Храбрые, безжалостные, чувствующие себя на войне как дома, вооруженные собственным естественным оружием – клювом, что не хуже топора или бритвы, – вороны славились тем, что следовали за солдатами в битву в предвкушении богатой добычи на поле боя. Они всеядны: едят все, и я имею в виду буквально все. Реджинальд Босворт Смит в книге «Жизнь птиц и орнитология» (Bird Life and Bird Lore) пишет, что их рацион включает в себя что угодно, «от червя до кита», но особенно они любят падаль, в том числе человеческую. (Места казни в Британии часто получали название «рэйвенстоун», «вороний камень», одно из них раньше располагалось неподалеку от Смитфилдского рынка, куда я хожу за мясом для птиц.) Их репутация пировавших плотью вскоре дополнилась репутацией пировавших душами: люди говорили, что вороны сидят на крыше дома мертвеца или умирающего в ожидании, когда душа поднимется по трубе, чтобы проглотить ее. Ирония в том, что я трачу так много времени на их кормление, потому, что гораздо чаще они питаются нами!

Учитывая их связь со смертью и страданиями, неудивительно, что вороны играют важную роль в трагедиях, о которых мы рассказываем в Тауэре, в том числе о последней совершенной здесь казни.

Ночью 31 января 1941 года человек по имени Йозеф Якобс выпрыгнул с парашютом из немецкого самолета, пролетавшего над тихой холодной сельской долиной Рамси-Холлоу в Хантингдоншире. К несчастью для него, он сломал лодыжку при приземлении. Понимая невозможность продолжения миссии в таком состоянии, он дважды выстрелил в воздух из пистолета в надежде привлечь внимание – что, разумеется, и произошло. Вскоре его обнаружили два фермера, выгуливавшие собак. Они сразу сообщили о нем в полицию, после чего выяснилось, что у господина Якобса при себе были радиопередатчик, карты, пачка наличных и шифровальная книга, которую он пытался уничтожить. Под суд он отправился в начале августа 1941 года. Обвинение было простым: «В ночь с 31 января 1941 года на 1 февраля 1941 года вы прыгнули с парашютом из самолета и приземлились в Рамси в Хантингдоншире. Будучи шпионом, вы имели намерение помочь врагу». Его быстро признали нацистским шпионом и приговорили к расстрелу. Смертный приговор был передан коменданту Тауэра:

Документ категории СС:

Совершенно секретно

Коменданту Лондонского Тауэра

13 августа 1941 года

Сэр,

Имею честь сообщить вам, что ЙОЗЕФ ЯКОБС, враждебно настроенный иностранец, был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного Законом о предательстве 1940 года, и приговорен к смертной казни через расстрел. Упомянутый враждебно настроенный иностранец в настоящее время содержится под надзором медицинского эвакуационного батальона шотландской гвардии, который призван обеспечить его прибытие к месту исполнения наказания. Казнь состоится в Лондонском Тауэре в пятницу, 15 августа 1941 года, в 7.15 утра.

Подписано:

Сэр Бертрам Н. Серджайсон-Брук

Генерал-лейтенант, Командующий Лондонским округом

По легенде, как раз перед тем, как приговоренного к смерти повели к месту казни в Казематах (оно расположено всего в нескольких ярдах от моего нынешнего дома), один из воронов оставил свои дела на Тауэр-Грин, подлетел ближе и закаркал на собравшихся палачей. Офицер изо всех сил пытался отогнать ворона, но у него ничего не вышло. Якобсу завязали глаза, и офицер жестом подал сигнал расстрельной команде. Ворон вернулся к своим товарищам на Тауэр-Грин только после того, как тело перевезли в морг Тауэра.

О тауэрских воронах, которые якобы обладают сверхъестественным чутьем, позволяющим им предсказывать надвигающуюся смерть или катастрофу, ходит немало легенд. Только недавно один из обитателей Тауэра рассказал мне, что он поливал комнатные растения, когда Мерлина взгромоздилась на столб перед его окнами и начала каркать на него, чего она никогда раньше не делала. Он удивлялся, как Мерлина могла узнать, что он недавно серьезно заболел.

Истории о смерти, роке и воронах – это одно. Истории о смерти воронов – совсем другое, и рассказывать их труднее. Прежде чем я продолжу и прежде чем вы меня осудите, я должен сказать, что люди часто скорбят по птицам, как мы скорбим по любым другим животным. Например, у Моцарта был скворец, которого он купил за тридцать четыре крейцера в венском магазине в 1784 году и назвал Стар: птица умела петь начальную тему из финала его «Концерта № 17 для фортепиано с оркестром соль мажор К453». После смерти Стара Моцарт устроил ему настоящие похороны и написал элегию в память о нем. Я, конечно, не Моцарт, но, как и все Смотрители воронов, отлично понимаю, что значит потерять птицу.

Ворон Тор поступил на службу в Тауэр в ноябре 1995 года почти взрослым, ему было уже около пяти лет. Обычно мы даем новым воронам время освоиться, прежде чем отпустить их свободно бродить по территории, поэтому Тора месяц держали в клетке-лазарете, пока он привыкал к окружающей местности, шуму и, самое главное, к другим воронам. Было видно, что он «очеловечился» и полюбил общаться с людьми еще до того, как попал в Тауэр. Он отлично имитировал человеческий голос, и ему нравилось сердечно приветствовать всех словами «Доброе утро», что забавляло посетителей и ничего не подозревающих сотрудников Тауэра. Он был очень дружелюбным. Именно Тор восседал на деревянных ступеньках, ведущих в Белую башню, во время официального визита Владимира Путина и приветствовал российского президента словами «Доброе утро», произнесенными глубоким басом. Тор вообще здоровался со всеми подряд.

Освоившись, Тор больше всего на свете полюбил проводить дни, слоняясь по Тауэр-Грин. Иногда он общался с другими воронами, но обычно держался особняком. Он не предпринимал абсолютно никаких усилий, чтобы найти партнера, пока однажды прекрасным осенним утром его не заметила Мунин, пожелавшая познакомиться с ним поближе. Сначала Мунин развернула веером хвост. Потом распушила перья. А затем склонила голову в традиционном ритуале вороньего ухаживания. Она издала характерный стучащий звук, который самки воронов издают во время брачных игр, – и бум! Она поймала его в свои сети. Тор был воском в ее когтях. Он сразу же поддался ее заигрываниям, и они стали парой, начав вместе проводить время за чисткой друг другу перьев и перекаркиванием. Это была любовь с первого клевка.

Я тогда был помощником Смотрителя воронов Рокки Стоунза. В тот страшный день я дежурил, а также будил воронов, кормил их и выпускал на волю. Могу назвать точную дату: 6 февраля 2010 года. Суббота. Ничего необычного.

Отчетливо помню, что Тор и Мунин провели вместе весь день, исследуя леса, которые недавно возвели вдоль западной стороны Белой башни. У основания лесов рабочие положили деревянные доски, чтобы птицы не могли попасть внутрь. Доски были выкрашены в серый цвет, чтобы сливаться с окружающими каменными стенами. Внизу к опорам была прикреплена тонкая стальная сетка, не позволявшая воронам пролезть в щель и взобраться на леса. Такова была задумка. На практике это не сработало. Я видел, как вороны находили такие пути проникновения внутрь, о каких мы даже не подозревали и уж точно не думали, что там способна пролезть птица. Они мастера по части проведения операций спасения и эвакуации. Они бы с легкостью прошли соответствующие курсы спецназа. Если ворон решил сбежать, он найдет способ.