Но она перестала обращать внимание на мужчину и сосредоточилась на витрине. Я уже успела отдать шоколад следователям, получить пару звонких монет и стала ждать, когда фея определится. Фолкрит маячил позади.

А мне нравилась фея. Грубоватая, но дружелюбная. Хорошо платила, четко говорила, чего хочет, не отказывала себе в удовольствиях. А как лихо ставила на место Дрэвиса! Хотела бы я быть такой. Но только на пять размеров меньше, конечно.

— Вот, пожалуйста. — Я улыбнулась и протянула пакет.

Получила плату и маленькую монетку чаевых. Я не трогала деньги лавки, хотя за моральный ущерб вполне могла требовать компенсацию. И дело было даже не в том, что я боялась обвинений в воровстве. Просто мне принципиально ничего не было нужно от семейства Фолкрит. Отработаю наказание и сбегу, только меня и видели.

Но вот каждую монету, что мне оставляли на чай, я заботливо откладывала к тем, что дал папа. Тратить было некуда, я покупала лишь еду, а остальное пригодится, когда начнется по-настоящему свободная самостоятельная жизнь.

— Новый заказ, кстати.

Фолкрит достал очередной мерзенько-розовый листочек с заданием.

— Опять торт? А мы ведь даже не знаем, выжили ли предыдущие заказчики.

Я не торопилась брать листок, раскладывала по пакетам готовый перцовый шоколад. Ровно десять аккуратненьких ароматных пакетов. За следователями Фолкрит-старший следил со смесью подозрения и бешенства на лице.

Вот как тут не подлить масла в огонь?

— Ваш брат такой душка, — проворковала я. — Привел клиентов, да еще и таких обходительных.

Соизволила наконец взять из рук мужчины листок и прочитала:

— Торт с полостью внутри. Для подачи нанять танцовщицу, которая будет из него выпрыгивать в ответственный момент?

Он невозмутимо кивнул.

— Знаете, если у вас из торта вдруг выпрыгивает танцовщица — это явно безответственный момент. А хотите, я вам лучше тараканов заведу?

— Зачем тараканов?

— Для них тортики размером поменьше можно делать.

— Ведьма!

— Да поняла я, поняла. Чего сразу так орать? Сделаю вам торт. Только без претензий, ибо еще раз напоминаю — я не кондитер.

— У тебя чудненько выходит. Продолжай в том же духе. А лавке нужна реклама, и торт на мальчишник — лучший способ заявить о себе.

Так-так-так. Это уже интересно. На какой такой мальчишник?!

Это, собственно, вслух и спросила.

— На мой, разумеется. Я устраиваю небольшую вечеринку для самых близких друзей.

— А если расскажу невесте, что у вас из торта какая-то девица выскочила?

Вот такого он явно не ждал. Как-то даже растерялся, смерил меня недоверчивым взглядом.

— Вы же не общаетесь.

— Ну, надо же мириться с родственниками. Чем не повод?

— Кексик, я дал тебе заказ, и более того, если выполнишь, всю сумму, что стоит в задании, заберешь себе.

— Если Сара будет спрашивать, скажу, что это была ваша кузина, — тут же сориентировалась я.

Беглого взгляда на листок хватило, чтобы понять: сумма была размером с треть от той, что дал отец. Ради такого можно и торт на мальчишник сделать, и танцовщицу найти. Зато горстка звонких монеток прибавится в копилке. И после окончания отработки я не буду голодать.

Когда Дрэвис ушел, а поток покупателей прекратился до обеда, я занялась уборкой в лавке, насвистывая веселую песенку. И что самое странное — все было только в удовольствие.

Несколько дней все было тихо и спокойно.

Я работала-продавала себе шоколад, читала алхимические книжки с заделом на будущее. Болтала с Крином, гуляла и вела самую обычную жизнь. Даже наказание перестало казаться таким уж невыносимым, особенно когда никто из Фолкритов не заглядывал на огонек.

Они словно испарились, и меня это более чем устраивало. Правда, периодически заходили коллеги Марка — уж очень им понравился мой острый шоколад. Но тем все и ограничивалось. И хоть я знала, что это не продлится долго, все же в глубине души надеялась, что мои злоключения закончились. Так и быть, даже пакостить не стану больше, если все просто оставят меня в покое до следующего лета.

Но, разумеется, Дрэвис Фолкрит про меня не забыл. А когда наконец заявился в лавку, то стало ясно, почему хозяина так долго не было. Он крепко сжимал что-то, напоминающее доску, и странно ухмылялся.

— Что это?

Какое-то нехорошее предчувствие меня посетило, когда я увидела эту дощечку, завернутую в бумагу. Слишком уж довольная была рожа у Фолкрита.

— Вывеска для лавки. Решил немного сменить антураж, так сказать, чтобы внешний вид соответствовал тому, что внутри.

Я потянулась было посмотреть, что там такое, но мужчина не позволил мне приблизиться. В его глазах сверкало такое предвкушение, что мне стало по-настоящему жутко.

— Не покидайте рабочее место, леди Гринвильд, — самодовольно произнес он.

— Так вывеску надо повесить…

— Неужели вы полагаете, что я заставлю хрупкую девушку заниматься тяжелым физическим трудом?

Я едва не рассмеялась. То есть то, что я тут ящики и мешки таскаю, — это так, зарядка. А вывеску приладить, так сразу физический труд? Воистину мужчины порой как дети. Даже если он что-то делает тебе в помощь, непременно надо рядом стоять и хлопать. Без аплодисментов не дождешься.

Пришлось вернуться к измельчению орехов, хотя стук и грохот снаружи отвлекал. Что он там делает? Явно ничего хорошего, ибо что для Дрэвиса Фолкрита счастье, то для ведьмы проблемы.

Спустя полчаса немного уставший, но сияющий Дрэвис вернулся в лавку.

— Готово! — объявил он. — Отныне и навсегда лавка приобрела особый стиль и теперь уж точно отличается от конкурентов.

Я смерила нахала высокомерным взглядом. А чтоб не зазнавался. Но на улицу все же вышла.

Вышла, задрала голову и ахнула, не сдержав эмоций.

— Нравится? — расплылся в улыбке… гад.

Вот как есть гад, чтоб ему зефиром подавиться! На дощечке красовалось гордое и обидное: «Ведьма в шоколаде». Это я-то ведьма в шоколаде?!

— Зря куксишься, Кексик, очень неплохо вышло. И крайне соответствует твоему характеру.

Посмеиваясь, Фолкрит направился прочь из лавки. По виду мужчины складывалось впечатление, будто он только что в лотерее выиграл!

— Да, и не забудь о заказе на завтра. Мальчишник должен быть идеален!

Ага, он мной лавку свою обозвал, а я должна ему торт на мальчишник испечь? Нет уж, не дождется, пусть ищет кого-то еще. Сливочную ведьму, например. Или марципановую чародейку. А ведьма в шоколаде занята, она…