– Gehorchest! – вдруг выкрикнула дамочка, и Игнат застыл соляным столбом, – как вы мне уже надоели, – выплюнула она, убирая мечи в ножны. – Что? – расхохоталась, глядя, как бешено вращаются у брата глаза, и как он силится вырваться из ловушки. – Не старайся, – она провела коготками по его небритой щеке и схватилась за горло, – ты в моей власти и, может, еще послужишь, пока не надоешь. О, неужели вижу ненависть в глазах? Хочешь меня убить? А еще недавно желал совсем другого, был таким страстным и ненасытным. Знаешь, я не прочь повторить, – Анна похотливо облизнулась, провела ладонью по мужской груди и замерла, добравшись до пояса. – Но сначала разберусь с дерзкой мерзавкой. Уверена, она даже не подозревает о ценности вещи, что к ней попала. Ну же, отдай мне Хо`шен! – она требовательно протянула руку.

– Пошла ты лесом! – я огрызнулась, не собираясь идти на поводу у двуличной стервы.

Скучно ей стало, ага! Я так и думала, что приперлась на нашу палубу вынюхивать. И Игнат – тоже хорош! В кафе они засиделись, ну-ну. Анна терпением не отличалась, и в ответ на мой выпад выхватила мечи и принялась кромсать щит. Силы таяли с каждой секундой. Я бы даже решилась открыть тропу и сбежать, но никогда бы не оставила в лапах Далиани брата и Егорку. Убьет ведь или замучает до смерти. Я бы и артефакт этот проклятый отдала не задумываясь, если бы не понимала простую истину: свидетели дамочке не нужны. Ее слова и обещания – пшик, очередная уловка на случай, если артефакта у нас при себе нет. Мертвые мы уже ничего не расскажем, а вот у живых все можно выпытать.

– Скоро доберусь до тебя, паршивка! На лоскуты порежу! Кожу сниму, а тело отдам на растерзание псам, – Анна Карловна сыпала угрозами и красочными описаниями пыток, которым меня подвергнет.

Со знанием дела, с подробностями, не оставляющими сомнений, что дамочке нравится мучить людей. И такая злость взяла, что нечего противопоставить этой породистой твари, что тропа за ее спину открылась сама собой. Оставалось только шагнуть и всадить меч под ребра по самую рукоять, что я и сделала с нескрываемым удовольствием.

– Это за Егора, падаль! – Анна взвизгнула и ударила меня наотмашь.

Я отлетела на пол, а женщина завертелась, тщетно пытаясь вытащить меч. Она хваталась за маленькую рукоять пальцами, но те постоянно соскальзывали. Самостоятельно избавиться от куска стали у дамочки вряд ли получится, силы уходили, но она была еще очень опасна. Признав тщетность попыток, аристократка со звериным рыком кинулась на меня. Обрушив оба артефактных меча на хлипкий щит, выставленный на голом упрямстве, ведь на открытие тропы я потратила последние силы, Анна издала победный вопль. Защита рассыпалась, оставляя меня беззащитной перед ополоумевшей гадиной. Я сжалась в ожидании смертельного удара, но вместо этого увидела мелькнувшее в воздухе полено, которое четко прилетело злой фурии в висок. Анна рухнула к моим ногам, как подкошенная. Не мешкая я выбила мечи у нее из рук и отшвырнула подальше. Затем развернулась к новому действующему лицу, появившемуся на пороге. Возникло такое чувство, что на захудалом постоялом дворе собрались все пассажиры летучего галеона.

– Госпожа Разумовская? – уточнила с осторожностью, не зная уже, что ожидать.

Анна Карловна вначале тоже помогла расправиться с ночными визитерами, а потом напала сама. Конечно, у Регины Андреевны не было причин для нападения, но я ведь могла и не знать чего-то.

– Как вы, живы? – женщина подлетела ко мне и осмотрела на предмет повреждений.

Кроме пары царапин и многочисленных синяков, я не пострадала.

– Егорка ранен и Игнат под магическим воздействием. Вы поможете?

– Конечно, для этого я здесь. Спешила из последних сил. Думала уже, не успею, а ты сама справилась, – она указала взглядом на аристократку, из спины которой торчала рукоять меча.

– Так чего же вы ждете? – я поторопила Разумовскую, которая почему-то медлила.

– Сейчас, милая, я должна убедиться, – она подошла к Анне, перевернула ее на спину и вспорола ножом куртку вместе с рубашкой. Сноровисто обыскала, отбрасывая подальше амулеты, украшения и припрятанные в одежде остро заточенные предметы вроде звездочек, игл или тонких лезвий. – Есть! Нина, подойди сюда, пожалуйста, – подозвала она, когда обнаружила что-то на теле аристократки. – Запомни этот знак, – Регина Андреевна ткнула ножом в середину круглой метки, где на фоне черной спирали отчетливо виднелась когтистая трехпалая лапа. В крошечной ранке набухла черная капля и растеклась по контуру рисунка. – Эта женщина посвятила жизнь Тьме и достигла определенных высот в иерархии ордена. Темники знают о тебе, раз послали мастера темных искусств.

– И что же делать?

– Начать нелегкий путь в освоении новой силы уже сейчас, – с этими словами Разумовская достала из-за пазухи кинжал, завернутый в старый шелковый платок.

Он поистрепался от времени, а вышитая по краю рунная вязь выцвела, сливаясь с тканью. Изогнутый кинжал походил на незавершенный знак бесконечности и веяло от него какой-то жутью.

– Что это? Не пойму, из какого материала его изготовили? На металл не похоже.

– А это и не металл. Кость. Человеческая. А кинжал прежде использовали в кровавых обрядах поклонники Тьмы, пока он не попал в руки одному талантливому артефактору. Я хранила его все эти годы, а теперь настала пора передать кинжал тебе. Он неразрывно связан с императорским Хо`шеном, а значит, и с тобой. Нельзя допустить, чтобы оба предмета попали темникам.

– Ничего не понимаю. Я ведь еще ребенок. Меня только что едва не убили. Так почему вы отдаете еще одну вещь, за которой охотится орден Тьмы?

– Лучше я покажу, и тогда поймешь сама. Достань артефакт, пожалуйста, – попросила Регина Андреевна.

Я выполнила просьбу, выудила шнурок из-за пазухи, сняла с него злополучный диск и протянула старушке. Та покачала головой, давая понять, что Хо`шен останется у меня. Затем взяла мою правую руку и вложила в нее кинжал. Стиснула мою ладонь в своей и без предупреждения всадила костяной клинок в тело Анны. Аристократка захрипела, забилась в судорогах, напугав до полусмерти, а я не могла даже отстраниться, крепко удерживаемая Разумовской.

– Да что же вы делаете? Так нельзя!

– Ш-ш-ш, – шикнула старушка, – смотри, что происходит в магическом спектре.

Я машинально перешла на магическое зрение и уставилась на черную воронку в собственной ладони. Кинжал будто пылесос втягивал в себя магию, жизненные силы и энергию молодого организма магички. Рубиново-красные всполохи затягивались в бездонную пустоту кинжала, а Анна прямо на глазах старела и усыхала, пока от нее не остался один скелет. Да и тот рассыпался в прах от неосторожного движения. Вместе с предсмертным хрипом взметнулась ожившая когтистая лапа на метке. Она впилась в руку Регины Андреевны, что по-прежнему удерживала мою ладонь, и истаяла черным облаком.

– Ну, вот и все, – выдохнула резко побледневшая женщина и отпустила меня. – Обрати внимание на артефакт.

Я перевела взгляд на диск, зажатый в левой ладони, и обнаружила, что один камень из восьми налился кроваво-красным цветом, внутри которого пульсировала темная точка. Не сразу, но до меня дошло, каким образом заряжаются камни в императорском артефакте.