Жак была поражена, услышав в голосе врача вызов. Но Блейк, видимо, решил отступить. Он взял Жак под локоть и вывел из кабинета. Они прошли по коридору, мимо стен, увешанных изображениями яичников, матки и младенцев. Блейк старался смотреть вперед, словно боялся случайно поймать взглядом странные декорации больницы. Жак становилось легче.

Она не должна была так восхищаться уязвимостью Блейка. Или радоваться бреши, которая появилась в его броне. И уж конечно, не стоило так радоваться тому, что этот сильный мужчина оказался не в своей тарелке. Но его смущенный вид странным образом успокаивал, а Жак так надоело быть единственной нервной особой. Сейчас она была в панике, поэтому лучше не говорить Блейку о своих чувствах, о своей любви.

— Это правда? — спросила она, глядя на него.

— Что — правда? — уточнил он.

Его рука чуть сильнее сжала ее локоть. Блейк прекрасно понимал, о чем она спрашивает.

— До того как ты пришел ко мне той ночью… — начала она. — Ты вернулся домой после тяжелого рабочего дня и решил немного… расслабиться с помощью банки пива и прикосновений?

Его челюсть напряглась, краска вновь залила щеки. Это и стало ответом, который желала получить Жак. Она едва смогла сдержать смех, рвущийся из самой глубины.

А возможно, это был просто страх.

Не сказав ни слова, Блейк провел ее мимо регистрационной стойки в комнату ожидания. Там было двое детей и несколько женщин на разной стадии беременности. У одной живот был размером с гигантский шар, и Жак испугалась, что Блейк сорвется прямо здесь и сейчас.

Жак понимала его чувства. Она была влюблена в мужчину, который никогда не считал ее подходящей на роль спутницы. Слишком много требований, и ни одно из них она не удовлетворяла. Каково же ему сознавать, что такая женщина носит его ребенка?

Было очевидно, что Блейк не собирается отвечать на вопрос Жак о своем времяпрепровождении.

— Как твое зрение? — поинтересовалась она как можно более невинно. Однако сильное раздражение внезапно охватило ее. — Не ослеп еще?

Взгляд Блейка говорил только одно: оставь меня в покое.

Жак даже не потрудилась понизить голос и продолжила изводить Блейка:

— Тебе было хорошо?

Взгляд Блейка был резок, но он молчал.

Он упорно отказывался отвечать, и Жак, выйдя из себя, но все же понизив голос до шепота, говорила:

— Ты думал обо мне, когда ласкал себя?

Он открыл для нее дверь, и она проскользнула вперед. На этот раз Блейк посмотрел на Жак с жаром, а не со злостью. Жажда вновь обуяла Жак, чувственное желание струилось через край теперь, когда она признала, что любит Блейка. Сердце ее билось от страсти, любви и страха из-за того, что она ответила на главный вопрос.

Глаза Блейка были темны, он посмотрел на нее, окатив волной жара.

— Ну уж точно не о чертовой королеве Англии, — наконец процедил он.

Жак, сидя в лимузине, тесно прижалась к Блейку. Он страшился торжественного мероприятия, потому что не мог выкинуть из головы мысли о произошедшем. Сегодня утром Жак позвонила ему и сообщила шокирующую новость. Теперь этот узел так просто не распутать.

Кто, черт возьми, мог знать, что мастурбация может привести к беременности?!

Блейк до сих пор не смирился с этой мыслью, а тут еще Жак отвлекает. Одетая в длинное красное платье на тонких лямках, она была прекрасна.

Скоро он станет отцом…

В животе образовалась неприятная пустота.

Сегодня, пока они были еще в доме, Жак заметила:

— Ты какой-то напряженный, Костюмчик. — Она завязала ему галстук.

Напряженный? Да он не в себе! Блейк вдохнул запах пряных абрикосов, все его чувства обострились.

Скоро он станет отцом!

Невыносимая тяжесть ответственности навалилась на него, комната вдруг показалась меньше. Конечно, он собирался когда-нибудь жениться, может, даже завести детей… Но это должно было случиться в далеком будущем, а не прямо сейчас.

— Ты уже психанул? — спросила Жак.

Едва ли. Он только начал.

— Я не психанул, — недовольно произнес он.

— Нет, психанул, — откликнулась Жак с легкой улыбкой. — Признай это. Ты полностью потерял самообладание. — Ее глаза сияли, но за этим светом Блейк различил обеспокоенность. — На свой манер, конечно, — добавила она.

Он смотрел на нее несколько мгновений, прежде чем ответить.

— Я не так собирался начинать семейную жизнь, — искренне произнес он.

Ее пальцы замерли, затем она опустила руки.

— Самое лучшее в жизни редко поддается планированию, — осторожно заметила она.

Не важно, планировали они это или нет, но ребенок был Блейка. Значит, и ответственность лежит на нем. Он как будто слышал голос отца, который говорил ему начать задумываться о последствиях своих поступков.

«Ты должен серьезно относиться к своему будущему, Блейк. Перестань думать только о себе и подумай о семье».

— Мы должны спланировать свадьбу, — сказал Блейк.

Рука Жак замерла.

— Для этого у нас еще полно времени, — ответила она.

Блейк нахмурился, не восприняв всерьез слова Жак.

— Подозреваю, что восемь месяцев пролетят очень быстро.

Жак заправила выбившийся локон за ухо и провела ладонями по ткани платья.

— Мы можем пожениться и после того, как ребенок родится.

Блейк понял значение этой фразы: Жак хотела притормозить. Ему не понравилась мысль о том, что придется ждать. Почувствовав раздражение, он внимательно посмотрел на Жак.

— Мы должны пожениться до рождения ребенка, — твердо произнес он.

Она недовольно сморщила нос:

— Кто сказал?

Блейк открыл рот, но нужные слова не приходили на ум. Он пытался найти ответ, который не был слишком банальным и слишком устаревшим. Общество? Семья? Традиция? Для Жак все эти варианты прозвучали бы смехотворно.

— Я сказал, — наконец бросил Блейк.

Жак приподняла бровь, по ее лицу было видно, что она считает его ответ притянутым за уши.

— Я отказываюсь идти к алтарю под дулом пистолета.

Лимузин уже въезжал в респектабельную часть города.

Недовольный таким поворотом разговора, Блейк сжал губы в тонкую полоску, затем пробурчал:

— Никакого оружия.

Машина остановилась, водитель открыл дверцу, прервав их беседу. Воспользовавшись моментом, Жак выскользнула из салона. Блейк последовал за ней. Он взял ее за руку и повел по ступеням к роскошному современному зданию, удивленный увиденным. Конечно, событие было связано с медициной, но едва ли центр пластической хирургии подходил для проведения благотворительной акции, пусть и посвященной раку груди.