– Тридцать пять тысяч долларов? – уточнила Марина с сомнением в тоне. Как-то уж очень дешево, если сравнивать с питерской пригородной недвижимостью. – И что, действительно приличный коттеджик?

– Каких долларов? – вытаращила глаза Нина Павловна. – Ты в своем уме, девка? Рублей! Купи, не пожалеешь! Все равно же тебе потом достанется!

– Посмотреть надо, – осторожно сказала Марина.

Тридцать пять тысяч рублей? Чуть больше тысячи долларов? Такую сумму она, конечно же, могла подарить бабушке вообще без раздумий. Это даже и не сумма, честно говоря, а так… жук начихал. Ну и цены здесь на жилье! Фантастика! Но может быть, это какая-нибудь собачья конура, в которой и жить-то невозможно?..

Они пошли дальше, и Марина уже собиралась спросить, сколько еще им топать. Ведь старушка сказала «недалеко», а они шагали уже добрых пятнадцать минут… что же такое это самое «недалеко» по местным понятиям? Но тут Нина Павловна вдруг сказала:

– А мне вот что чудно. Совсем недавно тут парень приезжал из вашего Питера и зачем-то про твою матушку расспрашивал.

– Про маму? – насторожилась Марина. – Зачем? Кто он такой?

– Врал, что родня, – охотно сообщила Нина Павловна. – Да кто ж ему поверит? И вообще, с чего бы ему здесь шарить? Аннушка была городская сирота, а сюда она только к Наталье в гости наезжала, да и то не часто. Так чего же разнюхивать тут, на поселке? Надо – так отправлялся бы к Наталье, у нее спрашивал.

– Мама здесь бывала? – недоверчиво спросила Марина.

– Конечно, говорю же – с Натальей они сдружились. Даже когда уж тебя под сердцем носила, и то один раз была.

Вот так новость, подумала Марина, мама бывала в этом поселке, дружила с бабушкой… Ну, тогда бабушка наверняка знает, кто настоящий отец Марины.

– Пришли! – торжественно сообщила Нина Павловна, поворачивая к аккуратному заборчику, совсем недавно выкрашенному светлой синей краской. – Вот он, мой-то дом. А вон тот, – она махнула рукой, показывая вправо, – продается. Мы с тобой его завтра же и посмотрим, я договорюсь. Хозяйка-то уже уехала, племяннику дело доверила, а он на соседней улице живет. Уговорим, отдаст, как я говорила, за тридцать пять.

Марина усмехнулась. Ай да старушка… Уже сама все за всех решила.

Но Марина действительно ничего не имела против того, чтобы купить соседний домик. Он ей понравился с первого взгляда.

Наверное, потому, что он был желтым, как цыпленок, с зеленой крышей и белыми ставенками. Игрушка!

– Газ у нас пока что привозной, в баллонах, – рассказывала Нина Павловна, выкладывая на раскаленную сковороду приличный кусок сливочного масла. – Но уж скоро обещают трубы подвести, как только у правления денежки появятся, пока вроде не хватает. Так что мы тут не дикари какие-нибудь, поставим газовые котлы, будем с паровым отоплением, как в городе. А пока у меня колоночка дровяная, да ничего, все равно помыться с дороги можно. Скоро уж и нагреется, искупаешься.

– А куда вода уходит? – с искренним интересом спросила Марина.

– В яму, – серьезно ответила Нина Павловна, ловко выливая на сковороду одно яйцо за другим. – В конце огорода яма, туда и течет. И уборная у меня в доме, тоже туда все сливается.

– Но ведь яма должна быстро наполниться до краев? – удивилась Марина.

Старушка рассмеялась:

– Нет, девочка, все в землю уходит. У нас тут земля сухая, все впитывает. А что останется – то потом машина вычистит, это всего-то раз в три-четыре года делать надо.

– Машина? – задумчиво повторила Марина. – А-а, специальная… Да, понимаю.

Но ее мысли сразу повернули в другую сторону. Она подумала о том, что вот этот поселок находится довольно далеко от крупных городов, однако здесь люди сумели создать для себя вполне приличные условия жизни. Зато под самым Питером есть деревни, где людям лень выкопать яму для стока воды и прочего, чтобы иметь в доме ванну и теплый туалет. А бегать в холодный сортир в конце огорода – это пожалуйста. Видела Марина эти сортиры, видела. Как-то раз их компания застряла на полпути домой из Выборга – машина сломалась. Вот тогда-то и познакомились они с бытом аборигенов…

Бабуля в глухом лесу жила куда чище и аккуратнее, чем те первобытные племена Ленинградской области. Хотя у нее даже воды в доме не было. Воду нужно было доставать из колодца во дворе. Зимой это занятие никакого удовольствия Марине не доставляло. Впрочем, воду бабушка, как правило, носила сама. Марина ведь была еще слишком маленькой… но все же и она иной раз должна была принести ведерко-другое.

– У меня и банька есть, – хвасталась тем временем Нина Павловна. – В огороде стоит. Хочешь, истоплю? Куда лучше, чем ванна.

– Нет, спасибо, – поспешила отказаться Марина. – Может быть, завтра. Только я и сама умею баню топить.

– Да ну, чего ты можешь уметь, городская! – засмеялась Нина Павловна.

– Я ведь у бабушки росла, – напомнила ей Марина. – У нее баня есть.

– И то правда, – согласилась старушка. – Только ведь забыла, поди, как это делается?

– Не забыла, – тихо ответила Марина.

Она действительно помнила все. Помнила детские годы так, словно они были только вчера. Городская жизнь не стерла эти воспоминания, скорее, наоборот, обострила их, и в Марине иной раз пробуждалась болезненная тоска по лесу, по избушке без электрического света, по бабуле…

В лесу было тепло. В Питере Марина замерзала.

– Хорошо у вас тут, – вырвалось у Марины.

– Конечно, хорошо, – кивнула Нина Павловна, ставя сковороду на деревянный кружок в центре стола. – Давай-ка покушаем, потом искупаешься, да и спать. А завтра с утра уж и делами займемся.

– Ладно.

Они принялись за еду, а словоохотливая Нина Павловна все продолжала говорить:

– У нас в поселке люди нормально живут. Нам повезло, мы заезжим делягам свои земли не продали, как другие, не удалось нас обмануть. Да и народ у нас не так чтобы сильно пьющий, работают все-таки, не баклуши бьют. Зимой, конечно, скучновато. Только и дел, что телевизор смотреть. Ну, если ты Наталью сюда перевезешь, так мне и вовсе рай будет.

– А где ваши родные? – осторожно спросила Марина.

– Кто где! – беспечно махнула рукой Нина Павловна. – Дочь в Калининграде, за моряком замужем, и старший внук тоже плавает. Сын в Москве, строитель. Летом приезжают, не забывают. Дом вот перестроили, старый-то уже весь разваливался, и денег присылают. Хотя зачем мне деньги-то? Я пенсию получаю, да огород у меня вон какой!

– Неужели вы до сих пор работаете в огороде? – не поверила Марина. – Это ведь тяжело. Вам лет-то… ну, много уже, да?

– Семьдесят пять. Это разве много? – засмеялась Нина Павловна. – Ты-ка вон посмотри, как у нас Кирилловна вкалывает, а она на десять лет меня старше! Она в конце нашей улицы живет. Одних помидор по сто кустов сажает каждый год!