Да и плевать! Действовать буду по обстоятельствам. Ну в самом деле – мне ли смешить своими планами небеса?

3

Ближе к рассвету хозяин лавки собрался с решимостью и потребовал объяснений.

– Магистр! Могу я узнать, что вы ищете? – спросил книготорговец, нервно потирая руки. Пахло от него вином и сердечными каплями.

Я оторвался от с записей, зажмурился и помассировал веки. Затем осведомился:

– Лестер. Это имя что-нибудь тебе говорит?

Хозяин лавки захлопал глазами.

– Доктор Лестер? – уточнил он.

– Понятия не имею. Нужный мне Лестер на днях преставился.

– Доктор Лестер, – кивнул книготорговец. – Увидел Белую деву и умер от испуга. Разрыв сердца. Так говорят…

Он смутился и уставился себе под ноги, сожалея, что вообще затеял этот разговор.

Разрыв сердца? Да неужели?

– Похороны уже прошли? – справился я.

Хозяин лавки только руками развел.

– Не подскажу, магистр!

Я вызнал у него, как отыскать дом почившего в бозе доктора, и тогда книготорговец посмурнел окончательно. Румянец с его щек пропал без следа, лицо вновь посерело. Он даже вознамерился сбежать в другую комнату, но я не позволил.

– Последний вопрос! – остановил я книготорговца. – Юродивая Ирма, знаешь такую?

– Ее все знают!

– И как выглядит эта девица?

– Девица! – всплеснул руками хозяин лавки. – Да там такая девица! Не приведи небеса такую…

– Выглядит как?

– Грудастая и вульгарная, – сообщил книготорговец. – Говорят, безотказная во всех отношениях, вообще во всех, но сам не проверял. За что купил, за то продал.

– Работает на кого?

– Спросите на Воробьином холме. Там подскажут.

– А точнее?

Хозяин лишь сутулыми плечами пожал.

Я собрал свои вещи, взял наброшенный на спинку стула плащ и уточнил:

– Все еще желаешь узнать, что я тут искал?

Книготорговец оказался человеком благоразумным и замотал головой.

– Нет, магистр! Прошу, ничего не говорите! Я ничего не хочу знать! Ни-чего!

Я ткнул его пальцем в грудь, предупредил:

– Вот и помалкивай! – и отправился к выходу.

Колокольный звон застиг на полпути к жилищу покойного доктора. На улицу начали вываливать обыватели, и я с превеликим трудом подавил обреченный вздох.

Воссияние! Люди богобоязненные спешат на утреннюю службу, и только у меня другим голова занята; аки ищейка, скверну по дурным местам вынюхиваю…

В голову после бессонной ночи лезла всякая чушь, и никак не получалось настроить себя на рабочий лад. Помог траурный вид многочисленной родни доктора Лестера. Погребение тела было назначено на сегодняшний день, и по этому случаю в доме собралось множество его отпрысков.

Покойник, к слову, оказался не так уж и стар, да и на боли в груди, по словам вдовы, отродясь не жаловался.

– Белая дева его сгубила, – поведала тучная тетка в черном и промокнула платочком слезящиеся глаза.

Вчера предположение седоусого капрала о проказах бесстыжей девки Ирмы показалось мне куда убедительней слухов о явлении горожанам некоей сверхъестественной сущности, но это было вчера. А вот после визита ночной гостьи я не поставил бы и ломаного гроша против сотни гульденов на то, что доктора хватил удар из-за обнаженной женской груди, не важно, реальной или призрачной.

Именно поэтому я и склонился над открытым гробом и осенил покойника святым символом.

– Покойся с миром, – сказал, отступая, но шансов на достойное посмертие у доктора Лестера было, откровенно говоря, немного. Точнее, их не было вовсе.

После смерти небесный эфир оставлял бренную плоть не сразу, обычно на это уходило немало времени. Сейчас же передо мной лежал не относительно свежий покойник, а всего лишь совокупность мяса, костей и жил. Белая дева пожрала его душу, как пыталась пожрать и мою. Осознание этого отозвалось болезненной судорогой в левой руке.

– На кого ты оставил нас?.. – запричитала вдова. – И зачем только взялся поганца лечить, зачем навлек на себя гнев Белой девы?! Как же я теперь без тебя…

– Какого поганца? – не понял я.

Вместо заливавшийся слезами тетки ответил внук покойного:

– Дед арестантов пользовал. Он убийце церковного сторожа сломанный нос вправлял, ну и вот…

– Прогневил покровительницу нашу! – завыла вдова.

Я скомканно попрощался и покинул дом.

Ну что за суеверия? Какая еще покровительница? Придумают тоже! И тут же я замер, пораженный неожиданной догадкой. Полди Харт! Доктор Лестер осмотрел школяра и вскоре стал жертвой призрака. Я посетил камеру убийцы и тоже подвергся нападению Белой девы. Простое совпадение или зловредный дух убивает всех, кто соприкасался с Полди Хартом? Всех, в чьих эфирных телах может уловить следы его ауры?

На первый взгляд в эту теорию не вписывались сам школяр и солдаты гарнизона, которые его арестовали, но на деле никакого противоречия здесь не было. Крепость защищали мощные чары, призраку туда никак не проникнуть. Да и следы чужой ауры сходят на нет весьма и весьма быстро. Ну и в камеру к Полди никого больше не пускали.

Так что я вернулся в дом покойного доктора, отвел в сторону одного из его многочисленных родичей и спросил, как пройти к жилищу церковного сторожа. Не стал ничего объяснять, юлить и выдумывать, просто задал вопрос тем холодно-деловым тоном, что враз отбивает у простецов желание интересоваться твоими мотивами. Не пришлось объясняться мне и на этот раз. Что было совсем уж замечательно, проживал сторож неподалеку отсюда, буквально на соседней улице. Я этому обстоятельству откровенно обрадовался: натруженные за вчерашний день ноги ломило просто немилосердно; беспрестанные спуски, подъемы и крутые лестницы приводили меня в самое настоящее исступление. Ангелы небесные! Ненавижу горы!

Церковного сторожа уже погребли, но меня это обстоятельство ни в малейшей степени не смутило. Сам покойник не представлял для следствия никакого интереса, требовалось осмотреть одежду, в которой настигла его смерть. Увы и ах, именно в ней сторожа и похоронили! Другого приличного наряда у него попросту не было.

Пришлось идти к обмывавшей тело старухе, благо она жила в этом же квартале. Выслушав меня, костлявая бабка пошамкала беззубым ртом и решительно заявила:

– Чистое было тело, без ран. Не пришлось от крови отмывать. Я б денег больше взяла.

Я от щедрот своих одарил старуху пфеннигом и поспешил покинуть ее темную и мрачную конуру.

На теле церковного сторожа не имелось ран, а его одежда была чистой, так откуда взялась кровь на руках Полди Харта? Кого он покалечил или даже убил?