и длинным стволом его вполне устраивали. Нет. Он хотел их переделать, заменив фитильный замок новым — терочным.

Чтобы дешевле. Чтобы быстрее. Чтобы проще…

Покрутил в руках Иоанн карабин. Переделочный, разумеется. Для гусар…

Взвод терки был тугой. Но широкий, рифленый упор позволял производить эту операцию без проблем. Щелчок. Готово. Теперь нужно только закрыть крышку полки и курок, с зажатым в нем кремнем, опустить на нее.

Спуск.

Мягкий. Довольно длинный. С возрастанием усилия перед «срывом».

При спуске открылась полка, давая доступ кремня к терочной дуге, которая проходила свой небольшой путь в четверть оборота очень энергично. Достаточно энергично, чтобы выбить искры из кремня, а не только из пирита.

Чуть помедлив, король повторил взведение оружия. Только в этот раз подсыпав затравочного пороха за полку. Закрыл крышку, которая выступала дозатором, что сбрасывала лишний порох[2]. Перевел подпружиненный держатель кремня в боевое положение.

Спуск.

Крышка открылась за несколько мгновений до начала движения терки. И почти сразу же за этим появились первые искры, потонувшие во вспышке пороха…

— Ну что, же. Недурно. — произнес Иоанн, после того, как совершил эту нехитрую операцию несколько десятков раз. Ему было интересно — часто ли будут осечки? Быстро ли механизм загрязняется от продуктов горения? И так далее. Но разе на семидесятом он устал. Ему надоело. Тем более, что полноценные испытания этот замок все равно уже прошел. И дело, считай в кармане. Теперь нужно время, чтобы всю армию перевооружить. Поротно. Начиная, разумеется с адептов Сердца и двигаясь дальше, держа приоритет на самые старые и самые преданные королю подразделения…

Леонардо стоял чуть в стороне с самым довольным видом. Ему безумно нравился подход его короля к решению подобных вопросов. Он не рассусоливал там, где понимал, что дело стоящее. А если ему что-то не нравилось, то всегда мог указать где конкретно и что именно. И дать если не совет, то кое-какие мысли, очень полезные для устранения недостатков. Из-за чего научно-исследовательский процесс и инженерно-конструкторская деятельность всех этих многочисленных королевских заказов продвигалась очень быстро. По местным меркам, разумеется. Для самого Иоанна, понятно, они все занимались прокрастинацией и бездельем. Но он не давил. Как правило. Просто приняв за данность такую особенность эпохи.

Сам да Винчи нес на пальце золотой перстень с рубиновой шестеренкой. Он был главой адептов Механики. Номинальной главой, потому что настоящим лидером и вдохновителем их выступал сам король. Леонардо был уверен, что ни один монарх в мире не уделял научным исследованиям столько времени и участия. Компетентного участия. Из-за чего, собственно, все серьезные тупики и, казалось бы, непреодолимые проблемы удавалось до сих пор обходить. Слишком уж Иоанн, в представлении Леонардо, мыслил нестандартно. И знал какое-то невероятное количество всякого рода полезной информации. Выдавая ее по мере необходимости, что раз за разом спасало положение.

А как он ставил задачи? О! В такие моменты да Винчи казалось, что он уже прекрасно представляет себе то, что ему нужно и как это станет работать. Им же он поручал это разработать. Чтобы учились. Словно они молодые подмастерья, изучающие новое дело под надзором и наставлением Великого мастера.

[1] Стоимость перевозки товаров на лодке по реке в десятки раз ниже, чем караваном верблюдов по пустынным землям. Из-за чего путь по Каспию с Волгой с переволокой и далее в Балтику выходил заметно дешевле, чем в несколько раз более короткий путь по пустыне. И как бы не быстрее.

[2] Если пороха на полке слишком много, то пауза между инициацией и выстрелом может быть слишком большей. Если мало — выстрел может не произойти, так как огонь не попадет в затравочное отверстие. Поэтому размер полки подобрали после экспериментов. И пороха на нее требовалось сыпать «с горкой», чтобы лишний сбрасывался, а на полке его оказывалось столько, сколько нужно.

Часть 2. Глава 4

Глава 4

1481 год, 21 августа, Нанси

— Давно не виделись… — улыбнувшись, произнес Карл Смелый.

— Давненько, — с таким же довольным выражением лица, произнес Фридрих III Габсбург Император Священной Римской Империи. — А ты все такой же…

— Мы не меняемся.

— Ты получил Шампань. Зачем пришел в Лотарингию? Успокоился бы уже. Все равно дело закончится также, как и началось.

— Я не люблю незаконченных дел.

— И главным твоим неоконченным делом, я полагаю, является желание сложить голову в бою?

— Язвишь? — скривился Карл.

— Это лучшее, на что ты можешь рассчитывать. Предлагаешь приказать тебя вздернуть как самозванца? Или как мне трактовать твое провозглашение себя королем Бургундии?

— Верни мне титул, и я уйду из Лотарингии, оставив ее тебе.

— Вернуть? Тебе не кажется, что глупо возвращать тебе то, что никогда не принадлежало ни тебе, ни твоим предкам? А? Капетинг?

— Это мое по праву!

— По какому праву?

— По праву владения! Я и мои предки владеют Бургундией.

— Интересно. И по какому праву вы заняли чужую землю? Неужели, как цыгане, прикочевали? — едва сдерживая улыбку поинтересовался Фридрих.

— Ясно… — холодно процедил Карл. — По-хорошему ты не хочешь.

— Не хочу.

— И тебе не жалко жизней твоих воинов? Недаром говорят, что ты бездушный кровопийца.

— У меня, хотя бы воины. Или ты боишься за своих крестьян? А? Узурпатор?

Весь дальнейший их разговор сводился к ругани на постоянно повышающихся тонах. Но лаять лаяли, а вот кусать — ни-ни. Ругались они вдумчиво и со вкусом, наращивая обороты. А потом разъехались, ибо их устная баталия ни привела ни к каким результатам и разочаровала их.

В целом ситуация с юридической точки зрения была достаточно неоднозначной. С одной стороны, Фридрих Габсбург честь по чести унаследовал титул короля Бургундии, но никогда не владел этой державой. То есть, был титулярным королем. С другой стороны, Карл, являясь фактическим правителем Бургундии, не был королем это страны, и никто из Капетингов этот титул никогда не носили. Ибо эти земли вошли в состав Франции как герцогство.

Так что у каждого из них были права. Но у каждого они были очень условными. Не фиктивными. Нет. Просто однозначно правой стороны не имелось. Поэтому Карл и затеял войну. Лотарингия ему теперь была не нужна, после обретения Шампани. Но никак иначе вынудить Фридриха выступить на войну и окончательно разрешить это противоречие он не мог…

Самопровозглашенный король Бургундии не стремился нападать. Опыт битвы при Париже был еще свеж. Да это ему в сложившейся диспозиции и не требовалось. Это Фридрих хотел снять осаду с Нанси, а не наоборот. Так что он расположился с комфортом на своих позициях и принялся ждать.

Фридрих