Дома у меня опять жутко разболелась голова. Славки не было: задерживался на работе. Я решила пока постирать. Стала засовывать белье в стиралку. Тут из кармана Славкиной рубашки вывалилась аккуратно свернутая бумажка. Я ее развернула и прочитала: «Люблю, целую, надеюсь. Лена». Когда пришел Славка, я устроила ему скандал. Кричала, что он должен мне все рассказать. А он только сопел и твердил, что к нему это не имеет никакого отношения, что это все чей-то дурацкий розыгрыш. Меня это только еще больше взбесило. Врет и не краснеет! Спать я его отправила на кушетку, на кухню. По правде сказать, я его и так последний месяц еле терпела. Разговаривали только за завтраком на кухне. По любому поводу я сразу срывалась на крик. Как будто подменили меня, все меня бесить в нем стало. Один раз, когда он меня какую-то глупость спросил, я его даже чуть было утюгом раскаленным не зашибла. Он, слава богу, тогда увернуться успел. А ведь до этого всегда жили душа в душу.

От возбуждения я смогла забыться тяжелым сном только под утро, но спать мне пришлось недолго. Меня разбудил звук телефонного звонка. Я встала и пошла искать свой мобильный. Потом я услышала Славкин голос:

– Алло, говорите же! Кто ее спрашивает, черт возьми? Сейчас пять часов утра! Ладно, сейчас позову.

Я открыла дверь на кухню. Славка протягивал мне телефон.

– Это тебя, – сказал он. И мне показалось, что он чем-то напуган. А Славка мой трусом никогда не был.

Его страх передался и мне. Дрожащей рукой я взяла трубку телефона, но ничего не услышала. Я вопросительно посмотрела на мужа:

– Кто это был?

– Не знаю, какая-то Соня. Кто еще это такая? Голос какой-то нечеловеческий, как из преисподней, – пробурчал он, закрылся пледом с головой и отвернулся к стене.

Я тоже отправилась спать, но не сомкнула глаз до утра. На следующий день из-за недосыпа я просто валилась с ног, а к вечеру почувствовала, что мне не хватает воздуха.

– Усталость, – решила я, – продам квартиру и в отпуск.

Следующей ночью, под утро, я снова проснулась от телефонного звонка. Я поднесла трубку к уху, но ничего не услышала.

– Алло, говорите, кто это? – прокричала я в трубку. В ответ была тишина.

Я снова устроилась спать, но стоило мне погрузиться в тревожный сон, как меня снова разбудил телефонный звонок.

– Ало, говорите же! Кто это?! – прокричала я в трубку. И тут на другом конце я расслышала какую-то странную, нечеловеческую музыку. От нее веяло непередаваемой тоской и унынием. Все мое тело покрылось мурашками, а по позвоночнику пробежал холод. Какое-то время я в оцепенении сидела, не в силах отключить телефон, не в силах встать. Потом на том конце что-то щелкнуло, звуки прекратились, и в холодном поту я рухнула на кровать.

За завтраком у меня случился приступ удушья, и вместо работы я отправилась к врачу. Меня заставили дышать в какой-то прибор, а затем сообщили, что у меня прогрессирующая астма.

– Какая астма, доктор?! – зашипела я на доктора, которого уже ненавидела и готова была разорвать, если бы только могла. – Я об этой болезни никогда не слышала. Откуда ей у меня взяться?

– Не знаю, когда Вы там что слышали. Бывает по-всякому, знаете ли. Живет себе человек – не тужит. А потом, глядишь, заболел, и начинается. В Вашем случае достаточно резко началось. И такое бывает. Вот Вам рецепт. Придется принимать стероидные препараты.

– Что это?

– Гормоны, то есть.

– Я слышала, что гормоны – это очень плохо. А без этого нельзя обойтись?

– О чем Вы говорите? В таком тяжелом, чтобы не сказать запущенном случае, как у Вас, по-другому нельзя. Вы же и сейчас еле дышите. И вот что, дорогая моя, начинайте принимать немедленно. А если что – не валяйте дурака, без промедлений вызывайте скорую.

Дышала я действительно еле-еле. Даже кричать не могла, только шипеть получалось. У меня сильно кружилась голова. После приема лекарств мне стало немного легче, но на работу я смогла пойти только через день.

В конце следующей недели появился покупатель на квартиру. Стоит ли говорить, что в ночь после посещения мной чертовой квартиры опять раздался телефонный звонок. Никто не ответил. Затем еще и еще один. И когда я была уже на грани срыва, на четвертый или пятый раз, я снова услышала эти жуткие тоскливые нечеловеческие звуки, доносившиеся откуда-то издалека. Я неожиданно почувствовала, что это Соня хочет мне что-то рассказать, предупредить меня о чем-то важном, что я должна вот-вот услышать ее далекий и жуткий голос. Но одновременно ко мне пришло осознание, что знать мне это ни к чему. И я разъединилась.

На следующий день, когда должен был приехать на подписание договора покупки квартиры клиент, мне позвонили соседи и сказали, что мой сын получил открытый перелом ноги на детской площадке. Я все бросила и понеслась в больницу. Сделка снова сорвалась. В больнице я упала в обморок от нехватки воздуха, но меня откачали.

Вечером того же дня я, преодолевая гордость, все рассказала Славке. Он внимательно выслушал меня и сказал:

– Я крещеный, я схожу к священнику.

Вечером он сказал мне:

– Ты некрещеная, но если ты дашь ключи, то отец Михаил сходит на эту квартиру – я уговорил его.

Потом он помолчал и добавил:

– И еще он передал тебе, чтобы ты не лезла туда, где не понимаешь.

– Славка, а это поможет? – прошептала я, потому что у меня опять перехватило дыхание.

– Должно помочь, – ответил муж.

Через две недели с убытком для меня была заключена сделка по продаже квартиры. На ее показ по моей просьбе оправилась моя коллега. Ничего странного, похоже, в квартире она не заметила, впрочем, как и ее покупатели. Нога у сына благополучно срастается, со Славкой у нас снова все хорошо. Ночные звонки прекратились. Астма также внезапно исчезла, как и началась. Врачи говорят, что такое встречается в практике, если вовремя поймать заболевание.

Что стало с той квартирой дальше, я не знаю и знать этого не хочу.