Вдоль берега реки когда-то пролегала широкая, хорошо протоптанная тропа. Она сохранилась и до сих пор, даже не заросла, и Шелихов осторожно повел отряд по ней, тем более, по некоторым признакам, местные мародеры тоже использовали этот путь: сталкер заметил у тропы несколько достаточно свежих окурков «Примы», а в пыли четко отпечатался рубчатый след ботинка.

Детектор тревожно попискивал, когда группа, следуя по тропинке, приближалась к воде, и тогда ученый просил остановиться, в очередной раз снимая какие-то замеры. В это время Семен предельно внимательно осматривал местность — здесь явно были аномалии, и, следовательно, могли быть артефакты. Одну любопытную вещицу сталкер заприметил у самой воды. В ямке, окруженное ворохом прелых водорослей, лежало нечто, похожее на кусок каменного угля в сетке блестящих, перламутровых трещин. Над объектом заметно подрагивал воздух и летало что-то, похожее на осеннюю паутину. Шелихов тем не менее к находке идти не спешил — в воде, похоже, и впрямь было что-то нехорошее: в желтовато-серой мути на секунду показалось и пропало светлое пятно. Заметил Семен и движение у дальнего берега и даже успел рассмотреть, как у поваленной в реку ивы показалась и тут же ушла под воду сморщенная, распухшая рука цвета рыбьего брюха. Не добавляло энтузиазма и то, что недалеко от прибрежных кустов валялся на земле полный и, похоже, при этом нетронутый рюкзак — мародеры определенно даже не попытались подойти и проверить возможные трофеи.

— Ну-ка, ребятки… обождите чуть, — и Шелихов подошел к молодой засохшей ольхе, доставая нож. Выбрав подходящий сук с большим количеством достаточно прочных веток, Семен срубил его и обрезал боковые побеги таким образом, что ветка стала немного напоминать гарпун. В лесничестве Серый помимо прочего позаимствовал у бандитов моток крепкого капронового шнура, и сделать своеобразную грубую «кошку» не составило труда.

— Отойти бы вам, народ. — Шелихов начал раскручивать ветку для броска. — Мало ли, драпать от реки придется.

— Ну, давай, рыбак, закидывай свою снасть… только вот удочка у тебя хреновенькая, — скептически хмыкнул Ткаченко. — Не зацепишь.

— Посмотрим, — и Семен зашвырнул ветку. «Снасть» улетела даже с запасом, синеватый шнур лег на рюкзак. Шелихов аккуратно, не торопясь, потянул.

Вопреки предсказанию капитана один из боковых сучков зацепился-таки за клапан рюкзака. Шнур натянулся, и рюкзак начал медленно ползти к Серому. Сталкер не торопился: при рывке деревянный крюк мог выскочить, да и когда внутри сидора что-то негромко звякнуло, у берега заходили пологие волны, плеснуло, показалась и пропала в мутной воде облезлая, пестрая спина с торчащими лопатками.

— Шалишь, скотина… — тихо прошептал сталкер, а капитан снял с плеча автомат, прицелившись в круги на воде. На берег, впрочем, никто так и не вылез, и, прихватив трофейный рюкзак, все трое начали тихо уходить подальше от реки, благо, тропа вела немного выше, поднимаясь на речную террасу. Шелихов заметил даже вешки — кто-то явно до них проложил вдоль тропы безопасный путь. Семен подумал, что это могли быть даже те самые сталкеры-бедолаги, нарвавшиеся на покойных ныне бандитов. И пути, и база в старом лесничестве, и тайник с потерянными теперь артефактами — все в принципе совпадало с предположением. Тем более у бандюг не было привычки отмечать проходы именно сталкерским способом — аккуратными, малозаметными для неопытного глаза отметками, знаками из подвязанных на кустах магнитофонных ленточек, кусочков бинта и маленьких пирамидок из трех-четырех камешков, особым образом сложенных на дороге.

До моста дошли без приключений — оные, видимо, как раз и ждали этого момента для встречи. Шелихов поднял руку, давая знак остановиться, подумав, что при встрече с «аналитиками» ЦАЯ не преминет набить им морду за «относительно безопасный» маршрут.

Железнодорожный мост выглядел по-настоящему паршиво. Шелихов подумал даже, что, возможно, придется вернуться, так как вправо уходила достаточно высокая насыпь, по которой ходили, переливались и дрожали заметно плотные, словно целые пласты желе, слои сжатого воздуха. На железной дороге развалилось холмистой грудой нечто, ранее бывшее электричкой — вагоны просто сложились внутрь себя, поезд разровняло, словно катком, и с него полностью слезла краска. Оголенный, но так и не заржавевший металл ярко блестел, миражи расслаивали блеск на длинные волнистые блики, от чего казалось, что останки вагонов приплясывают и трясутся, силясь подняться и продолжить свой путь…

Один вагон и локомотив до сих пор стояли на мосту, куда, видимо, не распространялось действие обширной и мощной аномалии, занявшей всю насыпь, но досталось и им: бетонное основание моста, остаток поезда и даже металлическое ограждение были сплошь покрыты кустами похожей на стекловату «шерсти». А между водой, тропкой, проходившей как раз под мостом, какими-то прелыми бревнами время от времени с негромким жужжанием проползала извилистая, тусклая молния, после чего на бетоне с мощным, грохочущим треском вспыхивали яркие синие и розовые пламенники. Ветерок, задувающий от моста, нес в себе острый, свежий запах грозы.

— Аномально высокая ионизация воздуха в районе моста… на сканере сильно скачут показатели, но, похоже, между мостом и землей периодически возникают достаточно мощные дуговые разряды… м-м… аномалия, видимо, кольцевого типа с заметной пульсацией электромагнитного поля.

— И? — Шелихов обернулся.

— И, собственно, все. — Ученый грустно развел руками. — Нас просто… м-м… поджарит в период нарастания напряжения между землей и металлическими деталями моста. Период составляет примерно три и восемь десятых секунды, так что пробежать не выйдет, к сожалению…

— Однако вон там я вижу следы… на грязи, вон, вдоль берега. — Ткаченко указал на илистые наносы. — Кто-то, видимо, проходил под мостом… и на холмике точно кострище есть, и банки разбросаны.

— Думается мне, местный контингент просто пережидал бяку. — Шелихов осмотрел мост. — По той Зоне припоминаю я несколько похожих аномалий…

— Периодические и пульсирующие аномалии действительно изредка демонстрируют такие особенности, — согласно кивнул ученый.

— Сейчас полдень. — Ткаченко взглянул на часы. — Если до шести вечера не успокоится, будем возвращаться в лесничество. Ну а потом, соответственно, домой. Ох и состоится же у меня тогда разговор с начальничками…

— А потом? — спросил Шелихов.

— Суп с котом, — буркнул капитан, потом покосился на Лазарева. — Наш экстрасенс небось уже и так разузнал.

— Я не владею ни телепатией, ни ясновидением. — Ученый пожал плечами. — Я могу только посмотреть в прошлое, и то не очень ясно… но мысли, извините, не читаю, не тот уровень. Хотя, как мне кажется, тут сверхчувственное восприятие ни к чему. Понятно и так…

— Осуждаешь? — улыбнулся капитан.

— Нисколько. Вольные сталкеры, несмотря на связь с криминалом и черным рынком, все-таки очень помогли науке, сыграли, скажем так, одну из главных ролей. Тем более у вас особые… обстоятельства. Я хоть и научный сухарь, однако не лишен ничего человеческого.