагает, что является важной частью мироздания, и что без него земля перестанет вращаться, но это, к сожалению, не так: люди умирают, а жизнь продолжается.

– Александр, – обратилась она к Белкину, отворачиваясь от тела, – а почему именно вам позвонили?

– Так это ж наш «кадр», Алла Гурьевна!

– То есть?

– Вы не узнаете его?

Алла сделала над собой усилие и снова посмотрела на труп.

– Да как тут можно кого-то