мираж этот транслировался на всю округу, включая трассу номер двадцать семь, по которой сейчас в сторону деревни Скада мчался грузовой мобиль. Сидящие в кузове рыбаки так заинтересовались событием, что попросили водителя свернуть в сторону развалин, чтобы там подобрать доселе неизвестных героев.

50

О том, что у Эшика плохое настроение, Анджей догадался сразу. Таншайв через каждые пять минут тяжело вздыхал, ворочался с боку на бок, а через пятнадцать издавал горестный стон. Анджей выдерживал это долго — целый час. После чего ему захотелось взять подушку и сократить количество лемуров-переростков на Сибанте ровно на одну штуку. Вместо этого он свесился со своего второго яруса и спросил:

— Нога болит?

— Душа у меня болит! — горестно произнес Эшик. — Ты говорил, что мы от Идальго?

— Да, конечно, я сразу же сказал, что мы от дона Альбареса! Старейшина ответил, что на время путины медицинский пункт закрыт, гостиницы в деревне нет, а рабочих рук не хватает. Поэтому жить мы будем в казарме холостяков, я после завтрака пойду помогать на рыбозаготовке, а ты поможешь женщинам с чисткой рыбы.

— Я с чисткой?! — Эшик подкатил глаза под лоб. — Чтоб благородный таншайв так унижался?! Да никогда!

— Кто говорит об унижении?! — произнес чей-то спокойный голос.

Анджей перевел взгляд на дверь и увидел высокого, полностью седого мужчину с желтоватым, как у отца Горга, но загорелым лицом. Полудлинные волосы сзади были собраны в перевязанный бечевкой хвост. Одет был вновь прибывший в рубаху и штаны из грубого домотканого холста, а на ногах имел высокие рыбацкие сапоги.

— Так кого тут унизили?! — переспросил вошедший.

Анджей спрыгнул с верхней койки, а Эшик просто присел в постели. Кроме них в казарме никого не было, потому что десять разновозрастных парней умчались куда-то еще на рассвете.

— Я — Санчо, наставник здешней молодежи!

— А я — Эшик-Таш — секретарь дона Альбареса и со мной сеньор Долански — наш инопланетный гость! — сообщил Эшик.

Наставник прошел два шага и сел на один из стоящих вдоль стены стульев. В руках Санчо держал пару костылей.

— Вообще-то, я в курсе, сколь высокие гости удостоили своим посещением нашу деревню. Но, как мне также известно, медицинскую помощь вам оказали еще вчера!

— Но у вас здесь нет регенератора! — возмутился Эшик. — Меня просто накачали лекарствами и наложили фиксатор!

— Но этот фиксатор срастил перелом еще часа три назад! А остается он на ноге только для того, чтобы не тревожить свежую костную мозоль! — сообщил Санчо. — Вы прекрасно можете сегодня уже посидеть с женщинами на чистке рыбы!

— Таншайвы не чистят рыбу! — гневно воскликнул Эшик.

— Это у вас в городе они не чистят! А у нас в деревне Скада рыбу чистят все, у кого есть руки! Или вы не обещали отцу Горгу ухаживать за лошадьми?!

— За лошадьми, а не за рыбой! — подчеркнул Эшик, но потом осекся: — А вы-то, откуда знаете?! — присмотрелся к наставнику повнимательнее: — Ах да, вы, верно, десар?!

— Вы очень наблюдательны! — не стал спорить Санчо. — А кроме того, я местный настоятель, и потому в курсе последних грехов паствы. Отец Горг просил меня заняться спасением вашей души, о, благородный таншайв!

— Премного ему благодарен! — с кислой миной сказал Эшик. — Но мы вроде бы договаривались о пожертвовании храму! Я бы и на ваш пожертвовал, отец Санчо! Со следующего жалования.

— Зачем ждать, если вы можете принести пользу обществу уже сегодня?! Безусловно, значительные нагрузки вам пока противопоказаны, но вы будете работать и потрошить рыбу — сидя. Дон Альбарес обещал лично приехать завтра к вечеру, а до этого момента он посоветовал мне использовать вас и господина Долански на несложных работах! Вы согласны, господин Долански? — повернулся он к Анджею.

Анджей с большим удовольствием послал бы и дона Альбареса, и внезапно обнаружившегося наставника туда, куда не летают звездолеты, но старый Юнь Ло, скорее всего, такого бы не одобрил.

— Конечно же, я согласен! — произнес он вслух и подумал: «Все равно ведь не отвяжетесь!»

— Зачем же делать скрепя сердце?! — сухо сказал Санчо. — Разве господин Юнь Ло учил вас лицемерить? Подумайте, а после завтрака объявите свое решение!

Он аккуратно прислонил костыли к стенке и вышел, а Долански остался стоять с раскрытым ртом и круглыми от удивления глазами.

— Кто такой Юнь Ло? — спросил Эшик, спуская ноги с постели и прикидывая расстояние до костылей. — Ты о нем не говорил. Это твой босс? — Анджей попятился и сел на кровать, чуть не зацепив больную ногу таншайва. Эшик нервно отшатнулся: — Осторожнее!

Анджей обернулся, сгреб несчастного таншайва за жилет, подтянул к себе и спросил свистящим полушепотом:

— Что у вас тут происходит, черт всех побери?! Вы что здесь, мысли подслушиваете?! О Юнь Ло не знает даже мой отец!

Эшик внезапно сделал полуповорот корпусом, поднимая правую руку и сшибая своим предплечьем локоть Анджея:

— Не порти мне одежду! Это был десар. Не пытайся им врать!

Несколько секунд оба молчали. Долански морщился, держась за ушибленный локоть. В голове царила омерзительная пустота. Что за планета, на которой любой встречный может в прямом смысле слова залезть тебе в душу?! Мысли — это порою единственный оплот свободы в мире, где все уже размечено до нас!

— Мы два года кучковались в его подвале! — сказал наконец Анджей. — Это он учил нашу команду быть трейсерами! Сам уже не мог по возрасту, да и места на нем целого не было от травм. Обучение было незаконным, потому что он не имел лицензии…

— Эй, сонфильо! Глаза уже продрали?! — в комнату ворвались разгоряченные долгим бегом аборигены, на ходу сбрасывая мокрую одежду, хватали полотенца и вновь исчезали.

Один, самый рослый, остановился напротив гостей. Эшик на всякий случай вздыбил шерсть на холке, а Долански просто чуть заметно напрягся. Однако абориген повел себя вполне мирно.

— Вчера было не до знакомств, а сегодня самое то. Я — Рико! — первым он протянул руку Анджею, который тут же вскочил и подал свою. — Я здесь главный!

Анджей назвал себя, потом нехотя поднялся на одной ноге Эшик, чтобы тоже скрепить знакомство рукопожатием.

— Санчо сказал, вы сегодня будете работать с нами!

У таншайва хватило благоразумия не демонстрировать свое по этому случаю недовольство. Анджей просто молча кивнул.

— С костылями только одна дорога — на потрошение рыбы, а ты что можешь?

— А что нужно? — ответил вопросом Анджей.

Рико повеселел.

— Слыхали, крабы, кого нам великий Ги послал? Всемогущего!

— О Всемогущий, уболтай Санчо, чтоб отпустил меня в город! — в притворном почтении хлопнулся перед