– Попробуйте взять ее! – закричала я. – Только посмейте!

– Тише. – Прорезал шум голос Королевы-Затворницы. Ее подданные примолкли. Она легко обошла меня и, запустив руку в локоны Морской Ведьмы, резко сжала пальцы в кулак. – Для простой девушки милосердия у тебя слишком зеленые волосы. Объяснись.

Я обхватила рукой запястье Элан и стиснула его так, что под моей ладонью заходили ее хрупкие косточки.

– Отпусти ее.

Вспышка серебра.

Мне в сердце смотрел нож.

– Убери руку от нашей королевы.

У девушки были темно-каштановые волосы и голубые глаза. Она была высокой – почти шести футов роста – и держалась с надменным высокомерием. Ее клинок, раздвинув ткань туники, слегка царапнул мою грудь.

Хель.

План состоял в том, чтобы держаться тише воды, ниже травы, демонстрируя нашу преданность богине Фен. Не вышло, и теперь нужно выкручиваться. И немедленно.

Я отпустила запястье Элан и подняла обе руки раскрытыми ладонями вперед.

– Джунипер выросла в Мерроу, и это – правда, но она давно оставила ту жизнь. Теперь она со мной сердцем, разумом и душой. Она жаждет познать магию болота и готова следовать за Фен. Джунипер – такая же, как и я. Как и все мы.

Я заставила себя замереть, глядя в глаза Королевы-Затворницы. Она одарила меня еще одной проницательной улыбкой, а затем отпустила волосы Джунипер.

– Сегодня ночью не будет сожжена ни одна Морская Ведьма. Опусти нож, Тарт.

Высокая Ива убрала нож, но осталась стоять рядом со мной. Я кивнула Ови и Руне, и они тоже спрятали клинки.

– В своей деревне я приветствую всех бездомных, осиротевших и отверженных. – Королева-Затворница вздернула подбородок, и на лице ее заплясали тени. Она посмотрела на поляну, на девушек-тростинок. – Я принимаю тебя, хотя на моем месте мать Морских Ведьм отправила бы тебя на верную смерть в тернии.

Джунипер промолчала. Промолчала и я. В конце концов, слова Королевы-Затворницы были чистой правдой – Морские Ведьмы знали, что несчастные девушки умирают в терниях, но и пальцем не шевелили.

Элан понизила голос, снова глядя на мою зеленовласую сестру.

– А ты знаешь, что Матушка Хаш бросает тех мертвых девочек в море, принося их в жертву богине Джут? Она сама зовет их к себе – посылает морской ветер, и тот призывно шепчет девушкам, а бедолаги внемлют призыву… и заканчивают свою жизнь в шипах ежевики. Такую цену Хаш платит за свою морскую магию.

Джунипер оставалась безмолвной, когда запели девушки-Ивы. Она стояла неподвижно, когда ее за волосы схватила Элан. Она понимала, какую роль мы здесь играем, и доселе отлично справлялась со своими чувствами, но теперь ее охватила дрожь, и рука ее метнулась в карман и сжала раковины.

Кажется, она ничего не знала о жертвоприношениях богине Джут.

Джунипер, пожав худыми плечами, повернулась к Королеве-Затворнице.

– Ты говоришь правду. Я это чувствую.

– Разумеется. – Элан закрыла глаза, и рот ее из ниточки превратился в губы. Она вдруг показалась мне молодой. Очень молодой. – Одной из тех девушек была я. Я умерла в терниях, но когда ведьмы бросили меня в море, я не опустилась в пучину, не стала пищей для рыб, как другие. – Она помолчала. – Я была воскрешена. Меня выбросило на берег приливом. Живую. Я побежала сквозь ежевику обратно и отыскала дорогу сюда. – Элан открыла глаза и вытянула перед собой руку. – Тогда здесь была лишь заброшенная деревушка средь болот. Я создала здесь все это.

– Ты дала нам, девочкам милосердия, шанс, Элан. – Я старалась, чтобы мои глаза выглядели пустыми и широко раскрытыми. – Выбор. И отныне мы хотим лишь следовать за тобой и дать обет богине Фен.

Элан Вульф наклонила голову набок и снова внимательно оглядела меня. Вот оно. Если она назовет нас лжецами, то сделает это прямо сейчас.

Я заметила у нее на носу несколько веснушек. Они казались неуместными – слишком милыми, слишком причудливыми. Королева-Затворница была на целый фут ниже Руны, но держалась она с истинно королевским величием.

Она и в самом деле была силой.

Элан моргнула, затем протянула руку и коснулась топора на моей талии.

– Так как вы заполучили топоры Элша? Мне любопытно.

– Мы откопали их на кладбище Элшей, – с вызовом произнесла Руна. – Хочешь отобрать их у нас?

Я бросила на нее предостерегающий взгляд, но Элан только рассмеялась, на мгновение превратившись в ту девушку, какой, очевидно, была когда-то.

– Украденное с кладбища оружие. Я о таком прежде даже не слыхала. Пойдем, Фрей, расскажешь мне об этом за ужином.

Итак, у нас все получилось. В конце концов, втереться к ней в доверие оказалось не такой уж трудной задачей. Теперь лишь одно быстрое убийство, и мы двинем дальше, в Голубой Ви.

– Но сначала, – сказала Элан, – тебе предстоит доказать, что ты – настоящая Ива. Вчера я поймала Квикса, который бродил по моему болоту. Так утопи его. Принеси его в жертву богине Фен.

Хель!

* * *

Я отказалась от торговли смертью, но торговля смертью от меня не отказалась.

Смерть преследует нас и отпускать не намерена.

Ови была права. Мне не избавиться от смерти, какой бы выбор я ни сделала и какой бы путь ни избрала.

Тарт подняла Квикса на ноги и подтолкнула ко мне. Теперь я отчетливо видела, что раны на спине его кровоточат, а туника изорвана в клочья. Он был сильно избит и очень слаб.

Я обняла его за талию и позволила опереться о себя.

Большинство ивовых девушек укрылись в соломенных домах, не желая, очевидно, видеть то, что произойдет дальше. В них еще жило сострадание, несмотря на Королеву-Затворницу, несмотря на отказ от торговли милосердием или от иной незавидной прежней жизни.

Но Тарт держалась рядом, как держалась рядом и еще дюжина девушек, равнодушных с виду. Особенно беспокоила меня одна – молодая, жилистая. У нее были вьющиеся каштановые волосы и ледяные голубые глаза – я на своем веку видала полуголодных волков, которые выглядели дружелюбнее.

Девушка глянула на Квикса, и руки ее непроизвольно дернулись, сжимаясь в кулаки. Она жаждала продолжения. Ей не терпелось насладиться смертью.

– Проваливайте. – Я хмуро посмотрела на Тарт, затем одну за другой оглядела остальных Ив, задержав взгляд на жилистой. – Убирайтесь все отсюда. Королева пусть смотрит. Но никто еще.

Они не двигались. Не двинулась и я.

Элан небрежно махнула рукой, и девушки отступили в тень, но Тарт осталась.

Руна сжимала кинжал в кулаке. Джунипер возилась со своими раковинами. Ови стояла в третьей исходной позиции Седьмой Ступени – одна нога чуть выставлена вперед, рука – на рукояти топора.