Чуть погодя они снова оказались в галереях.

Пенитенциарий шагал впереди с фонариком, Сандра старалась не отставать. С тех пор как вышли из дома Матильды Фрай, они не обменялись ни словом.

Монахиня. Та женщина действительно была монахиней. Сандра думала об этом не переставая.

– Скажи честно: ты думаешь, что он погиб?

– Да, – подтвердил Маркус. – Девять лет назад.

Он не сомневался. Сандра всем своим существом ощущала его ярость. В Маркусе жило чувство справедливости, ничего общего не имеющее с земными делами. А она часто забывала, что этот человек – священник. Ей хотелось спросить, почему он так уверен, что Церковь затмения убила Тоби Фрая, но вместо этого взмолилась:

– Может, передохнем минутку?

Пенитенциарий замедлил шаг, обернулся. Сандра, прислонившись к трубе, растирала щиколотки.

– Ладно, – сказал Маркус. – Тем более что все следы обрываются здесь. Да и расследовать больше нечего.

– Если ты в самом деле думаешь, что Тоби мертв, разве тебе не хочется найти тех, кто виновен в его смерти? Посмотреть им в глаза, спросить, зачем был убит невинный ребенок?

– Кто-то убивает их одного за другим, с каждым разом все более фантастическим и жестоким способом. С какой стати мне выслеживать этого человека?

Сандра догадывалась, что в глубине души он так не думает: это гнев говорит за него. Что бы то ни было, но она полагала, что хорошо знает этого человека: он непременно захочет выяснить, чем занимался до того, как потерял память, и почему очнулся скованным в Туллиануме. Надо только дать ему выпустить пар.

Маркус уселся на землю, она же предпочла прислониться к каменной стене. Пусть неудобно – все лучше, чем садиться в грязь. Никому из них не хотелось разговаривать. Сандра проверила, все ли в порядке со смартфоном, который недавно упал. Аппарат работал, мало того – когда включилась вспышка, сделал в автономном режиме целый ряд фотографий. Изображения в разных ракурсах галереи, по которой они проходили. Сандра стала удалять эти снимки из памяти. Но вдруг застыла, ошеломленная.

В полутьме, которую запечатлела камера, явственно виднелись чьи-то ноги.

* * *

Маркус увидел, как она резко выпрямилась и принялась лихорадочно рыться в сумке. Потом вытащила пистолет и прицелилась в темноту, из которой они пришли. Маркус тут же понял без лишних слов, что они тут не одни.

Он встал, подошел к Сандре, посветил фонарем. Из мрака явились три фигуры. Неприкаянные юнцы, возможно бродяги. Вооруженные. Двое – с дубинками. Но третий сжимал в руке пистолет.

Может, то было лишь мимолетное впечатление, но Сандра уловила в их глазах тот же отсутствующий, словно в трансе, взгляд, что и у наркомана из видеофильма, сохраненного в памяти сотового телефона, того самого, кого причастили черной облаткой и едким натром.

– Что вам нужно? – спросила она.

Никто из троих не ответил.

– Я из полиции, не испытывайте мое терпение. – Все так, но сколько раз она стреляла с тех пор, как попросила перевода в паспортный стол? Конечно, раз в месяц, согласно уставу, ходила на полигон, но сейчас не была уверена, что управится с оружием.

Маркус заметил, как у нее дрожат руки. Он не раз оказывался в скверных ситуациях, но хуже этой не мог припомнить.

Троица начала наступление.

– Поболтать немного, – отозвался один наигранно дружелюбным тоном. – Покурить травки, прикинуть, как нам поделить бабу.

Остальные двое заржали.

– А вдруг ты захочешь оставить ее только для себя? – спросил один из них.

Пенитенциарий быстро обдумывал варианты. Можно скрыться, он хорошо ориентируется здесь, под землей. Но что, если Сандра потеряется? И все-таки стоит рискнуть, ускользнуть во тьму.

Маркус взял ее за руку, отступил на шаг. Он что-то задумал, догадалась Сандра и кивнула, давая понять, что готова.

Маркус потушил фонарик и приготовился бежать.

Будто повинуясь неведомому приказу, все трое внезапно ринулись вперед. Беглецы слышали топот ног все ближе и ближе. Сандра даже различала их мысленным взором, этих хищников, вышедших из тьмы. И тут почувствовала, как что-то коснулось ее головы – рука? Ее передернуло от омерзения и страха. Она живо представила себе, как одно из этих созданий тьмы отрывает ее от Маркуса, отбрасывает назад, опрокидывает на землю. И тащит в свою берлогу. А там они смогут удовлетворить самые безжалостные аппетиты.

– У нас не получится! – простонала она.

– Беги! – приказал пенитенциарий.

Она понятия не имела, куда они направляются, только заметила, что галерея становится все у́же и у́же. Внезапно за спиной у них вспыхнул яркий свет. Затем прозвучали три выстрела, один за другим. И три глухих удара о землю.

Трое нападавших рухнули, не издав ни звука.

* * *

Обернувшись, Маркус и Сандра увидели, как луч света от фонаря приближается к ним. Пенитенциарий немедля взял пистолет из рук Сандры и прицелился в человека, который только что стрелял.

– Стой! – приказал он.

Человек, кто бы он ни был, послушался и остановился перед тремя телами, но только затем, чтобы проверить, в самом ли деле они мертвы. Затем конус света сместился, так чтобы вновь прибывшего можно было узнать. Витали сжимал в руках свою верную «беретту».

– Добрый вечер, друзья мои.

Их изумление его порадовало. Хорошо, что он пошел искать эту парочку к дому Матильды Фрай. И, судя по тому, во что это вылилось, эти двое должны быть благодарны Руфо, который назвал имя малыша Тоби, – мир праху твоему, Таракашка.

– Сукин сын, – проговорила Сандра.

– Как так? – прикинулся обиженным полицейский. – И это благодарность за то, что я спас вам жизнь?

– Я не уверена, что мы сейчас в безопасности.

Больше, чем прежде, подумал Витали. Заметила ли Вега, какой взгляд был у тех троих?

– Скажи своему другу, чтобы он убрал пистолет. А потом можно было бы и представить нас – тебе не кажется?

Сандра повернулась к Маркусу:

– Не делай этого.

– Не доверяешь, – отметил инспектор и отошел, чтобы прицелиться лучше. – Я хотел все обсудить цивилизованно, но и так сойдет. Но хочу напомнить тебе, агент Вега, что совсем недавно я на твоих глазах уложил троих бегущих людей, не истратив ни одного лишнего патрона.

Сандра понимала, что в перестрелке Витали одержит верх.

– Предлагаю соглашение.

– Слушаю.

– Обмен информацией.

Витали задумался на мгновение.

– Можно попробовать, но вы – первые… Кто он такой?

– Этого я тебе сказать не могу, – отрезала Сандра.