было многолюдно. Несколько парней и девушек спешно курили у входа, скорчившись от холода. Остальные будто решали, заходить им, или ещё не стоит. В темноте никто не разглядел Айрис, поэтому мы благополучно миновали толпу. В принципе, там почти все девушки выглядели так, будто они с Айрис из одного племени.

Заведение встретило меня сладковатым кальянным дымом и давящей на уши музыкой. Айрис просканировала взглядом всё помещение и направилась к барной стойке.

– Закажи нам чего-нибудь выпить, – крикнула она мне на ухо, иначе бы я ничего не услышал.

Бармен, натирающий стакан, бросил на меня заинтересованный взгляд.

– Водку и коктейль! Мохито! – выкрикнул я единственное известное мне название коктейля.

Он кивнул головой и пододвинул мне терминал для оплаты с суммой. Я рассчитался, испытав внутренние судороги от стоимости выпивки. За несколько глотков отравы надо было выложить почти всю зарплату, заработанную за смену. Через несколько секунд передо мной появилась тонкая высокая стопка водки, а перед Айрис бокал с коктейлем. Я поменял их местами, к большому удивлению бармена. Моя космическая гостья улыбнулась ему и махнула стопку залпом. Вынула из моего бокала дольку лайма, занюхала, потом съела. Бармен мимикой дал понять, что очень уважительно относится к умениям моей подруги.

Айрис развернулась спиной к бармену и принялась рассматривать зал. Я, прихлёбывая противный коктейль, занялся тем же. Народ как народ, пьяненький, одурманенный стадным чувством и громкой музыкой. Напрашивалась прямая аналогия с первобытными плясками аборигенов, приводящими к исступлению.

– Идём потанцуем, – предложила Айрис.

Я чуть не поперхнулся остатками коктейля.

– Ты чего, я не умею. Я не пойду.

Наверное, в моих глазах светился такой искренний ужас, что Айрис не стала меня упрашивать, пошла одна. На танцполе уже отплясывали человек двадцать. Причём с хореографическими данными из них были только двое. Остальные ломались, будто у них закисли суставы. Айрис вклинилась в толпу. Парни тут же выстроили вокруг неё круг, ломаясь с удвоенной энергией. Айрис не ударила в грязь лицом, начала выделывать какие-то кренделя, словно выпила не рюмку водки, а бутылку, позабыв про все правила приличия.

На меня начали посматривать те, кто видел, что мы вместе, чтобы узнать реакцию. Мне не составило труда подыграть Айрис. На самом деле меня немного взбесило её вульгарное поведение. Я повернулся к бармену и заказал себе водки. Пить отвратительный и дорогой коктейль не хотелось. Прежде чем пододвинуть мне спиртное, бармен сочувственно покачал головой. Я метнул на него злой взгляд, вызвав у того лишь сострадательную улыбку. Водка обожгла мне горло. Я чуть не подавился ею.

Айрис отжигала. Теперь уже весь клуб смотрел на её проделки. На большом экране телевизора, изображающем жизнь клуба, её лицо мелькало чаще остальных. Я наблюдал за ней. Она повернулась ко мне и послала требовательный взгляд, требующий от меня каких-то действий. То, что сейчас происходило, явно было экспромтом, а я должен был догадаться, что ей нужно. Но я не мог. Всё, чего мне хотелось, – это уйти. Выбежать на свежий морозный воздух и прийти в себя.

– Вот сучка, – услышал я рядом с собой мужской голос.

Рядом со мной стояли двое и смотрели точно на Айрис.

– Фотогеничная и фигура норм.

Они мне не понравились. Выглядели так слащаво и неприятно-отталкивающе, что я не сдержался.

– Это моя девушка, – пояснил я им, намекая не делать при мне оценку её достоинств.

– Она об этом знает? – усмехнувшись, спросил один из них и ощерил свой рот до ушей.

– Знает. Пусть развеется немного, пока разрешаю. – Я отвернулся от них и снова попросил налить водки. Мне хотелось быть хоть немного мачо.

Бармен подал мне свежую стопку. Я собрался демонстративно её выпить, но тех парней, ради которых я старался, рядом уже не было. Пить я не стал, больше не лезло. А Айрис всё кидала на меня взгляды, явно желая, чтобы я что-то сделал. Почему же мы не договорились обо всём заранее? Айрис кивнула, приглашая меня подойти к ней. Неужели она хотела, чтобы я пристроился к их сатанинским пляскам?

Деваться было некуда. У неё был план, а у меня нет. Я подошёл к ней, согнул руки в локтях и попытался изобразить движение. Она ухватила меня за руку, сияя от радости, подтянула к себе и прокричала на ухо.

– Сделай вид, что ты на меня разозлился. Вытаскивай меня отсюда, а я буду сопротивляться.

Кажется, до меня стало доходить, что наступил момент скандала, о котором мы договорились. Я, стараясь выглядеть возмущённым, поймал руку Айрис и потянул прочь с танцпола. Она резко её выдернула, ударила меня по плечу и что-то прокричала. Я снова полез к ней. Она прекратила танцевать, упёрла руки в боки и смотрела на меня, как Ленин на буржуазию. Играла она изумительно. Я чуть не поверил и замешкался, пока она не сверкнула накрашенными глазищами.

Я ухватил её за руку настойчивее и потянул за собой. Она начала отбиваться. Уж я-то знал, что, если бы она делала это всерьёз, то у меня уже были бы переломы конечностей. Айрис вопила и неумело вырывалась, ударила меня по щеке. Слёзы брызнули из глаз. Она явно увлеклась. Щека загорелась.

– Миша, между нами всё кончено! – прокричала она. – Уходи!

Айрис повела глазами в сторону выхода, намекая мне на следующий акт сцены. А меня немного контузило, соображал я туго. Обстановка клуба завертелась калейдоскопом лиц, вспышек светомузыки под грохот музыки. Только в центре вращающейся композиции оставалось лицо Айрис.

– Да пошла ты на хрен, стерва! – убедительно, как мне показалось, выкрикнул я и нетвёрдой походкой направился к выходу.

– Ты как, мужик? – спросил меня тот самый парень, который оценивал Айрис.

– Никак, – ответил я честно.

Мне уже не терпелось выйти на мороз, на чистый воздух и в тишину. Она и в самом деле после клуба показалась оглушающей. Снаружи на меня не обратили никакого внимания. Я отошёл в сторону, набрал в руки снега и приложил к лицу. Пощёчина жгла. Наверное, след от неё останется недели на три. Откуда? Баба лупит. Почётно.

Меня отпустило. Я снова начал нормально соображать. Раз Айрис устроила спектакль, значит, она почувствовала присутствие добычи. Я, не выбираясь на свет, обошёл здание клуба. На другой стороне, закрытой шлагбаумом, находился другой выход из здания. Возле него стояли две дорогие машины с глухой тонировкой. На всякий случай я продиктовал их номера на диктофон.

Я вернулся в клуб и попал на представление, в котором участвовала Айрис. Вид у неё был уже боевой. Она слегка подрастрепалась и казалась сильно навеселе. На барной