– Поздравляю, желтобрюхий: мы с тобой опять на свободе, и турбошмель все еще при нас. К тому же теперь он совершенно не обуздан и носится, как ты уже понял, гораздо резвее, чем раньше, – ввел я Гробура в курс дела, стягивая у него с головы мешок, но не торопясь распутывать сеть. – И поскольку то, что ты до сих пор летаешь со мной, а не с законниками, целиком и полностью моя заслуга, значит, Торки Биксу можно доверять, верно? Верно, я спрашиваю?

– Допустим, тонкокожий, – проворчал ящер, в очередной раз безрезультатно попробовав разорвать путы. – Конечно, я польщен тем, что ты не удрал, как только началась заваруха, и вытащил меня из дерьма, когда я уж было решил, что мне конец. Но ты спас меня не затем, чтобы вернуть должок за побег с Рэдиса. Настоящая причина в том, что тебе просто-напросто невыгодно ссориться с нашей гильдией. Поэтому не будем пока говорить о безоговорочном доверии, идет? Давай снимай с меня эти веревки, и полетели отсюда!

– Погоди, желтобрюхий, не торопись. – Я уселся рядом с ним на камень, будто усталый охотник возле пойманного зверя. – Кое в чем ты прав: я действительно испугался гнева Карадора больше, чем полицейских криоимпульсов. Но вот отбил я тебя у законников, лечу и думаю, а не совершил ли Торки Бикс самую большую ошибку в своей жизни? Может, зря я согласился на вашу авантюру? Стаптывал бы себе лагерные боты, долбил помаленьку камешки, платил бы келебра или вам этот поганый «налог на жизнь», авось, глядишь, и впрямь вышел бы на свободу лет через двадцать. Зато, как написано на том плакате при входе в каменоломню – «с чистой совестью». Смекаешь, о чем речь?

– Нет! – рыкнул ящер. – Лучше говори напрямик – сэкономишь уйму времени.

– Хорошо, – пожал я плечами. – Можно и напрямик… В таком случае повторяю свой вопрос, который я задавал вчера. И на сей раз не отпущу тебя, пока ты честно на него не ответишь. Итак, что за ледяную бомбу должна взорвать ваша гильдия в Рубине через двое суток? Мне плевать, желтобрюхий, если ты и твои братья решили разнести глубокой ночью стену какого-нибудь кристаллохранилища и до основания его обчистить. Однако с тем же успехом вы можете шарахнуть вашей бомбой средь бела дня посреди городской площади и прикончить тысячи цвергов. Женщин, стариков, детей… Я читал историю, герцог, и помню о том, что однажды войска Альянса Трех, и в частности ящеры, уже пытались сровнять Рубин с землей.

– Это было во время Великой войны, – перебил меня Гробур. – Не одну сотню лет тому назад. В те годы уничтожение Рубина являлось стратегической необходимостью. С чего бы нам сегодня разрушать этот город?

– Хоть Торки Бикс и не политический аналитик, но пару причин он тебе назвать сможет. Первая и самая элементарная. Цверги испокон веков грызлись с ящерами, а особенно с вашими теневыми гильдиями. Карадор осознает, что его организация распадается, а сам он катастрофически теряет авторитет. Поэтому, дабы сохранить честь, твой владыка решает в последний раз громко заявить о себе перед остальными гильдиями и тем самым с достоинством отойти в мир Предков. Мощный удар по заклятым врагам – чем не вариант для эффектного прощального заявления, не так ли?

– Ерунда! – фыркнул компаньон. – Не вижу логики! Наша гильдия не практикует методы тотального террора в качестве мести за попранную честь!

– …Есть и вторая причина, по которой Карадор может иметь зуб на цвергов, – как ни в чем не бывало продолжал я. – Однажды до меня дошел слушок, что Варрунг – тот самый брайхорнский маг, что провернул величайшую финансовую аферу всех времен, – являлся членом вашей гильдии. Ходят слухи, что именно полиция Блистающих земель схватила этого мага и упекла его на каторгу. Однако поговаривают еще кое-что. Якобы создатели нашей современной валюты – даймов – разработали технологию производства своих драгоценных камней, опираясь на магические секреты фальшивомонетчика Варрунга. А секреты эти были выбиты у него под пытками, что, конечно же, официально всячески отрицается, как и сам арест этого брайхорнца. Благодаря Варрунгу, гильдия Карадора в свое время вознеслась чуть ли не до небес. Ныне же на главном секрете вашего восхождения жируют правительства всех Семи рас, а вы прозябаете на каторгах и хоронитесь по норам на воле. По-моему, идеальный повод для жестокой мести тем, кто отнял у вас ваше сокровище. То есть цвергам. Я привожу тебя в их столицу накануне часа «Икс», ты с братьями шарахаешь там ледяную бомбу, а потом хоть трава не расти… На остальной мир вам начхать, главное, чтобы в Брайхорне все вас уважали и говорили: «Ай да Карадор, вот так отомстил! Учитесь, желтобрюхие!» Ну а Торки Бикс попадет в учебники мировой истории как грязный пособник самых массовых убийц современности. Нет, герцог, мне такая слава задаром не нужна! Уж лучше зарой меня в безымянной могиле где-нибудь в песках Хайрана, чем я буду содействовать тебе в геноциде несчастных цвергов!

– Вот болван! – вскипел Гробур и в бессильной злобе стукнул лбом о землю. – Ты только что потратил десять драгоценных минут на то, что нес мне идиотскую, абсолютно безосновательную чушь. Месть цвергам!.. Какая месть, тонкокожая твоя задница? Ты, Бикс, не историю изучал, а начитался дешевых бульварных романчиков! Карадор не собирался и не собирается ничего взрывать в этом проклятом Рубине, клянусь тебе кодексом нашей гильдии! Ну что, доволен?

Да, слов нет – сильно сказано. Такими священными клятвами ящеры не разбрасываются, и уж коли она прозвучала сейчас из уст Гробура, значит, я просто обязан ему поверить. Иначе брайхорнцу будет нанесено страшное оскорбление, которое вкупе с тем, что я уже нанес герцогу, гарантированно подпишет мне смертный приговор по окончании этой туманной миссии.

– А как же ледяной взрыв? – напомнил я Гробуру его давешние слова, брошенные в горячке над моим псевдотрупом. – Или, думаешь, я забыл, о чем ты вчера проболтался, когда я… прилег вздремнуть?

Ящер прикрыл перепонками глаза и испустил унылый вздох – настолько протяжный, что, будь у меня кусок мяса, я успел бы за это время поджарить его на вылетающем из пасти Гробура пламени.

– Карадор приказал посвятить тебя в детали рубинской операции, только когда мы прибудем на место, – наконец вымолвил герцог. – Но поскольку обстоятельства сложились так, что тонкокожий начал диктовать мне условия, я вынужден нарушить этот второстепенный приказ, чтобы не провалить исполнение основного. Мы с тобой летим в Рубин не для того, чтобы взрывать какую-то там «ледяную бомбу», что вдруг втемяшилась в твои крохотные мозги. «Ледяной взрыв» – это такой мутазверь. Но не обычный, а… совершенно уникальный. Аналогов ему в мире пока нет, а если в ближайшие годы и появятся, то очень немного. И нам с тобой поручено угнать этого мутазверя через двое суток в столице Блистающих земель. Вот такую партию тебе и мне придется разыграть, тонкокожий. И опаздывать к началу игры нам крайне не рекомендуется.

– Мутазверь по имени «Ледяной взрыв»… – повторил я, напрягая память. Тщетно – это название мне ни о чем не говорило. По традиции магов-биоинженеров, они присваивают подобные уникальные имена либо экспериментальным мутазвериным особям, либо таким, которые существуют лишь в единственном экземпляре и никогда не запускались в серийное производство. И потому заявление Гробура об исключительности этого транспортного животного скорее всего являлось правдой. Из чего следовало, что гильдия Карадора имела все основания положить на него глаз – редкие штучные особи мутазверей стоили на черном рынке баснословные даймы. Разгуливающие на свободе братья моего компаньона нуждались сегодня в даймах, как в воздухе, – безбедная жизнь в подполье во все времена обходилась недешево.